Ампер посмотрел на часы, время подбиралось к одиннадцати утра.
— Пойду, побреюсь, прав Амбал, не гоже встречать любимую в таком виде.
Когда он зашел в комнату, то обнаружил, что окно распахнуто настежь, а Филин скидывает в большой пластиковый пакет остатки ночного кутежа. Вид у него был обиженный, похоже, задело его то, что Ампер так ждет свою пассию.
— Филин, ты извини меня, — подходя к умывальнику и доставая тюбик с кремом для бритья и обычный одноразовый станок, попросил он прощения у парня. — Я знаю, о чем ты думаешь, мол, теперь он меня бросит, коли баба его нашлась.
— Да не, — вяло возразил мальчишка.
— Не обманывай, у тебя все на лице написано. Никто тебя не бросит. Рина хорошая, вы подружитесь. Понимаешь, несмотря на все случившиеся, я за тебя в ответе, но ты ведь считаешь себя взрослым, значит, должен понять меня, вчера я кипел от злобы, ненависти и отчаяния, а сегодня случилось чудо. Ты поймешь меня, когда сам полюбишь, полюбишь так, что мир для тебя станет менее интересен, чем один человек. — Говоря все это, Ампер скоблил жесткую щетину, смывая ее в тазу под умывальником. — Так вот, ты — парень взрослый, за эти несколько дней ты столько всего увидел, что малышом тебя уже никак не назовешь. Сейчас, когда Рина вернулась, кое-что изменится, но я остаюсь твоим крестным и наставником. Мы идем в очень плохое место. Возможно, это дорога в один конец, караван разгромлен, сам все слышал. Потеряны люди, потеряна техника, а идти нам до цели еще около полутысячи километров. Для Стикса — это очень много. Сейчас Андрей, он тут главный, будет искать технику для продолжения рейда. Сомневаюсь, что он захочет взять тебя с собой.
— Я понимаю, — огорченно заявил Филин.
— Про контракт ты тоже слышал, мне с него не соскочить, и уж коли Рина тут, то я обязан закрыть счет, это очень важно, иначе мне жизни не будет. Я предлагаю тебе остаться здесь, место не сказать, чтобы безопасное, но другого такого в радиусе трехсот километров нет. В Новый тебя не доставить, значит, остается Отважный. Тебе хватит денег, чтобы дождаться нашего возвращения. Тут еще останется наш друг, который ноги временно лишился, я попрошу его о тебе позаботиться, он рейдер бывалый, так что, не оставит тебя, ни наукой, ни финансами. Ну, а если не вернемся, живи своими умом, все равно обратно мы пойдем этой же дорогой. Так что, сюда в любом случае заскочим, а потом домой на север. Захочешь остаться тут, со стронгами, неволить не буду. Но я жду от тебя понимания, понимания взрослого человека.
— Может, все же попробуешь уговорить Андрея? — попросил Филин.
— Знаешь, напарник, я бы, может, и попробовал, если бы мы шли куда-то в другое место, но эта экспедиция изначально была билетом в один конец. Вчера утром был большой караван — грузовики с имуществом, танк… Кстати, — Ампер задумался, — а куда еще две единицы делись? Забыл уточнить, ну да ладно, потом спрошу Мушкета. Так вот, дроны, броня с пулеметами и скорострельными пушками, полсотни народу… А сейчас у нас есть покалеченный бронеавтобус, то, что удалось спасти из грузовиков, но это очень мало. А из людей ты всех вчера видел на ступенях. Сколько? — Ампер начал загибать пальцы. — Девять, даже восемь, Градус не в счет, он точно ближайшие недели не ходок. Ну, Рина с трофейным транспортом, итого — нас десять. А задачка предстоит такая, что… Но на смерть я тебя не поведу. Выживу — вернусь за тобой, нет, ну так это Стикс. Подумай хорошенько, все взвесь. Время у тебя есть. Андрея я, конечно, насчет тебя спрошу. Да, кстати, нам надо до знахарки местной дойти, пора тебе с твоим даром определиться, это ведь ты меня вчера в челюсть отоварил, когда я берега потерял?
