— Ты чего? — шарахнулась прочь я, чувствуя, что былые страхи и опасения вновь оживают.
— Не вздумай открывать! — тяжело дыша, и почему-то шёпотом, ответила странно побледневшая девушка.
— Да почему? — опешила я. — Душно же.
— Ты так и не поняла? — удивлённо воззрилась на меня подруга.
— Что я должна понять? Поясни мне, неразумной.
Арлетта тяжко вздохнула. Видимо, я не понимала чего-то очевидного. Очевидного для жителей этого мира, но не для меня.
— Я сразу об этом подумала, когда услышала слова Леонеля, — тихо произносит подруга. Вот только мне от этих слов понятнее не становится. — Надеялась, что ошибаюсь, но оказалось, что нет. Увы, мои предположения оказались верны…
— Какие предположения? — не выдержав долгих вступлений, перебила я.
— Во внешних мирах узнали о том, что на Раментайле отсутствует магия…
— Это уже давно не новость. Так что же изменилось?
— Леонель связался со Стефаном…
— И?
— На Раментайле поработали некроманты!
— Ээээ… Кого-то упокоили?
— Подняли!
Хм… Ну, в книгах я о таком читала, да, но к услугам некромантов там чаще прибегали чтобы те упокоили какую-нибудь разбушевавшуюся нежить и крайне редко магию смерти использовали во зло, призывая некогда умерших. И если даже появился тут какой-то плохиш-некромант, то об этом узнали бы в первую же ночь, а не днём. И над моими землями стоит защита…
— Постой, — опешила я. — Но вчера ночью всё было нормально, новость пришла днём. С чего они взяли? Может это всего лишь «пуля»…
— Что значит пуля?
— Эм… Так говорят в моём мире, когда имеют в виду ложную информацию, распускаемую для дезориентации, подталкивания к неверным действиям противника, — пояснила я.
— Я была бы счастлива, будь это так. Пока мы добирались сюда, Леонель связался со Стефаном…
— Это я уже слышала. И что дальше?
— Оказалось, был схвачен некромант. Который… — Арлетта, словно испытывая моё терпение, выдержала паузу и наконец договорила: — Который, только что… На тот момент — только что завершил обряд! Ещё и с применением очень мощного артефакта.
— Это всё конечно здорово, — произношу я, а у подруги глаза от моих слов округляются. — В переносном смысле «здорово», — поясняю. — Так вот, с чего все решили, будто какие-то обряды возымеют силу в мире лишенном магии? И над нашими землями защита. Или… Думаешь, что защита станет срабатывать в момент нападения? Ведь мертвяки не думают, у них нет заведомого желания причинить вред лично мне или моим людям?
— Вельхорам, — поправила меня Арлетта. — Но, увы, на нежить вся эта защита не распространяется.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Отец когда-то, когда магия ещё была, постоянно держал защиту над нашим имением. У него на эту тему пунктик был. Не желал иметь среди приближённых предателей. Да и откуда им взяться-то? Подлость у нас отсутствует, в отличие от посещающих мир чужаков…
— Но за счёт этого вы наивны в некоторых вопросах. Вами могут манипулировать пришельцы извне, — напомнила я кажущуюся мне прописной истину. — Так что, возможно, твой отец был не так уж и неправ.
— Может, — пожала плечами девушка. — Но речь не о том. Как-то в соседних землях пошалил залётный некромант…
— Почему залётный? — удивилась я.
— Вельхоры не способны властвовать над смертью. Так вот, тогда вся эта нежить совершенно беспрепятственно бесчинствовала на наших землях, оказавшихся незащищёнными от этой напасти!
— Вот же… — буркнула я. — Но столица — это не ближайшие земли. Не уверена, что нам грозит какая-нибудь опасность.
— Не уверена? — невесело усмехнулась Арлетта, глядя куда-то за окно.
Она тихо прошла мимо меня. Коснулась пляриса, гася свет. Я потёрла глаза, привыкая к скудному свету луны, молча наблюдая за её действиями. Арлетта, подходит ко мне, берёт за руку и шепчет:
— Смотри…
Хм… И что я должна увидеть?
— Куда?
— В окно, — едва слышно выдыхает подруга.
Смотрю. И забываю, как дышать. На балконе, за стеклом стоит девочка, лет пяти. Отдалённо напоминающая меня в том же возрасте, только носик поаккуратнее и волосы в едва разгоняемой лунным светом тьме кажутся чёрными как смоль. А ещё глаза у неё куда ярче, и губки более алые, и румянец на щеках… Чудно, что всё это видно в ночи. И она будто шепчет что-то, то ли зовёт, то ли просит о чём-то. Внутри всё так и рвётся к ней навстречу. Я даже успела сделать шаг вперёд, но Арлетта дёрнула меня за руку, вынуждая остановиться.
— Кто она? — спрашиваю, и голос звучит хрипло.
— Вряд ли кто-то даст тебе ответ на этот вопрос, — отозвалась продолжающая меня удерживать Арлетта. — Может, ребенок кого-то из здешних работников. Что вряд ли, поскольку во дворце испокон веков служили обделённые магией, а у них не было ни семей, ни детей. Значит или кто-то из окрестных крестьян некогда потерял ребенка, или кто-то из вашего рода.
— Это точно из нашего рода… — шепчу, борясь с желанием броситься к малышке, открыть дверь, впустить, обогреть, накормить…
— Собой? — произносит подруга, давая понять, что я опять начинаю размышлять вслух.
Арлетта включила свет, задернув поплотнее портьеры.
— А вдруг она реальна? — неуверенно спрашиваю, всё ещё глядя в сторону окна.
— Однозначно реальна. Её можно даже потрогать, — нервно хихикнула Арлетта. — Вот только ты после этого будешь так же по ночам стоять под чьими-то окнами или дверями.
«…боюсь, вы уже никогда не узнаете, что такое покой…» — вспомнились слова Леонеля.
— А люди? Мои люди?! — наконец-то осознав, что всё это далеко не шутка, всполошилась я.
— Вельхоры, — вновь поправила меня подруга. — Стефан оповестил всех старост в селениях. Всех, с кем сумел связаться… — уже тише добавила она.
Благодаря некогда просмотренным фильмам, фантазия вмиг дорисовала все те ужасы, которые могут произойти, попади это «милое» создание внутрь. Находись я в этот момент где-нибудь на первом этаже, то может быть и поддалась бы чарам некромантского детища. Можно подумать, что это действительно чей-то ребёнок. Пусть неимоверно очаровательный, удивительно похожий чем-то на меня в детстве, но реальный, живой. Однако, что ему делать здесь, на балконе третьего этажа? Как она могла сюда попасть? Опять же, если бы магия не пропала, то рёбенок мог перекинуться в лерирею, взлететь на высоту третьего этажа и уже здесь сменить ипостась. Но магии нет. Как и детей во дворце. А значит, предположение, что малышка играла днём и, проскользнув через мою комнату, спряталась на балконе, тоже не рассматривается. Тут только взрослые, не считая одного-единственного младенца, дочурки одной из кухарок, но та совсем ещё кроха — грудничок.
