– Прошу прощения! – перебил его дядя Нэт. – По каким это крышам вагонов и кто бегал?
– Ха-ха! Да это же просто шутка, – натужно рассмеялся Хол. – Ведь вы же пошутили, мистер Сингх, правда?
– Да, немного. – Машинист похлопал Хола по плечу. – Ты, конечно, не бегал, сынок. У вас хороший племянник, мистер Брэдшоу. Спасибо за него! – И он приложил руку к сердцу.
Дядя Нэт тоже приложил руку к сердцу:
– И тебе спасибо, Моханджит. Я рад, что всё закончилось благополучно. А то моя сестра Беверли мне бы никогда не простила.
– Мы с папой приглашаем вас к себе в гости, когда папа получит новый локомотив, – сказала Ленни, от нетерпения прыгая на одной ноге. – Он обещал меня научить его водить. Я буду машинисткой.
Тут все засмеялись, потому что все, кроме Ленни, знали, что машинистками называют тех женщин, которые печатают на пишущих машинках.
Толпа встречающих вдруг шумно заколыхалась. Встрепенулись в руках флажки, заплясали цветы, взлетели в небо воздушные шарики. Это из вагона наконец вышел принц под руку с принцессой. Они шли по красной дорожке, отвечая на приветствия людей, и вдруг принц остановился.
– Харрисон Бек и Марлена Сингх, – негромко подозвал он их к себе.
Дядя Нэт подтолкнул их обоих в спину. Ленни схватила Хола за руку, когда они приблизились.
– Должен поблагодарить вас за вашу смелость и преданность, – сказал принц. – Я также высоко оценил ваш ум и аналитические способности, которые позволили вернуть бриллиант «Атлас» в распоряжение короны. Что касается других драгоценностей, то герцогиня Кентская выражает вам особую признательность за возвращение её рубинового кольца и поимку вора, за что она обещала награду…
– И мы получим награду? – не удержалась Ленни, чуть не подпрыгнув от восторга.
– Не сомневаюсь, – кивнул головой принц и обратился к Холу: – А вот вам обоим подарок от меня. – Он полез в карман и достал оттуда старинный серебряный свисток. – Этот свисток когда-то принадлежал моему отцу. Вот видишь, что на нём выгравировано? «Шотландский сокол». Теперь он ваш.
Принц держал подарок на открытой ладони, и Ленни не растерялась первой. Она схватила свисток и быстро затараторила:
– Спасибо, ваше высочество! Ой, спасибо, ваше высочество! Ой, спасибочки-спасибочки-спасибочки!
– Не за что, – улыбнулся принц. – Берегите его… Ты что-то хотел сказать, Харрисон?
– А это… – набрался духу Хол, – это тот самый свисток, в который… ну… мне Эрнст Уайт рассказывал, ваш папа… случайно… свистнул?
– Да, – опять улыбнулся принц. – Моя прабабушка вечно припоминала ему тот случай.
Хол бы не простил себя, если бы не спросил и про поезд:
– А вам не жалко, что он больше не будет ходить?
– Не знаю, Харрисон, но машины как люди. Приходит срок, и они тоже отправляются на пенсию. Но этот паровоз теперь будет стоять в музее. Ты в любое время сможешь его навестить.
Пока они разговаривали, принцесса нагнулась и поцеловала Ленни. Потом поцеловала и Хола в щёку. Многочисленные вспышки камер дали понять, что этот момент хорошо запечатлён для истории.
– Если вам будет нужно в чём-то помочь, только позвоните, – сказала принцесса.
– Да! Я бы хотел вас попросить! – воскликнул Хол.
– О чём? – улыбнулась принцесса.
– Нет, я бы хотел сначала узнать, что будет с собаками леди Лэнсбери.
– Не волнуйся, за ними присмотрят.
– А… вот мне интересно. А если мои родители разрешат, то можно мне взять одну собаку? Которая чисто-белая с голубыми глазами. Зовут Бейли.
– Я думаю, лично Бейли не станет возражать, – опять улыбнулась принцесса. – Но сначала всех этих собак осмотрит наш ветеринар. Мы боимся, что, наглотавшись острых камней, они могли повредить себе желудок. А когда будет выдано заключение о состоянии их здоровья, мы тебе позвоним, хорошо?
– Спасибо, – сказал Хол и, как мог, поклонился. Ему даже казалось, с достоинством опытного царедворца.
– Пока, – одновременно сказали принц и принцесса. И они отошли туда, где их ждали телевизионные камеры.
Ленни смотрела на свисток, который держала в руке.
– Мы будем владеть им по очереди, – сказала она. – Сначала шесть месяцев ты, потом шесть месяцев я. Вот так и будем друг другу передавать. И будем всегда встречаться.
– Идёт, – согласился Хол. – Но ты бери его первой, потому что у меня скоро будет Бейли. Если, конечно, родители разрешат.
И он поискал в толпе знакомые лица.
– Хол, пойдём! – поторопил его дядя Нэт. – Твоя мама тоже здесь.
– Ну что, тогда пока, – сказала Ленни. – Я побегу к папе.
– Пока, – сказал Хол и помахал ей рукой. – Мы скоро увидимся!
Наконец он разглядел в толпе лицо матери. Мама стояла прямо за красно-белой оградительной лентой и махала ему рукой. Он подбежал.
– Мама!
– Хол! – Она перегнулась через ленту, обняла и поцеловала его. – Я скучала по тебе, солнышко. Ух, какой ты! Ты как будто вырос за эти четыре дня, повзрослел.
– Мам, мам! – Хол слегка отбивался от влажных поцелуев: он всё же повзрослел!
– А теперь познакомься! – Мама обернулась и позвала папу.
Папа возник откуда-то сбоку. Он держал на руках завёрнутого в одеяло ребёнка.
– Её зовут Элли, – сказала мама. – Это твоя маленькая сестрёнка. Можешь погладить её по головке. Вот так.
Головка у Элли была очень небольшой, с мягкими, шелковистыми волосиками. От неё пахло молоком и детской присыпкой. Сестрёнка крепко спала, причмокивая во сне. Хол смотрел на неё, и весь шум начал постепенно исчезать.
– Привет, Элли, – сказал он. – Я твой старший брат. Я буду заботиться о тебе и рассказывать про паровозы и поезда.
– Ну как ваша поездка, Натаниэль? Довольны? – обратился отец к дяде Нэту.
– Знаешь, было интересно. Думаю, я напишу даже книгу.
– Надеюсь, мой сын тебе не очень мешал, – улыбнулась мама.
– Нет, совсем не мешал, – улыбнулся в ответ дядя Нэт. – Буду рад взять его с собой и в следующую поездку.
– Правда? – обрадовалась мама. – И когда это будет?
– Я получил приглашение из Америки. Там есть поезд, который называется «Калифорнийская комета». Ожидается большое путешествие по стране. Как ты думаешь, Хол, это будет интересно?
