И хотя этот факт смело можно было причислять к числу моих безусловных побед, что-то особой радости я не чувствовала.
В самом конце ужина, покончив с горячим и плеснув себе в стакан скотча, Алекс достал планшет и с головой ушел в какие-то дела.
Теперь я и вовсе ощущала себя предметом мебели. Словно стул, на котором я сидела, был пуст. Казалось, что Алекс запросто может снять пиджак, чтобы устроиться поудобнее, и не глядя бросить его на меня.
– Спасибо, прекрасный ужин, – вежливо сказала я. Только почему-то в голосе слышалось легкое шипение. – Я могу отправиться в свою комнату?
Или белый господин пожелает, например, закинуть на меня ноги, как на пуфик? А что. Я же все равно предмет мебели. Да и форма в чертовом платье подходящая. Квадратная.
Хм… Похоже, меня не только теперь в упор не видят, но и не слышат. Я громко кашлянула. Алекс был так увлечен планшетом, что не сразу поднял голову.
– Да, конечно. Доброй ночи! – проговорил он рассеянно. А потом добавил: – Завтрак в девять. Не опаздывай.
Я, уже поднимавшаяся из-за стола, плюхнулась обратно.
Завтрак? Значит, сегодня он не собирается ни приходить в мою комнату, ни тащить меня ни в одну из своих каморок Синей Бороды? То есть, он меня просто отпускает?
Это было неправильно. Не по контракту! Тут обязательно должен быть какой-то подвох. Ну в конце концов, не для того же он заплатил за моё присутствие в этом доме, чтобы чинно ужинать в моей компании, желать доброй ночи, а поутру так же чинно пить со мной кофе перед тем, как отправиться в офис руководить империей!
Это не могло быть правдой. И всё-таки каким-то образом это стало правдой.
Я вернулась в свою комнату и придирчиво рассмотрела себя в зеркале. Ну да, платье было чудовищным. В нем я смахивала на толстую летучую мышь. Такая красота способна, пожалуй, распугать все мужское население в радиусе пяти миль. Мда. Чудно отоварилась. На столь феерический эффект я все же не рассчитывала. Хотя что-то мне подсказывало: не в платье дело…
Просто что-то изменилось. Что-то…
Я не была уверена, что у Алекса сохранились ко мне трепетные чувства из тех давних времён. Но что я безошибочно угадывала в его взгляде – так это страсть. Неприкрытую, собственническую, жадную. Она была там в нашу встречу в ресторане, сквозила опасным огнём в глубине потемневших глаз, когда мы встретились в его офисе. И уж точно я не раз видела её с тех пор, как поселилась здесь. И даже получала недвусмысленные ее доказательства.
А сегодня она куда-то делась. Разом. Будто кнопку нажали. Почему? Он заполучил желанную игрушку и разочаровался? А может быть, нашёл новую? И моя фееричная обновка просто сработала триггером?
Я стащила платье, швырнула в угол, как будто оно было в чём-то виновато.
Чёрт. Если Алекс внезапно ко мне охладел, то какая разница из-за чего это случилось? Мне нужно радоваться, что в оставшиеся дни меня просто оставят в покое. И я буду, буду радоваться!
Придя к этому замечательному выводу, я залезла под одеяло и… заплакала.
***
Ушла…
Алекс пихнул планшет на стол и тихо рассмеялся. Охренеть поужинал. Что там было в тарелке? Фондю, фрикасе? Какая-нибудь невнятная чушь с громким названием? Плевать. Он и собачий корм бы сожрал под тот цирк, что устроила Джен. Нет, конечно, он догадывался, что строптивая девчонка что-нибудь вытворит, но…
Сначала она бормотала у своей комнаты, чем-то хлопая, потом медленно шуршала по коридору. На пару секунд затихла у дверей и, наконец, ворвалась в гостиную, как взбунтовавшийся матрос в каюту капитана. Румянец во всю щеку, в глазах – мятежный блеск и неистовое желание вздернуть того самого капитана на рее.
Бля… Едва не поперхнулся, с трудом удержав покерфейс. Заржать в голос хотелось невыносимо. Где, мать твою, она отрыла тот саван? Какой элитный погост разграбила? Джен явно торжествовала победу над мужской похотью. Сперва. Потом начала злиться. А он весело ей подыгрывал. Подыгрывал, черт раздери все на свете!
Хотя дико хотелось вытряхнуть ее из чертовой тряпки и оттрахать до звона в ушах, до изнеможения, до потери сознания. Чтоб охрипла от стонов и криков. Чтоб неделю ноги свести не могла. Эта нежная шея, белые руки, стройные длинные подпорочки выглядывающие из бесформенного кокона, заводили так, что искры летели, а повстанец уже рвал штаны.
Пришлось даже отвернуться и уткнуться в планшет, чтобы не перемахнуть через стол, разметав дурацкое фрикасе, и не проделать всего того, что вставало перед глазами. Мужик по натуре охотник. Чем больше вокруг накручено тряпок, тем слаще приз внутри. А что там за тряпки, саван или дизайнерский выхлоп, плевать!
Алекс прислушался. В коридоре было тихо, зато ниже пояса бушевал конец света в отдельно взятых штанах. Кажется, эти два дня он не вылезал из-под ледяного душа. Если так и дальше пойдет, есть риск отрастить жабры. И себе. И повстанцу.
Глава 15
Утром я проснулась рано, еще до будильника. Платье. С ним надо что-то делать. И вовсе не из-за Алекса. Просто мне самой было в нем неудобно. Да, неудобно! Смахну еще широченным подолом какую-нибудь дорогущую безделушку, вовек не расплачусь. До завтрака оставалась уйма времени. Я приняла душ, уложила волосы, подкрасилась и, вздохнув, открыла шкаф.
Лениво перебрала те вещи, что купил для меня Алекс. Ничего подходящего там не было. Оно и понятно. Наряды не тараканы, сами собой не заводятся. Так что единственное, что мне оставалось – это попытаться как-то преобразовать вчерашнее платье. Я достала его из угла, натянула на себя, покрутилась перед зеркалом. Оттуда смотрела ухоженная, причесанная толстая летучая мышь. Я достала из подарочного пакета тонкий ремешок и перехватила им талию.
Толстая летучая мышь превратилась в толстую летучую мышь с поясом. Печальное зрелище. Стащив платье, я разложила его на кровати и задумалась. Ну… Длина его портит, вот что! Я порылась в косметичке и достала маникюрные ножницы. Мда. Но других-то все равно нет. Вздохнула, прикинула нужную длину и… И начала резать, высунув от усердия язык. Тонкий трикотаж тут же скручивался по краю, прикрывая торчащие нитки. Ух ты, здорово! И подшивать не нужно. Правда, все равно нечем. Отстригнув сантиметров двадцать подола по всей ширине, я встряхнула платье, покрутила его. Что-то не хватало. Точно! Разрезы! Распоров боковые швы до середины бедра, я чуть подергала низ, заставив трикотаж закрутиться еще сильнее. Все хватит. Пора. Вперед, Дженни. Если что, у меня еще и ночнушка есть.
Нырнув в почти новое платье, я туго, словно в корсет, запеленалась отрезанной тканью, закрепила хвосты бантиком. И, наконец, подошла к зеркалу. Толстая летучая мышь исчезла. Вместо нее из отражения смотрела крепкая пейзанка, кровь с молоком. Пышная юбка топорщилась по низу воланчиками, широкий пояс начинался от талии и заканчивался под грудью, которая казалась еще пышнее из-за кучи складок лифа. Покусав и без того алые губы, я взбила волосы и отправилась на завтрак.
