Корасанцы оценили. И преподнесли юному королю дары. Особые. Стайку юных девиц, закутанных в легчайшие шелковые ткани. Пару двугорбых верблюдов – огромных, покрытых густой шерстью зверей, глядящих свысока на самых рослых мужчин. Несколько сундуков с оружием, украшенным жемчугом и драгоценными камнями. Седло и упряжь для пары легконогих и теплолюбивых южных скакунов, которых тоже привезли корасанцы.
Дары были крайне щедрыми. Это понимали все. Поэтому советники и главы кланов напряглись. Южане явно прибыли не просто обновить старые торговые договоры, они хотели чего-то большего, только вот чего?
Даже юной принцессе преподнесли сундук с драгоценными шелковыми тканями, и еще один – с тонко выделанной кожей и войлоком. Ирнея сумрачно глянула на резные крышки из драгоценного черного дерева, на яркие всплески тканей, с почтением уложенные к ее ногам, потом повернулась к брату и сказала:
– Это дары, достойные невесты наследника, ты знаешь, брат мой, что я не могу их принять!
Керн чуть двинул подбородком, показывая свое согласие с мнением сестры. Все оборотни знали, что нашедший истинного или истинную не сможет вступить в брак с другим. А если все же заставить (случались в историях кланов и такие жестокие ситуации), то предавший истинную связь быстро умрет, не оставив потомства.
– О, прекраснейшая, – склонился перед девочкой посол, – эти пустяки мой повелитель приказал передать вам лишь в знак уважения к вам и вашему роду. Если позволите, ваше величество, – корасанец вновь обратил все свое внимание на короля, – я хотел бы вручить дары моего Светлейшего падишаха почтеннейшей Вероник-ханум!
Керн медленно кивнул, давая позволение.
Посол тотчас замахал руками, и вперед выступили полуобнаженные рабы, которые до этого стояли в стороне. Их темная блестящая кожа, смазанная маслом, блестела в свете магических светильников. Кирпичного цвета повязки и тюрбаны подчеркивали стать мужчин, а узорные медные ошейники указывали на статус.
Они выходили парами и ставили к ногам королевы носилки и сундуки с подарками. Здесь было… все! Мешочки драгоценных пряностей – ноздри оборотней затрепетали, едва открыли сундук, выложенный изнутри серебром и пробкой, чтобы уберечь содержимое от влаги. Зачарованные корзинки с драгоценными фруктами, практически никогда не виданными в этих краях. Ткани. Кожи. Украшения. Сундучок с нитями жемчуга и отдельная шкатулка с перьями цапель, живущих на соленых озерах в южных пустынях.
Каждый подарок вызывал восторженный и завистливый вздох зрителей. Только король и Тень королевы напрягались все больше. Первый – потому что знал об обычаях Корасана. А второй, потому что видел несколько закутанных в плотные шафрановые покрывала фигур, скромно стоящих у дверей.
Когда сундуки и носилки закончились, посол набрал в грудь воздуха и произнес:
– А теперь особый подарок для Вероник-ханум. Женщине, выполнившей свой священный долг, нужны радости в жизни…
По хлопку шафрановые кульки подошли ближе и скинули покрывала на пол. Юноши. Тонкие, смуглые, гибкие. Парочка мускулистых амбалов, украшенных широкими браслетами и вязью рисунков на коже. Несколько красивых и порочных мужчин постарше, умело одетых так, чтобы подчеркнуть стать. Всего дюжина красавцев, подобранных на любой, даже самый утонченный, вкус.
– Мой господин просит мудрейшую ханум принять этот подарок от чистого сердца!
Придворные замерли. Корасанцы и прежде дарили холостым мужчинам королевской семьи рабынь. Женатому делать такие подарки считалось неприличным. Некоторые еще помнили, куда делись рабыни, подаренные королю Каверию. Милых, но хрупких южанок король Орхана раздарил придворным в жены – кому какая приглянулась. Двух или трех оставил при дворе как экзотику. Одна из них потом стала травницей, вторая – книжницей. Обе так и не вышли замуж, погрузившись в свои занятия, и прожили долгую по человеческим меркам жизнь.
Поскольку король Керн был еще молод, ему дарили в основном молоденьких девочек, почти ровесниц. Лишь две или три выглядели постарше. Но этот подарок мерк по сравнению с роскошной выставкой мужчин, врученных королеве Веронике. Или еще не врученных?
Тень сделал короткий, скользящий шаг вперед и вперил тяжелый взгляд в посланника. Тот, нимало не смущаясь, приложил обе ладони к сердцу и склонился в поклоне:
– Мой господин просил передать, мудрейшая, что не примет свои дары обратно! Если вы не примете этих рабов, им тут же перережут глотки!
Вероника выпрямилась и снисходительно взглянула на разом взопревшего под ее взором толстячка в ярчайшем полосатом халате. Потом постучала по подлокотнику трона тонкими пальчиками, украсив изящную кисть черными звериными когтями.
Зал замер в ожидании. Поведется ли королева на эту грубую манипуляцию? Если она примет дары, значит, должна будет отдариться равно. Если откажет – ступени трона двуликих зальют человеческой кровью, а это уже международный скандал!
– Какие очаровательные подарки прислал мне ваш повелитель, – улыбнувшись так, что «подарки» попятились, заявила Вероника. – Я с радостью принимаю их. Только ваш повелитель, верно, запамятовал, в Орхане нет рабства…
Королева повернулась к стражникам и строго сказала:
– Снимите с них ошейники!
Посол открыл было рот… И тут же закрыл. Королева в своем праве. Она приняла подарок.
Конечно, гостинец был с подвохом. Именно на ошейники были наложены заклинания подчинения. Хитрые заклинания. Рабы подчинялись не тому, кому их подарили, а владельцу одного скромного перстня. Посол собирался наведываться во дворец чуть не каждый день, благо должность позволяла, и расспрашивать «подарочки» обо всем, что творится в покоях белой лисы.
Королева мило улыбалась посланнику и беседовала с ним о заготовке фруктов и разведении тутовых деревьев, пока придворный маг и пара стражников снимали с бывших рабов ошейники. После этого каждый мужчина подошел к ее величеству и, вложив руки в ее ладони, произнес клятву верности, отменяющую все прочие клятвы, данные прежде. Потому как свободный человек и раб – это несомненно разные люди.
Дальше королева приказала Ркану Когтю выделить людей для сопровождения новых верных подданных ее величества в казармы. И пригласила посланника на танец, показывая, что весьма довольна подарком и благоволит Корасану.
Король танцевал с юной сестрой. Керн успел хлебнуть навязчивости придворных дам своей сестры и потому чаще всего выбирал для танцев либо Ирнею, либо дам постарше – замужних, из истинных пар. Правда, перед тем как музыканты ударили по струнам, его величество успел шепнуть Тени королевы:
– Редж, девчонок освободить и запереть, пока клятву не приму!
Серебряный лис едва заметно смежил веки и… остался на месте. Девушек увели дамы королевы, но Тень и не сомневался – все будет сделано как надо. А ему нужно оставаться в зале. Коли затея с «подарочками» провалилась, посол может устроить что-то другое, столь же вычурное и ядовитое, на южный манер.
