Шаг, второй, третий…
— Полнолуние… — сквозь завывание ветра и шелест листвы, доносится скрипучий женский голос.
Неужели явилась богиня?!
Я на миг замерла, балансируя и осторожно оборачиваясь назад. Беседка по-прежнему пуста, лишь ветер играет листвой. Странно. Но я ведь вполне отчётливо расслышала это слово! Или всё же показалось?
— Вы здесь?
Ответом мне послужило шуршание листвы и подвывание всё более усиливающегося ветра.
Может это Арлетта мне что-то крикнула с берега? А сознание как-то не так распознало её слова? Оборачиваюсь к довольно далёкой сейчас полоске прибрежного песка, где у самой кромки воды сидит моя компаньонка, задумчиво плескаясь одной рукой в набегающих прибрежных волнах. Хм… Не она. Сюда даже не смотрит.
Опять оглядываюсь на беседку. Никого.
Шаг. Ещё. Кажется, я начинаю сходить с ума. Совсем нервы расшалились. Слышу то, чего нет. Вот разберусь тут с проблемами, вернусь домой и отправлюсь куда-нибудь отдохнуть. Может даже на море? Да, точно! Однозначно на море!
Ветер уже откровенно свистит в ушах, волны поднялись, то и дело захлёстывают на настил мостика. Идти стало ещё сложнее. Мало того, что поверхность неустойчивая, шатается, а меня как парус ветром мотыляет, так теперь ещё и скользко.
Очередной порыв ветра застал меня врасплох. Раскинула руки шире прежнего, уже заваливаясь на бок, но всё ещё пытаясь удержаться на ногах. Поскользнулась, и…
Полетела в воду.
Фейерверк брызг ослепил. От удара о воду из лёгких выбило весь воздух. В нос попала вода. Вода… Вода везде. Сверху, снизу, со всех сторон. Да и где тут верх или низ, уже не разобрать.
Я усиленно заработала руками и ногами, пытаясь выплыть на поверхность, вздохнуть, да не тут-то было! Ноги тут же облепило тканью просторной юбки, спеленало, словно паутиной, не позволяя двигаться. Руки беспомощно ищут, за что бы ухватиться. Лёгкие разрывает от нехватки кислорода. В борьбе с желанием вздохнуть горло сковал болезненный спазм. В ушах звенит. Сознание окутывает паника.
В следующий миг показалось, что с меня живьём сорвали скальп. Я невольно захлебнулась в оставшемся беззвучным крике, вода хлынула в лёгкие. Голова идёт кругом. Резкий рывок за многострадальные волосы уже не вызвал никакой реакции…
— Глупая девчонка! — донёсся, словно откуда-то издалека, странно звучащий, но смутно узнаваемый мужской голос.
Что-то сдавило грудную клетку, вынуждая очутившуюся во мне воду хлынуть наружу. Через нос, рот. Всё тело скрутило от боли, я невольно забилась в конвульсиях, мечтая лишь об одном: чтобы всё это поскорее закончилось и мне даровали лёгкую смерть.
Глава 12
Внезапное озарение
Умереть мне не дали. Перехватили мою отнюдь не миниатюрную тушку поперёк тела, и при этом встряхнули так, что вместе с остатками воды из головы вмиг вылетели и все мысли о лёгкой смерти. Кашель раздирает горло, а меня, как куль с мукой, перекинули через плечо и куда-то тащат.
Открыла глаза и едва не задохнулась от ужаса. Мимо, с безумной скоростью, проносятся досочки мостика, за ними чернеет пугающая пропасть… Вернее, это всего лишь вода. Та самая, в которой я едва не утонула. А также, в кадре мелькают почему-то голые мужские пятки, и… Конечно же, совершенно не ужасающий, а вполне такой впечатляющий, мужской… зад.
Вопрос — чей? Вдруг, вот он и есть моя большая и чистая? А не всякие там Мэрионы и Леонели. Одно то, с какой лёгкостью меня несут, балансируя на мостике, уже немалого стоит. Да и картинка, та, что ближе к носу, мне определённо нравится. Кстати, как я упустила такую возможность и не заценила филейную часть императора? Хм… Какая она, интересно? Судя по тому сну, на ощупь очень даже ничего, поджарая, упругая. А вот внешне… Неизвестно.
На этой самой мысли, мой носильщик бодро спрыгнул с мостика на прибрежный песок и совсем не ласково скинул меня с плеча.
— Поаккуратнее можно? — не сдержалась я, потирая ушибленное колено и саднящую ладонь.
Песок — это только звучит мягко. Он, конечно, сыпучий, когда сухой, а вот если влажный, как здесь, то удар о него немногим приятнее, чем об асфальт.
— Я прибыл узнать, как продвигаются дела, как обживаешься, — услышала я голос того, кого меньше всего ожидала здесь увидеть. — А вынужден спасать решившую утопиться недобогиню!
— И ничего я и не топилась! — как-то по-детски хлопнув и без того пострадавшей ладошкой по песку, обиженно огрызнулась я, глядя в бесстыжие зелёные глаза…
Мэриона.
— То-то я и заметил, — буркнул красавчик, но тут же был оттеснён в сторонку причитающей Арлеттой.
— Лара, ты как себя чувствуешь? — с какой-то материнской заботой прикладывая тёплую ладошку к моему лбу, с искренним волнением в голосе спрашивает девушка. — Я… Я так испугалась, увидев как ты падаешь! А я… Я же даже плавать не умею, — стыдливо потупив взор, признаётся она.
— Ничего, научим, — окончательно приходя в себя, отозвалась я. — Ты меня верхом ездить, я тебя плавать, — говорю, глядя на ставшую вновь совершенно спокойной водную гладь.
«Только плавать мы будем, подальше от этого места» — мысленно добавила я, краем уха вслушиваясь в расточаемые Арлеттой дифирамбы, адресованные моему спасителю. Чудны дела, но он при этом так забавно смущается!
— Никак не ожидал тебя здесь встретить леди Арлетта, — наконец-то поборов смущение, или просто дождавшись паузы, произнёс Мэрион.
И этот неожиданно вкрадчивый тон, и исполненный какой-то странной тоски, обращённый к девушке взгляд красавчика, меня откровенно шокировали. Неужели этому бруталу не чужды чувства? И адресованы они не кому-то другому, а моей Арлетте? Обалдеть!
Жаль только, что сохнет она по императору, да и логической развязки у этих отношений, если бы они вдруг завязались, увы, не будет. Ведь даже если вернётся магия, повторные браки в этом мире невозможны. Жестокое правило жестоких богов.
Но всё же… Хотя, кто знает, как лучше? С одной стороны, Арлетта права, не желая травить себе душу временными интрижками, зная, что рано или поздно, твой возлюбленный женится на другой для продолжения рода. А женившись, уже никогда не будет с тобой, по чисто физиологическим причинам. Но с другой стороны, нельзя же осознанно объявить целибат только потому, что эта любовь не на века? Вон, на Земле, там люди и не мечтают о вечной любви (сбросим со счетов тринадцатилетних наивных дев), все живут здесь и сейчас. Надо бы с ней поговорить на эту тему тет-а-тет.
— Слышал о твоей потере, — тем временем произносит Мэрион. — Соболезную.
— Благодарю, но я уже оправилась от этого удара, — отозвалась Арлетта.
— Ты ведь его не любила? — едва слышно не то спросил, не то констатировал он.
— Какое это уже имеет значение, Мэр… Что сделано, то сделано, прошлого не вернуть… — так же тихо ответила моя сероглазка.
