Хм… Постапокалипсис. Ну, а чего хотеть, если техника, судя по описанию, была завязана «мозгами» или «питанием» на сошедших с ума артефактах. Брррр… Жутковато. Благо здесь хотя бы техники нет.
А вообще, что я понимаю в артефактах? Вдруг они тоже представляют собой не единую, монолитную, монофункциональную штуковину? Вдруг они, так сказать, «составные»? Отдельный элемент отвечает за то, отдельный за это. Пока всё функционирует нормально, действие артефакта сбалансировано. А если отключится, или начнёт неадекватно себя вести какой-нибудь фрагмент системы? Это сродни атомным электростанциям, где может, например, отказать система охлаждения или выйти из строя реактор. Неважно, что именно, и — бах! Здравствуй, Чернобыль. Мама родная… Куда я попала!
— Откуда тебе это известно? — ощущая, как внутри меня всё холодеет от ужаса, уточняю, глядя на Стефана.
Я мечтала о фэнтезийных мирах! Завидовала попаданкам фэнтезийных миров! Но уж никак не героям постапокалиптических романов, переживающим гибель целых цивилизаций!
— Господин… Отец Катрионы. Он отвечал за безопасность. Я как-то раз присутствовал в допросной, вот и узнал.
Час от часу не легче. Выходит, жители того мира просто искали куда бы сбежать, вот и ринулись сюда от безнадёги с войной. И мы как-то слишком уж похоже начинаем повторять их историю. Магия у нас уже пропала. Прошёл год, и, насколько мне известно, некоторые артефакты уже выходят из строя.
— А стоит ли при таком раскладе активировать защитные артефакты? — усомнилась я. — Что опаснее — гнев императора, или неуправляемый артефакт?
— Если работа защиты засбоит, будет уже неважно, активна она или нет, — включился в обсуждение ещё один из мужчин. — А так хоть какой-то шанс уберечься от напастей.
Присутствующие затихли, с ожиданием глядя на меня. Вот же. Ситуация та ещё. Мало мне глобальных проблем и локальных разногласий с императором, так ещё и новые радужные перспективы нарисовались, словно некий «волшебный пендель» для ускорения мыслительной деятельности у одной не слишком активной попаданки.
И они правы. Пока что лично для меня и моих людей основная угроза исходит именно со стороны императора. И коль уж имеется возможность хоть как-то себя обезопасить, надо это сделать.
— Что требуется для включения? — уточняю, будучи уверена в том, что тот же Стефан точно знает ответ.
— Ваша кровь, миледи. Она сможет пробудить артефакт, — оправдав мои предположения, отозвался седовласый.
Ну что ж, кровь, так кровь. Не думаю, что из меня выкачают всё до последней капли. Вот только подойдёт ли она? Всё же во мне существенная доля той самой крови принадлежит «аборигенам Земли», как выразился некогда Леонель.
— Веди, где там этот артефакт, — вздыхаю я, замечая облегчение на лицах присутствующих тут вельхоров.
Ну, меня и повели… В подвал. Часть вельхоров молча направилась вслед за задающим направление Стефаном, часть словно в кольцо меня взяла, видимо чтоб не передумала и не сбежала. Остальные всё так же молча следовали за образовавшейся процессией.
Со стороны посмотреть — ну прямо-таки сектанты на выгуле. Ещё и местечко достойно съёмок фильма ужасов: мрачноватое, едва светят редкие, встроенные в стены стационарные плярисы. Вокруг каменные стены, пол, потолок. Сыро, холодно, звуки шагов разносятся эхом.
На мгновение я даже испугаться успела. Стоило ли настолько доверяться этим, по сути, незнакомым вельхорам? Мало ли что они на самом деле задумали? Может, обряд какой с жертвоприношением одной незадачливой попаданки устроить возжелали, а я, аки агнец божий на заклание, собственными копытцами туда цокаю.
Отогнала прочь пугающие мысли. В конце концов, что мне терять? Жизнь? А не лишусь ли я её в скором будущем и так? Вспомнились исполненные ненависти взгляды кобр, восседавших за столом во время моего триумфального пожирания мяса бердонга в несметных количествах в императорской столовой зале. Эти, если доберутся до моей бренной тушки, то никакое полубожественное происхождение не поможет. Да и император, если осерчает за то, что я против его воли пойти посмела, тоже по головке не погладит. Если уж он с Катериной расправился в пору существования магии, то я ему и вовсе на один зуб. И это только верхушка айсберга — те угрозы, о которых я хотя бы подозреваю. Ну и мир, катящийся в бездну, тоже, тот ещё подарочек, что вполне способен рано или поздно погрести меня под своими обломками.
Так что если уж и эти нелюди меня предадут, то чего вообще стоит этот мир? Не будет меня, не будет и мизерного шанса на спасение. Сами себя и накажут, а мне будет уже всё равно. Как минимум, хочется в это верить. В смысле в то, что моё существование всё же что-то да значит для Раментайля.
Глава 17
Последствия общения с артефактом
Шли мы довольно долго. За это время я столько всего надумать успела, что и не перескажешь. И всё-то меня в крайности кидало — то корила себя за доверчивость, то, наоборот, ругала за скептицизм. Прощалась с жизнью, окуналась в апатию и, вопреки всему, вновь жаждала выжить.
На минус четвёртом этаже мы, наконец, подошли к высокой, окованной железом двери. Все замерли, явно чего-то ожидая и глядя на меня. Гм… Знать бы ещё, чего именно им надо?
— Приложи руку к двери, — шепнула, оказавшаяся поблизости, рыжеволосая Таниса.
А! Ну это-то я могу.
Приложила. Где-то в глубине души опасаясь, что вот сейчас-то и выяснится, что дар императора засбоил, и никакая я не дальняя родственница некогда правившего этим имением полубожественного семейства. Дверь не отворится, защитный артефакт я включить не смогу, да и мир, не факт, что спасу.
Однако опасения не оправдались. Где-то в глубине стены послышался нарастающий рокот, всё вокруг задрожало от мелкой вибрации. Я едва успела отступить в сторону, и… Эта гигантская, безумно тяжёлая на вид дверь, совершенно беззвучно, без малейшего скрипа или скрежета, отворилась, и по глазам ударил, показавшийся нестерпимо ярким, свет сотен, а может и тысяч, плярисов.
Вельхоры расступились, освобождая для меня проход. Ну что ж, идём.
Само помещение, где размещался артефакт, неожиданно впечатлило, наполнив всё внутри каким-то трепетом. Никаких инкрустаций и позолоты нет. Огромное помещение, больше напоминающее пещеру, но явно не природного происхождения, а довольно грубо высеченное прямо в каменной породе. С потолками, уходящими в вышину, непроглядную из-за слепящих глаза плярисов. А в центре зала высится пьедестал, на котором тускло мерцает матово-переливающийся, словно наполненный туманом, шар.
Так вот ты какой, защитный артефакт моего рода. Сразу вспомнился озадачивший меня недавно вопрос о структуре артефактов. И вот один из них передо мною. И что? Ничего не понятно. Шар себе и шар, сантиметров тридцати в диаметре, таинственный, безусловно, и вероятно неимоверно мощный. А что в нём спрятано? Не разбирать же, любопытства ради. Да и рука не поднимется свершить подобное кощунство. Есть что-то в этом предмете чарующее. Смотришь на него, и нет сил взгляд оторвать.
