«Биби» восседал за своим рабочим столом и в наглую рассматривал старика в инвалидной коляске.
— Мне понравились твои работы, мастер, — прошептал он. — Мои люди прекрасно освоились с усилителями, никто не помешался.
— Рад слышать, — выдавил старик, пытаясь запомнить незнакомца. Но, как и прежде, его лицо скрывала голограммная маска. Непривычная технология, как и всё вокруг.
Кто или что пряталось за завесой, для старика оставалось загадкой.
«Биби» чуть подался вперёд:
— Мне нужны ещё телепаты, проси любую оплату и любой материал.
— Ещё? — Ирраиль нервно сглотнул. Не заметил, как и сам потянулся навстречу, чудь касаясь ладонями высоких колёс своего кресла.
— У меня была одна девочка. Вы втянули её в свои игры, превратили Вито в обезглавленное нечто… а теперь хотите ещё?
— Да, — ничуть не смутился человек.
Старик поморщился.
— Мой список будет внушительным, оплата ещё внушительней.
— Не страшно, сочтёмся, — прошептал Биби, и Ирраилю на миг показалось, что этот человек сейчас победно улыбается.
Назад он возвращался в ещё более тягостном молчании, нежели когда ехал сюда. Подъёмник тихо скользил вниз. Голиаф шумно дышал за спиной. Взгляд выхватывал медленно ползущие мимо него этажи человеческого муравейника. Грязные люди, грязные дети. Вечная нехватка воды и еды. Тяжёлый труд на подземных плантациях. Мечты о солнце.
Биби был слишком радикален…
Но тот ярко белый цвет стен кабинета напоминал старому мастеру о времени, которого большинство жителей подземного города даже не знало.
Ему хотелось вновь увидеть стены белыми, а потолки ровными. Солнце через окно и еду, вольно растущую и пасущуюся под открытым небом, а не созданную на копировальной машине…
* * *
Отправив в глубокий нокаут второго по счёту модифицированного полицейского, Тарис по-звериному выгнулся и зевнул. Он уже порядком восстановился после вечернего обгорания. Свежая кожа радовала тонкими розовыми пятнами. Не нравился только запах, отчего Тарис недовольно наморщил нос. От трёх дрожащих мужских тел, забившихся в самый дальний угол платформы, воняло потом и мочой. Встряхнув головой, парень рывком сгрёб с земли бесчувственное тело Наны и перекинул его через плечо. Потом прошёл вдоль смотровой площадки и перегнулся через каменные перила.
Скальной обрыв убегал далеко вниз. Рейки фуникулёра врезались в него подобно застывшему ручью, по которому далеко внизу поднималась очередная жестянка с людьми. Ветер усилился, ударил в лицо, и от этого парень, довольно зажмурившись, вздохнул полной грудью. Потом обернулся к Райго, который успел подойти на расстояние вытянутой руки, и весело подмигнул.
Иссиа не понял… А в следующий миг он был схвачен за шиворот костлявой рукой Тариса и опрокинут на худющее плечо, как и Нана.
Лаен же, прижав к себе покрепче два человеческих тела, прыгнул вниз.
Воздух ударил в лицо, трепля безразмерную больничную одежду. Чувство полёта охватило парня, когда он прыгал и бежал по почти отвесной стене. Тарис хохотал от удовольствия, кувыркался, ощущая, как одурманивающее ощущение свободы наполняет его до краёв.
А на руках что-то истерично кричал Райго и тихонько посапывала Нана. Их сердцебиения Тарис Лаен чувствовал между десятками восторженных мыслей и чувств, охвативших его всё ещё не пришедшее в абсолютную норму сознание.
Прекрасный сосновый лес приближался. Скорость становилась всё выше, заставляя подошвы дымиться, а камни брызгами выворачиваться из-под ног. Мощный ствол дерева вырос перед парнем неожиданно, смачно ударив в лицо, в надежде остановить заигравшегося человека. Тарису же оставалось только снести его лбом и покатиться кубарем, волоча за собой два живых тела…
Глава 7
Происшествие на западной станции было неожиданным, неспрогнозированным. Способ побега в голову не укладывался. Пришлось перекрыть линию сообщения. Спуститься в кабине до ближайшей остановки, а дальше идти пешком: что врачам, что следователям. Собственно, распоряжение было выдано сразу, как только в штаб начали поступать запросы об опасности. Ошейник можно было перевести в «спящий режим» или включить в нём соответствующую камеру. Увы, принятое в штабе решение не помогло, ни в общих чертах, ни в частности.
Ветер стал тише, но холод продолжал щипать кожу. Закутавшись в плащ, Марта Лэйн в сопровождении ещё десятка специалистов сбежала по ступенькам. Она почти никого не знала из набравшейся команды, кроме рыжего Виктора. А потому мысленно радовалась, что хоть в ком-то из сопровождающих уверена на все сто. Мозг его был податлив к внушению, к тому же Виктора очень удачно назначили ответственным за операцию. Марта, как всегда, — просто представительское лицо префекта. Как ни крути, ситуация щекотлива, потому интерес Клэр понятен.
Взгляд женщины скользил по рельсам, по прогнувшемуся кабелю, застывшим впереди двум покорёженным кабинам. Третья, та, которая ехала во главе колонны, остановилась ниже. Гемовцы, которые сидели в ней, уже успели подняться к месту происшествия, и теперь их фигуры чётко угадывались на фоне некогда белоснежной площадки. Сейчас же на ней пестрели чёрные подпалины. Рядом на земле лежало тело и признаков жизни не подавало. Однако это впечатление было обманчиво. Из сообщения штаба Лэйн знала, что все живы. Ещё трое пострадавших лежат в грузовой кабине, один в той, в которой находился Димитрий. Опасения вызывал сам советник. Его состояние гемовцы объяснить не смогли.
Натянув перчатки, Марта первой зашла в кабину фуникулёра, за ней двинулись врачи. Готовая увидеть что угодно, она пробежалась взглядом по панорамным окнам, брызгам крови, следам гари, ошмёткам палёной кожи. Гемовец с вывернутыми руками и ногами, без целого запястья лежал на полу и шумно дышал. Его искусственная ладонь валялась около ног Димитрия. Сам же советник был пристёгнут ремнём к одному из пятёрки кресел и сжимал подлокотники побелевшими от напряжения пальцами. Похоже, Лаен не обращал на обычного человека никакого внимания. Значит, был вменяем.
Марта Лэйн присела на корточки возле мужчины и поводила перед его лицом пальцами. Пощёлкала. Советник всё так же её не видел и продолжал таращиться мимо.
Ситуация складывалась странная, как ни крути. Впрочем, было время, когда Марта встречала такое зависание. Но то психически больные люди.
— Что же мне с вами делать? — прошептала она, оборачиваясь на врачей, пакующих гемовца на носилки. Вскоре они вышли. Заглянул Виктор.
— Всё хорошо?
— Мы говорим… выйди и обожди, — прошептала Марта, внимательно на него взглянув. Рыжий кивнул, вытянутые зрачки слегка дрогнули, и он поспешил покинуть кабину.
Марта же коснулась лба советника, погружаясь в его мир.
— Ну же… откройся…
Она чувствовала, как Димитрия бьет тремор: начиная от кончиков пальцев рук и ног и кончая клетками мозга. Старый советник сам не понимал, может ли дрожать его мозг в принципе? Зуб на зуб не попадал. Сердце срывалось в неровном ритме, он в полной мере чувствовал свою тахикардию. Как и Марта, которая тоже проваливалась в чужое спутанное сознание и в полной мере разделяла шок.
