– Значит, вас зовут Айзек Адебайо и вы личный фотограф их высочеств?
– Именно так, – важно кивнул Айзек.
– Есть ли у вас ключ от их апартаментов?
Айзек рассмеялся:
– Никто не доверит подобного рода ключи простому фотографу.
– Где вы были и что вы делали в промежуток времени между посадкой на поезд на станции Баллатер и происшествием в вагоне-оранжерее?
– Как обычно, я делал фотографии, в том числе и во время встречи с мэром города Абердин. Там я снимал их высочеств на открытой площадке вагона-оранжереи, и потом они вошли в вагон. Там же я находился вместе со всеми до того самого момента, когда камень упал и разбился. Сам я этого момента, к сожалению, не видел и, естественно, не заснял. Очень жаль.
– Кто был с вами рядом?
– Да вы знаете, все были рядом, – спокойно ответил Айзек. – Сьерра, Майло и этот мальчик, как его… Хол.
– Харрисон Бек?
– Да.
Хол насторожился. А следующие слова инспектора чуть не бросили его в дрожь.
– Один из пассажиров, а именно мистер Пикль, утверждает, что мальчик проявлял нездоровый интерес к ожерелью. Цитирую его слова: «Следовал за принцессой по пятам и не сводил глаз с бриллианта».
– Мистер Пикль вообще не любит детей. Знаете, он такой детоненавистник. А Харрисон Бек, он хороший мальчик. Просто он в таком возрасте, когда подростки начинают влюбляться. А принцесса для этого вполне подходящий объект.
За стенкой Хол внезапно икнул, а потом густо покраснел. Ленни зажала себе рот. Она просто умирала от смеха.
Допрос Айзека был закончен. Следом была приглашена Сьерра Найт. Актриса вплыла как лебедь и плавно опустилась на стул, расправив по складочке своё пышное платье.
– Мисс Найт, есть ли у вас или когда-либо были ключи от королевских апартаментов?
– О боже! О чём вы говорите! – рассмеялась актриса. – Я даже не знаю, где мои собственные ключи. От квартиры. Этим занимается Люси. Она моя помощница, но мы с ней очень близки. Как подруги.
– Где вы были и что вы делали в промежуток времени между посадкой на поезд на станции Баллатер и происшествием в вагоне-оранжерее? – привычно начала допрос инспектор Клайд.
– После посещения замка мы с Люси оставались в нашем купе, репетировали мою роль для спектакля «Современная девушка Милли», что будет ставиться в одном из театров Вест-Энда в Лондоне.
– Вы не покидали купе?
– Ни разу, до самого Абердина. Люси может это подтвердить. Спросите её сами.
– Спросим.
Ленни дёрнула Хола за рукав и прошептала ему на ухо:
– Я видела её в библиотеке, она брала книгу.
– Простите, я бы хотела сказать… тут есть один деликатный момент… – вдруг быстро начала говорить Сьерра, потом осеклась, голос у неё дрогнул. – Я…
– Мы знаем, что раньше вас задерживала полиция, и по какому поводу тоже, мисс Найт, – сухо сказала инспектор Клайд.
– Но я была тогда очень молодой и…
– Преступление есть преступление, мисс Найт. Для закона нет большой разницы между кражей дешёвой губной помады и кражей бесценного бриллианта из королевской сокровищницы.
– Я понимаю.
– И хорошо, что понимаете. – Клайд выдавила из себя некое подобие улыбки и погрузилась в свои бумаги. – У меня больше нет вопросов. Если вы сами имеете что-то мне сообщить, то прошу.
– А что?
– Что вам показалось странным или необычным. На что вы обратили внимание.
– Нет, я ничего такого не помню.
– Тогда можете идти.
– Спасибо.
Сьерра встала и направилась к дверям, но вдруг остановилась и обернулась.
– Вы что-то вспомнили? – Инспектор оторвала голову от бумаг.
– Этот мальчик, Харрисон. Мне кажется, он вёл себя как-то странно.
– В чём это заключалось?
– В Абердине он сказал одну странную вещь. Он спросил принцессу, не боится ли она, что камень украдут. Свистнут.
– Свистнут?
– Мы тогда просто рассмеялись, но сейчас мне это кажется немного странным.
Хол услышал, как Ленни жарко зашипела ему в ухо:
– Ты что, дурак?
Допрос Люси Медоуз начался с того, что инспектор сразу принялась выпытывать у неё насчёт ключей. Естественно, от королевских апартаментов. Люси на всё отрицательно мотала головой.
– Мисс Найт сообщила нам, что она даже не знает, где её собственные ключи от квартиры. Потому что за всё отвечаете вы. Подтверждаете?
– Подтверждаю. Я веду все её дела и даже личный её дневник. Я отвечаю на телефонные звонки, собираю её багаж… Но вы не подумайте, я не жалуюсь. Это моя работа.
– Мисс Найт сказала, что вы с ней очень близки. Как две подруги. Это правда?
– Будь это правда, она бы не заставляла подругу заниматься её грязным бельём.
– Ах вот так! – внезапно улыбнулась инспектор, но потом посуровела и вновь вернулась к допросу: – У вас есть ключи от каких-либо других помещений этого поезда?
– Нет.
– Сьерра Найт и принцесса… Они ведь дружат давно?
– Да. Но не думаю, что они так уж близки, как об этом без конца говорит Сьерра. А если вы хотите спросить насчёт королевского вагона, то я туда не заходила. Сьерра тоже.
– Вы точно уверены насчёт вашей нанимательницы?
– Абсолютно.
– Мисс Найт сказала, что вчера во второй половине дня вы находились в своём купе, где репетировали пьесу. Подтверждаете?
– Если не верите, я могу вам прочитать всю пьесу наизусть. Я уже запомнила в ней каждое слово.
– Значит, вы не выходили из купе?
– Я не выходила.
Хол снова почувствовал на своём ухе горячее дыхание Ленни и на всякий случай отшатнулся. Но Ленни на этот раз не хотела его обидеть.
– Люси тоже врёт, – прошептала она.
– Почему? – прошептал в ответ Хол.
– Не знаю. Но Люси не стала бы врать, чтобы просто выгородить хозяйку. Она её втайне не любит. Значит, защищает кого-то другого.
– Ты думаешь?
– Сто процентов!
Через десять минут настало время допроса и леди Лэнсбери. К счастью, на этот раз она появилась вместе только с одной собакой, с Трафальгаром. Инспектор была с графиней очень почтительна, более, чем с другими пассажирами, но вопросы задавала те же самые.
Леди Лэнсбери отвечала, что нет, ключей от королевских апартаментов у неё нет и что вчера она провела вторую половину дня в вагоне короля Эдварда, где раскладывала пасьянс. Да, сначала она была одна, потом пришёл её секретарь. Нет, они говорили только о собаках, больше ни о чём.
