— Коснись пустого квадрата, и мы начнем, — попросил ректор.
Что-то показалось мне важным, и я спросил:
— А почему вокруг белые стены? Где мы?
Пауза.
— Это виртуальное пространство реанимационного модуля. Мы в управляемом сновидении, как в Барлионе.
Я кивнул. Это было правильная информация. Но не полная.
— Почему я не могу подписать бумаги в реальности?
Долгая пауза.
— Ты в реанимационном модуле. Тебя нежелательно приводить в сознание до восстановительных процедур.
— Я все-таки умер! — дошло до меня.
Очень долгая пауза. Ответил мне другой голос, строгий и нетерпеливый:
— Александр, чем дольше мы говорим, тем меньше у вас шансов на восстановление в полном объеме в кратчайшие сроки! Пожалуйста, поставьте согласие, и мы приступим.
Непорядок… Слишком расплывчато.
— Что значит — восстановление в полном объеме?
— То и значит! — Голос начал терять терпение. — Лечение до восстановления всех функций организма!
О, уже ближе.
— А какие функции нарушены?
— Вы в реанимации, в виртуальном пространстве! — возмутился голос. — Угадайте, что у вас сейчас работает?!
Я почувствовал интерес, но он быстро угас.
— Александр, вы хотите умереть без медицинской помощи? Подпишите, пожалуйста, бланк!
Я задумался, рассматривая бланк. Вверху было написано: «Согласие на восстановительные процедуры». Ниже — пустой квадрат. Ни звездочек, ни мелкого текста. И все-таки я чувствовал, что меня где-то… Обманывают.
— Покажите список восстановительных процедур.
Долгая пауза.
— Ты всё равно ничего не поймешь, этим занимаются доктора.
Я нахмурился. Как плохо, когда все вокруг считают тебя идиотом.
— Кто вы?
— Это не имеет значения!
— Вы специально тянете время, чтобы я умер, и ректор ИВИСБ объяснял, по какой причине у него в университете убивают студентов в первый же день учёбы?
- ***! — выругался голос.
— Кто пытался тебя убить? — спросил меня ректор.
Странно. Соседи были очевидным ответом, но… Получается, не они? Впрочем, их же было четверо. Кто еще?
— Список восстановительных процедур.
— Ты хочешь сдохнуть?
— Вы можете связаться с моей матерью и попросить согласие у неё.
— Тебе уже не 13 лет, придурок!
— Если я лежу, как овощ, то операцию могла бы одобрить и она.
— Она далеко! А ты можешь сделать это за минуту!
— Я хочу видеть, на что именно соглашаюсь.
Долгое молчание.
— Доволен?! Подписывай!
Передо мной всплыл еще один лист.
«Список процедур для восстановления тела:
1. Восстановление черепной коробки.
2. Восстановление шейного отдела позвоночника.
3. Замена функций спинного мозга.
4. Восстановление лица и зубов.»
Неполно. Как хорошо, что я почти не испытывал никаких чувств.
— Расшифруйте третий пункт, — попросил я.
— Какие из этих слов тебе непонятны?! — вспылил ректор.
— Я жду.
Пауза.
Передо мной появился список на сорока листах. Просмотрев первые два, я почувствовал, как мне становится дурно. Пожалуй, за такое следовало бы убивать.
— Как же так? За что? — спросил я, чувствуя, как изображение расплывается перед глазами. Я плакал? Как странно, это же сновидение.
— Ты ведь знаешь.
— Но это только игра! Что я им сделал?! За что они меня убили?!
Вздох. Тишина. Я моргнул, вытер глаза.
— Этого не может быть. Я ведь… Я же…
Я не верил, что это могло случиться со мной.
— Мы тебя починим, сынок, — раздражённый голос вернулся. — Поставь галочку на бланке.
— А как же Вика? — я почувствовал, что сейчас опять заплачу.
— Ты должен быть сильным, — ответил он. — И с Викой тоже.
Я судорожно задергался.
— Не верю. Не верю!!! Не может быть!!!
— Тише. Тише… Поверь мне, это единственный вариант. Тебе повезло, случись это в другом месте, и ты бы всю оставшуюся жизнь ел с ложечки. Поставь согласие.
— В другом месте этого бы не случилось!!! Только в вашем ублюдском заведении могут устроить темную с таким исходом!
— Мальчик, поверь моему опыту, это могло случиться в любой момент, и даже без темной. Ты мог бы подвернуть ногу и упасть с лестницы. Зимой поскользнуться на улице и заработать перелом основания черепа… Любым ударом тебя мог вырубить какой-нибудь боксер, и падая на асфальт ты мог загнать носовые хрящи себе в мозг. Или пробить височную кость о перила, или опять-таки перелом основания черепа. За всеми нами смерть ходит по пятам. Не тяни.
Я собрался. Хватит ныть. Думай.
Я прочитал остальные 38 листов. Особенно внимательно последние двенадцать, где перечислялись пункты секретности, которую предстояло соблюдать.
— Уберите пункт восемьдесят три и восемьдесят шесть.
— Запрет на общение с родственниками необходим… Но у вас будет последняя встреча, и вы все объясните матери, согласно легенде!
— Нет! Я хочу иметь возможность с ней встречаться!
— Максимум — видеописьма! Раз в год!
— Раз в месяц. Звонок по видеосвязи.
— Вы меня слушаете?!
— Еще мне нужно неограниченное общение в Игре.
— Неприемлемо!
— И я хочу продолжать обучение.
— Как вы себе это представляете?!
— Это не мои проблемы, а мои условия. Решайте. Индивидуально, виртуально, мне все равно. Взамен я поучавствую в ваших… опытах.
— Вы не можете ставить условия!
— Да? — я зло улыбнулся, впервые с начала разговора. — Ну, тогда звоните моей маме…
* * *
Не знаю, сколько мы с ними бились, но, читая новые пункты соглашения, я был доволен.
Три звонка в год маме. Не считая входящих.
Старый перс в Барлионе и имитаторы-шпионы на всех видах общения.
Ну, и, наконец, мне дали допуск к виртуальному курсу лекций ИВИСБ. С обязательными экзаменами.
Кроме того, по завершению восстановления организма, меня ждал допконтракт с СБ. Первоначальный мы заключали сейчас. По допконтракту мне обещали работу и разрешение на реальные встречи. Если я сам захочу. Смешные, как можно не захотеть реальной встречи с любимой девушкой?!