Филин, до этого сидевший с серьезным и задумчивым лицом, улыбнулся.
— Как взрослые говорят, ты совсем берега попутал, еще секунда, думал, на меня нападешь, надо было тебя остудить. Не знаю, как сделал, просто захотел, чтобы тебя с ног сбило. Моргнул, ну ты в челюсть и огреб. Кстати, даже синяка не осталось.
— А вот это не твоя заслуга, живчик и регенерация, а то я бы перед любимой еще и с синей рожей нарисовался. Ладно, собирайся, думаю, скоро она появится, нужно вас познакомить.
Ампер умыл лицо, провел рукой, проверяя качество бритья.
— Сойдет для сельской местности, — подвел он итог и полез в рюкзак, искать чистую майку.
Дверь распахнулась от сильного толчка и ощутимо саданула ручкой по стене.
— Ты где шлялся? — раздался с порога веселый голос, а потом золотоволосый ураган налетел на него и принялся целовать, попадая то в нос, то в щеки, то в подбородок, ну и губам доставалось. — Как ты мог позволить себя захватить? Ты знаешь, что я пережила? — кричала Рина, но лицо ее просто светилось от счастья. — Приезжаю, а мне говорят, что ты бриться ушел, да еще пацана какого-то притащил. — Она отстранилась, заглянула в его лицо. — Ты скотина, Леонид Погорелов.
— Чего это я скотина? — раздался из-за спины Ампера по-детски обиженный голос.
Ампер разжал объятия и поставил ошеломленную блондинку на пол. Шок — это по-нашему. Картина маслом — Филин с лицом, на котором запечатлелась смертельная обида, растерянная Рина, во все глаза разглядывающая маленькую копию Ампера.
— Он не знал, — улыбнулся бывший прапорщик. — Да, Филин, я тоже Леонид Погорелов, только из другой вселенной, и ты — мой маленький двойник. И тот, кто отправил за мной тех уродов, которые хотели получить три красных жемчуга, тоже Леонид Погорелов, но он внешник и мразь.
Лицо мальчишки стало злым.
— Ты для этого меня тащил? Чтобы в стакан засунуть? — закричал он в лицо Амперу.
А спустя мгновение Погорелова смело, он вылетел в коридор от мощного толчка в грудь, ребра заныли, словно в него бревно влетело. Голова, на которой не оказалось шлема, вошла в соприкосновение со стеной, и свет погас, но перед этим проскользнула одинокая мысль: «Силен, шустенок».
В себя Ампер пришел, лежа на койке в незнакомой комнате. Белый потолок, капельница с живчиком.
— Да что ж, б…, так не везет-то? — произнес он, садясь и стараясь не сблевать, поскольку голова закружилась так, что стены в пляс понеслись.
— Ляг обратно, — раздался требовательный женский голос.
Погорелов не заставил себя просить дважды и вернулся в исходное положение, и тут же выключили винт вертолета, на котором его крутили. Стены мгновенно остановилась, и бывший прапорщик, наконец, смог разглядеть стоящую в ногах знахарку.
— А хорошо тебя мальчишка приложил, шесть ребер сломал, одно легкое пробило, на черепе вмятина, сильнейший ушиб мозга. Было бы дело не в Стиксе, мог бы инвалидом стать, ну или на пару месяцев в больничке зависнуть. А так, через часик на ноги встанешь.
— Давно я здесь? С Филином все в порядке?
— Шесть часов. А чего с пацаном-то будет? Подруга твоя, как наседка, вокруг него увивается. Он понял, что был неправ, и все осознал, но в наказание за применение дара получил двадцать четыре часа штрафных работ, так что, сейчас он помогает Абраму в гостинице. Ты безответственный опекун, я же еще вчера сказала тебе, зайти. Надо было ночью не водку жрать, а выспаться и прямо с утра тащить пацана ко мне. Дар у него сильный. Он сказал, что ты в него жемчужину запихнул, щедрый ты мужик, Ампер.
