Леонель, не отпуская моей руки, шёл к своему кабинету. Встретившиеся вельхоры, теряли дар речи, провожая нас удивлёнными взглядами.
В императорской приемной толпились просители: женщины, мужчины, молодые и старые, угрюмые, заплаканные, злые, растерянные. Ну и встревоженные, да. А при виде монарха, живого и невредимого, все они попадали ниц.
Это поражало. Ведь в памяти, после прочитанной некогда книги, засела уверенность — эта раса ни перед кем не склоняется. Но сначала мои люди преклонили колени после активации артефакта, и сейчас вот опять. Чудно. То ли в романе сведения искажены, то ли вокруг происходит нечто странное.
Леонель распахнул дверь, и мы тут же очутились в объятиях Женоэля и его огненноволосой супруги, видимо помогавшей мужу разбираться с проблемами просителей. Выпроводив какого-то старика, Женоэль распахнул дверь и выглянув в приемную, объявил:
— Его Императорское Величество продолжит приём после обеда!
Спорить никто не посмел.
— Как же я рад, что всё обошлось! — воскликнул он, стоило двери захлопнуться, отгораживая нас от любопытных взоров и ушей.
— Так и скажи, что рад избавиться от бремени власти, — усмехнулся император.
— И это тоже правда, — не стал отнекиваться младший.
— О! Теперь и ты вельхора! — воскликнула Элизия. Она подхватила меня за локоток и увлекла к пышущему жаром камину.
Не то, чтобы в подземелье, возле источника, я замёрзла. Нет, там было тепло, но всё произошедшее вытянуло из меня последние силы. Сейчас я едва держалась на слегка подрагивающих ногах, меня знобило, и я нет-нет да ёжилась, что не укрылось от внимательного взора огненноволосой.
Вскоре в руках оказался бокал. Сделала маленький глоток, ощутив, как по языку прокатилась приятная сладость. Напиток не казался хмельным, но согревал, и даже, казалось, придавал сил.
Элизия о чём-то спрашивала, я отвечала, краем уха прислушиваясь к разговору мужчин.
Как выяснилось, слух о том, что твари укусили Леонеля и императором стал Женоэль разлетелись по всему миру, рождая новые тревоги и опасения. Как будто местным жителям мало было проблем с отсутствием магии и нашествием нежити.
Привыкнув к стабильности и почти не заметив перемен при переходе власти от прежнего императора к его старшему сыну, вельхоры теперь опасались того, что их ждёт в будущем. Они не особо-то верили в то, что новый монарх, которого не готовили к этой роли, сумеет справиться с возложенным на него бременем, и уж тем более с некромантской напастью. Да и сам Женоэль понятия не имел, что предпринять. Мысль о том, что Леонель неким чудом спасётся, никому даже в голову не пришла. Про меня в суматохе и вовсе забыли.
Сейчас же мужчины решали, что делать в сложившейся ситуации. Можно ли доверяться сторонним магам? Или же стоит порыться в сокровищнице, поискав там какой-нибудь мощный артефакт, способный упокоить всю поднятую нежить. В первом случае имелся риск, что станет лишь хуже, во втором поиски могли затянуться. А ведь на счету была каждая ночь.
— А ты? — вклинился в размеренное щебетание Элизии голос Женоэля.
Я взглянула на мужчину, понимая, что тот обращается ко мне.
— Что я?
— Ты можешь упокоить этих тварей? Я слышал, как ты их крушила ночью, там, у входа. И брата вот из-за грани миров вытащила. Может и…
Вот и что ему ответить? Может, и могу, но как это сделать? Понятия не имею. Я не маг и никогда им не была. А эти странные способности — явно наследие предков. Что во мне ещё таится — никому не ведомо. Как это нечто пробудить? Не знаю. И подсказать некому.
— Если бы могла, — вздыхаю, не желая давать ложных надежд.
Понимаю, что жизнь не стоит на месте, что сейчас по всему Раментайлю дремлют тысячи, сотни тысяч, а может и многие миллионы мертвяков, с наступлением ночи готовых накинуться на местных жителей.
Вот только сил ни на что нет. Да и что я могу? Отбиваться? Как показала практика, это в моих силах, но потом вновь понадобится источник. Он, конечно, есть… Но опять же, многих ли я убью? Десяток, три, сотню? Это капля в море. А если не я, а меня?
Жить хочется. Очень. Особенно после знакомства с собственной лериреюшкой и явления богини.
Богиня. Она сказала, что зачатие нашего с Леонелем ребенка вернёт в мир магию и откроет богам дорогу назад. Жаль, мы не знали об этом раньше. Ведь прежде всё было проще — я была человеком. Отныне же я — вельхора, и не знаю, радоваться этому или печалиться?
Для зачатия нынче необходим брак. А чтобы артефакт меня принял, нужны метки, но моя лерирея совсем ещё дитя. Замкнутый круг.
И боги, хоть они и видят многое, всё равно не могут с точностью предсказать поступки противника. Ведь он внешний, не с Раментайля. Известно лишь, что в полнолуние произойдёт нечто ужасное, хотя куда уже хуже нынешнего зомбиапокалипсиса?
Кто бы сказал мне пару недель назад, что я окажусь в магическом мире, где сменю расу, став оборотнем, и буду биться с ожившими мертвяками… Засмеяла бы. Ан нет, наши пути неисповедимы. А жизнь порою смахивает на какой-то сюрреалистично-кошмарный сериал.
— Тебе надо отдохнуть, — прорвался в сознание голос Элизии.
Надо? Да, пожалуй.
Послушно поднимаюсь из кресла, с грустью бросаю прощальный взгляд на даривший тепло камин. В сторону мужчин стараюсь не смотреть.
Как-то неловко от мысли, что Леонель будет вынужден во имя спасения родного мира жениться на мне. Это ведь процесс необратимый. Ладно, я, мне будущий супруг не то, что нравится, я с ума рядом с ним схожу. А он… Те слова о любви… Вряд ли они были искренними. Чего не наговоришь в минуту критической опасности, тем более, что Леонель уже был ранен и считал себя обречённым.
— Ларетта! — уже возле дверей, догнал меня голос императора.
Я замерла, не в силах обернуться и посмотреть мужчине в глаза.
— Мы кое-что вспомнили!
— Что же?
— Чем чаще происходит обращение в лерирею и обратно, тем скорее она взрослеет.
— Да ладно?! — удивилась я.
— Кстати да, — подтвердила всё ещё придерживающая меня за руку Элизия. — Идём, — потянула меня за собой вельхора. — По дороге расскажу.
И вот мы уже идём. Мимо мелькают ставшие некогда знакомыми, внушающие трепет и восторг коридоры, галереи, залы. Страшно подумать, что всё это придёт в запустение, если нам не удастся вернуть магию и богов.
А Элизия тем временем делится полезной информацией.
Как оказалось, дети, даже рано пробудившие в себе магию, в большинстве случаев лет до тринадцати не в состоянии менять ипостась по собственному желанию. Они перекидываются в лерирею только в полнолуние. И лишь с того момента, как вторая ипостась становится «взрослой», могут делать это в любой момент.
