Любить его величество оказалось больно. Как в прямом, так и в переносном смысле.
А еще опасно!
И мне что-то совсем не хочется и дальше теряться в догадках на тему того, а зачем я собственно понадобилась Благому Двору. Тем более что скорее всего чисто ради того, чтобы Неблагому сделать гадость!
А еще все это веселье с фоморами… Если эти неведомые жутики все же вырвутся из под власти Печатей, то, скорее всего, будет очередная глобальная заварушка. И их можно понять! Я бы на их месте тоже выходила из заточения с желанием накостылять всем, кто к этому причастен! А если учитывать продолжительность жизни дивных лордов, то у фоморов счеты даже не к потомкам, а к непосредственным виновникам.
Словом, в свете всего этого возможные плюшки, такие, как обучение магии, смотрятся уже не настолько привлекательными. А вдобавок… Я ведь, кажется, действительно влюбляюсь. Что называется — не по дням, а по часам… И, конечно, все понимаю, но мучиться от неразделенных чувств столько лет… Мне и так неплохо жилось в смертном мире!
А еще не стоит забывать о том, что его величество Кэйворрейн хоть и двинутый на всю голову, но все же мужик. Со своими мужскими потребностями, которые наглядно дал мне ощутить не так давно. И я глубоко сомневаюсь, что он за компанию со мной будет хранить целибат. Тем более после того, как его на пару сотен лет запирали где-то. Скорее всего — без баб-с!
То есть я буду не просто трепетно его обожать, но и наблюдать за текучкой любовниц. А он будет периодически ко мне забегать и страстно целовать, чисто ради того, чтобы у меня чувственный запал не угас и пряжа не попортилась.
Так ли мне нужны все магические чудеса? За такую-то цену…
Короче — не хочется!
Надо что-то делать. Но что?..
Хотя это как раз понятно. Пряха — обязательно девственница.
Надо расстаться с этой маленькой анатомической деталькой и радостно возвращаться в свой мир. В свой дом.
На глаза почему-то навернулись слезы, и стало так невыносимо тоскливо, что захотелось свернуться калачиком под одеялом на какое-то время исчезнуть. Эмоции раздирали меня на части.
Шмыгнув носом, я потерла глаза, выпрямилась и, для того чтобы немного себя отрезвить, ущипнула за запястье.
Все, хватит ныть!
Нужно с кем-то переспать — и дело с концом!
Но с кем?
Вряд ли если я сейчас выйду из комнаты и кину клич — выстроится куча желающих. Тут наверняка все в курсе, что меня трогать низзя.
Привлекать Благих? Ложиться в койку с незнакомцем? Если честно, очень не хочется. Филидэль? Интересный мужик, конечно, но, чувствую, на страстном ложе этого пронырливого дипломата придется привязывать. Так как он прекрасно осознает последствия минутки близости…
Итак, и кто у нас остается?
Только сам Кэйворрейн. Интересно, а как у него с самоконтролем?
Надо проверить.
Тем более этот сюжетный ход кажется мне весьма оригинальным. Если все получится, то из нашего с Кэйром противостояния я выйду в выигрыше. Это я его обыграю, а не он меня использует!
Да!
И я вернусь в свой мир победительницей! После невероятного приключения.
А Неблагой король просто призовет себе новую пряху, на этот раз предусмотрительно не даст ей открыть рот и сразу обратит в паучиху. Вот и никаких проблем — все довольны!
Но реветь все равно хочется… очень хочется.
* * *
Сказать оказалось сложнее, чем сделать!
Во-первых, пока я была решительно настроена на свершения, Кэйворрейн, естественно, не появлялся. Так что я сидела у себя, пряла потрясающую даже на мой дилетантский взгляд пряжу и отчаянно ругалась в процессе.
Быть влюбленной нравилось мне все меньше и меньше. Очень хотелось бежать, искать объект своих чувств и просто быть рядом. Дышать одним воздухом, смотреть на чеканный профиль, слышать низкий, мягкий голос…
А в следующий момент эмоции менялись! Мне, конечно, по-прежнему хотелось бежать по замку в поисках Кэйра, но уже, скорее, для того, чтобы высказать ему все, что я думаю о его методах.
Так что я оставалась у себя, стараясь по минимуму взаимодействовать со слугами, и строила коварные планы на его остроухое величество.
Оное появилось через несколько дней, вечерком. Я как раз рисовала развратное бельишко и очень приличное платье, под которое надо следовало это самое бельишко надеть. Эффект должен быть потрясающим!
Стучаться Плетущего явно не учили, так как он просто оказался рядом со мной, ровно в тот момент когда я увлеченно прорисовывала кружева на бюстье.
Присутствие короля обрушилось на меня как лавина. Руки легли на плечи и слегка их сжали, горячее дыхание коснулось нежной кожи на шее, а низкий голос, казалось, обволакивал меня, уводя весь реальный мир на второй план.
— М-м-м, любопытненько. Позволишь?
Не дожидаясь ответа, длинные пальцы ухватили лист за уголок, и выдернули из моих рук. Заливаясь краской и пытаясь выровнять сбившееся от неожиданности дыхание, я вскочила и, шагнув к его величеству, попыталась отобрать свою работу.
— Отдай!
К несчастью, этот гад и не подумал покорно пойматься. Более того, со внушающей уважение ловкостью он просто перескочил через стол и продолжил изучать рисунок.
Я препятствие с такой же легкостью преодолеть не могла, так что пришлось оббегать.
— Кэйворрейн! Кэйр!
Фейри коварно повернулся так, что я с разбегу влетела в его объятия. В попытке выхватить рисунок моя рука была вскинута вверх и теперь легла на плечо короля так легко и естественно, словно именно это и собиралась сделать. Словно я обниматься шла, а не отбирать свое-родное!
— Что? — вкрадчиво спросил он, оглаживая мою поясницу наглой лапищей. — Я смотрю, ты соскучилась, Элла?
Соскучилась. Но не признаваться же?
— Конечно, — совершенно спокойно ответила я. — Весь день не спала, всю ночь не ела — так скучала!
Кэйр искренне расхохотался. А потом склонился к моему лицу и, замерев в нескольких дюймах от губ, проговорил:
— Злая девочка. А я вот про тебя вспоминал…
Разговор был опасным. От него пульс стучал в висках, а дыхание срывалось.
По идее надо было свернуть с этой скользкой дорожки в какую-то более спокойную сторону, но я не удержалась. Моя расслабленная рука соскользнула с широкого плеча на грудь, где под черной рубашкой сильно и быстро билось сердце мужчины. Царапнув ногтями шелковую ткань, я спросила:
— Часто?
— Раза два, — ответил король совершенно серьезно, и самое главное — правдиво, блин! — Или три. Да, три. Вчера после доклада о том, что у Благих вырезали одну семью из Солнечных Плетущих, — я про тебя долго думал.
