Мужчина не выглядел расстроенным.
— Да, — ответила тихо.
— Я был под следствием несколько лет. Сначала — под домашним арестом. После — в тюрьме, — он говорил об этом, словно это было нечто само собой разумеющееся. Словно из-за чьего-то чудовищного замысла не он должен был умереть от приговора собственного брата! И ни капли обиды не таил на Асторшиэра.
— Вот как…
Да, за годы повзрослеешь.
…и цена дружбы
Мы подошли к знакомым воротам Книжного Дома.
Конечно, и он, и лавка с парфюмами уже были закрыты, но, где служебный вход, я прекрасно помнила.
И потому была двойне удивлена, обнаружив, что дверь была открыта нараспашку. Радьяна никогда не относилась халатно к безопасности своего имущества, да и к своей собственной — тоже.
— Стой.
Леаррен легко и быстро скользнул вперед. В его руках не было оружия, но можно было не сомневаться — оно появится в тот же миг, когда понадобится.
Мой собственный пояс потяжелел под весом призванной Поющей. Клинок тихо звенел, выдавая своё нетерпение и желание схватки.
— Дверь открыли добровольно, — помолчав, заметил брат. Пальцы коснулись косяка, — но вот потом попытались закрыть. Не удалось.
— Кто в своем уме вломится в павильон? Да и как же магическая охрана? — я поспешно перестроила зрение и тихо ахнула — ошметки защитных узоров бледнели и растворялись на глазах. Взламывали их грубо, но быстро и эффективно.
— Вижу, ты поняла. Просить остаться здесь бесполезно, так что держись за мной и не рвись вперед. Сигнал страже я уже отправил, но, если они до сих пор на подобное не отреагировали, значит, причина очень веская.
А ведь они не могли не знать, кто покровительствует Радьяне. Неужели решили, что император уже забыл про свою протеже? Что она попала в немилость?
В душе вспыхнула ярость. Казалось, исцеление от проклятья окончательно перестроило и душу и тело. В библиотеке Асторшиэра я читала о том, что демонологи древности чаще всего были весьма яростны в бою, жестки и бескомпромиссны по характеру — слишком ярко горел в них огонь, слишком велика была их связь с ксайши. Они получали величайшее упоение от битв, и мало что могло заставить их свернуть с этого пути. Вот и сейчас — я ощутила жажду клинка, но та была лишь отголоском моей собственной. При мысли о том, что кто-то посмел поднять руку на близкого человека, который столько сделал для меня в трудную минуту, хотелось зарычать.
— Милые… коготки. Смотрю, ты мечтаешь о хорошей драке. Как непристойно для леди, — хмыкнул рядом коварный анорр.
Мы оба двигались тихо и беззвучно. Коридоры были темны, но где-то в глубине дома ясно слышались резкие голоса. И, чем отчетливей они становились, тем ярче вспыхивала ярость. Даже Леаррен больше не пытался хохмить. Анорр оскалился, окончательно оттеснив меня за спину За его спиной начали вырисовываться контуры прозрачных крыльев.
— Тварь! Что, думала, через постель императора привилегии получить? Да кто на такую корову польститься? — чужой голос звучал отрывисто, резко и презрительно.
Послышался тихий стон.
— Что, я не расслышал? — издевательское. — держите её крепче. Да, вот так. — Вот уж не думал, что ты такая дура. Сколько раз тебе намекали, чтобы ты, вместе со своими бумажками-книжками убиралась прочь из столицы? Раз уж ты так наскучила своим любовничкам, что они сняли охрану, думаю, пора нам выяснить отношения окончательно.
Кто это такой вообще?
— Бывший жених. Радьяна чаэ Тарри была обручена с ним с детства, когда о её изъяне ещё не было известно, — шевельнулись губы Леаррена.
И кого же Ради в любовники прочат? Императора? Какого-нибудь приближенного Главу Рода?
Я хотела бы кинуться вперед и разорвать горло тому, кто раскрыл свой рот, чтобы произнести подобные слова. Но нельзя. Пока ещё было нельзя.
— А я ведь предлагал тебе пойти ко мне на содержание. Так отказалась, гордячка, — глухой звук удара заставляет сердце сжаться, — что, скольким уже грела постель без меня, а? Значит, не убудет и мне потешиться.
Одобрительные смешки и чей-то холодный голос:
— Только не при мне. И не здесь, это слишком опасно, Дарий.
На лице младшего ано Ардала заплясала нехорошая улыбка. Когти его резко вытянулись, черты лица заострились, а воздух вокруг буквально потрескивал от напряжения.
— Я убра-ула их следилки и ло-увушки. Что-то ваша стража не торопится, — выскользнула из тени Итшир, изящно потянувшись и словив недобрый взгляд Леаррена.
— Действительно не торопится, — обронил анорр, — а между тем здесь интересное сборище. Нынешний наследник рода Тарри, например. Который был одним из самых ярых моих обвинителей ещё совсем недавно…
Холодная ярость свернулась змеёй.
— Может, все же пора вмешаться?
— Ещё немного. Я должен выяснить всё. Ты же не хочешь, чтобы подруга пострадала?
Этого я хотела меньше всего.
— Тогда ещё такт. Два. И после мы вмешаемся, обещаю.
Впереди было тихо. Неужели поставили заглушающий купол?
— Осторожно.
Еще один глухой звук удара. Ощущение опасности, прошедшей буквально на волосок.
Из темноты коридоры вдруг появляется высокая худая фигура с чуть светящимися глазами. Она смотрит прямо на нас — и не видит. Блаэд! Их часто нанимают как охранников, воинов или… для более грязной работы. Но на такое соглашаются только отверженные.
Мужчина принюхивается, раздуваются крылья длинного носа, но — безуспешно.
Недовольно хмыкнув, он уже было хочет уйти назад, когда Леаррен стрелой кидается вперёд. Я даже движение рассмотреть не успела, как анорр уже хладнокровно свернул врагу шею и отбросил тело в сторону.
— А вот теперь идём, — заметил невозмутимо. — Ты за мной, не лезь вперёд ни в коем случае.
Коротко кивнула.
Пройдя по узкому коридору, мы наткнулись на ещё двоих охранников.
Итшир пронзительно мяукнула, отвлекая их, и через мгновение на пол упали ещё два тела.
Мы ворвались в комнату, когда находящиеся там анорры ещё не успели толком встревожиться, и потому не смогли среагировать мгновенно.
Увидев коленопреклоненную Ради в разодранном до пояса платье, с огромным синяком на скуле, я просто озверела. Почти моментально.
Все эмоции разом ушли на второй план, и осталось лишь упоение боем и сладкое желание добраться до глотки врагов.
Я не оставлю это так. И правосудие свершится гораздо раньше, чем случится суд…
Ударила высокого светловолосого анорра со смазливым лицом раскрытой когтистой ладонью прямо по паху. Кажется, такой резвости от меня не ожидали. Мужчина вскрикнул, откатываясь и машинально зажимая ладонью столь неприятную рану. Что ж, больше пользоваться данным органом по назначению он точно не сможет.
