Да, точно, так и поступлю. Вопрос лишь в том, как туда попасть, а заодно и как пробраться в лабораторию. Что-то мне подсказывает, Катерина именно там хранила особо ценные записи.
Вспомнился момент, описанный в книге, когда героиня, едва обретя магию, переусердствовала с экспериментами и не смогла выйти из защищённой лаборатории, оказавшись там в ловушке в облике лериреи. Она при этом думала о том, что лапкой не сумеет воспроизвести шифр-код. Ясное дело, этот код мне неизвестен, но… Но чуть больше чем через сутки её вызволили из ловушки двое слуг — Клара и Клаус. Как им это удалось, история умалчивает, но это сейчас не столь важно. Главное, известно, что именно их-то мне и надо будет разыскать и убедить помочь.
Пока я обдумывала стратегию дальнейших действий, вернулась Арлетта. Поинтересовалась, не желаю ли я чего-либо, и убедившись, что госпожа ей досталась странноватая и не в меру самостоятельная, разобрала постель и, пожелав доброй ночи, удалилась.
Проводив девушку взглядом, я подумала, не стоит ли запереться на ночь, во избежание появления незваных визитёров. Но, увы, ничего похожего на замки или щеколды на входных дверях я не обнаружила. Для собственного спокойствия приставила к дверце, ведущей из спальни в гостиную, стульчик. Если кто и явится, замечу — вернее, услышу.
Так себе охранка, конечно, ну и ладно. Не думаю, что в вельхорском пуританском обществе принято без спроса вторгаться в личное пространство титулованных дам. Разве что сам император посмеет наведаться.
Но его визит…
Даже и не знаю, расстроит он меня или порадует? С другой стороны, можно ведь просто закрутить мимолётный роман к взаимному удовольствию друг друга. У него с учётом положения наверняка всё же имеются варианты удовлетворения плотских желаний — император, как-никак. Хотя, кто знает, может он до сих пор девственник? А я… Я ведь не дева невинная, могу и облагодетельствовать. Будет хоть что вспомнить на старости такого, о чём детям стыдно рассказать. Эх…
С этими мыслями я и провалилась в мир грёз и грешных фантазий.
Ух, какие сны мне снились! И, конечно же, с Леонелем в главной роли. Чувственные, нежные, в антураже моей новой спальни. Вот только до самого интересного дело так и не дошло. Объятия, поцелуи, жадные ласки, от которых тело плавилось, а душа устремлялась куда-то ввысь, в неведомые мне дали. Мозг требовал продолжения, но… Вместо этого он в какой-то момент сдался, провалившись в сон во сне.
Проснулась с блаженной улыбкой на подозрительно припухших, словно от поцелуев, губах. Окинула взглядом окружающий меня клубок из одеял и простыней. Мелькнула на миг шальная мысль о ночном визитёре, но одного взгляда в сторону двери хватило, чтобы понять — никого, кроме моей бурной и неуёмней фантазии тут не было. Стульчик как стоял, так и стоит на своём месте.
Вопреки здравому смыслу стало даже как-то обидно. У Леонеля был шанс, а он им не воспользовался.
Глава 6
Император. Открытия
Когда Катриона случайно или сознательно сбежала в иной мир, именуемый Землёй, я был в гневе. Столько лет был рядом, пусть не в открытую, но всё же помогал ей в реализации сумасбродных идей, и вот она, благодарность! Катриона как всегда поступила по-своему, не советуясь, не беря в расчёт мнения окружающих. Своенравная, неуправляемая, неприручаемая, словно дикий зверь, и это ещё больше притягивало.
Ослеплённый желанием обладать ею, я даже не придал значения тому, что с той поры на её месте была другая. Внешне похожая, как две капли воды, такая же не в меру самодостаточная, но всё же — другая. Вот только я просто-напросто не желал этого замечать, напролом пробиваясь к вожделенной цели. В мыслях главенствовало — «Моё»!
В тот момент я злился на лучшего друга, посмевшего проявить интерес к моей избраннице. А там, у алтаря, когда она выбрала его, я возненавидел и его, и весь мир.
Время шло. Было нестерпимо больно видеть со стороны счастье в глазах этой женщины. Теперь уже безвозвратно чужой. Старался не пересекаться ни с ней, ни с бывшим другом, продолжая упиваться обидой. Забросил все дела, потеряв интерес к жизни.
Отец долго пытался привести меня в чувства, взывая к голосу разума. Но я был глух. И тогда он решился на самый действенный шаг: объявил о том, что устал и передаёт бразды правления своему старшему сыну. То есть мне.
Не знаю уж, как так вышло, но во мне как будто что-то переключили. Видимо впитанное с молоком матери ожидание величайшей ответственности дало о себе знать. Я стал императором. Всё личное ушло на задворки сознания, оставив место логике и холодному расчёту.
Какое-то время отец даже гордился мной, говоря, что из меня вышел мудрый правитель. Но мои соглядатаи нет-нет, да доносили о том, что откуда-нибудь из дальних земель опять во дворец пребывает очередная неписаная красавица. Отец, явно жаждал увидеть меня возле брачного алтаря, вот только я не готов был ещё раз отдать кому-либо своё сердце. О чём прямо и сообщил. Тогда он изменил тактику. Появляющиеся в моём окружении девы стали исключительно темноволосы и голубоглазы, отдалённо напоминая собой Катриону. От этих лиц уже рябило в глазах! А некогда столь любимый мною типаж теперь вызывал лишь раздражение.
Но главное, я вдруг прозрел. Понял, что все они — это не она. И даже та землянка, оказавшаяся сестрой Катрионы, она тоже всего лишь была внешне похожа на неё. Ну-у-у, не только, конечно, есть у них и общие черты характера — независимость, эксцентричность, способность добиваться своего. И обе они обладают талантом выводить меня из себя. Кстати, последнего качества особенно не хватало подставным красоткам. Кроткие, скромные, преданно взирающие на тебя… Скукота. Но главное, я наконец-то понял, что даже обладающая всеми необходимыми как внешними, так и внутренними качествами Катерина, даже она была не той, в которую я некогда безоглядно, с присущим юношам пылом, влюбился.
Тем временем жизнь не стояла на месте. Всё текло своим чередом, а неугомонная Катерина, род которой некогда начался от одной из богинь нашего мира, пыталась пробудить дремавшую в ней божественную силу предков. И пробудила ведь, на свою и на нашу голову. Что мешало Катерине получше взвесить все «за» и «против», проанализировать значение сформировавшейся фразы, прежде чем вливать в неё наконец-то обретённую не только магическую, но и божественную силу?
Как раз в тот переломный для нашего мира день, под предлогом поздравления с рождением сына, я и заявился в их дворец, желая объявить перемирие. Теперь-то я понимал, что любимую потерял ещё тогда, когда та сбежала на Землю, а лучший друг… Его поддержки, совета, да и просто общества мне катастрофически не хватало.
Позднее я узнал, что в Катерине после рождения малыша пробудилась дремавшая доселе сила предков. Увидев меня, женщина решила, что я вновь стану её в чём-то упрекать, от чего-то отговаривать, и не придумала ничего лучше, как в очередной раз пойти ва-банк, использовав новообретённую силу.
— Я говорила, что добьюсь своего? — сверкая голубыми глазищами, спросила она и, не дожидаясь реакции, выдала: — Пусть в этом мире больше не будет проблем из-за магии!
