— Но события, происходящие вокруг Данмара, все равно слишком интересные, чтобы бросать все на самотек. Подготовь депешу, Хумон, — распорядился мужчина, — я все же направлю ее в канцелярию императора под своим оттиском. Если мальчик объявится в порту Агата, его сопроводят в Махи.
— Я все понял, Ваша Милость, — склонился в поклоне писарь, — сию же минуту приступаю!
***
Глядя на то, как храмовник извлекает из широкой петли свой огромный полуторный меч, я встал в свою необычную стойку, выставив руки на уровне груди. Неприятно заныло прокушенное демоном предплечье, но меня эта боль даже не смогла отвлечь. Я без страха готовился вступить в схватку, в которой у меня не было ни малейшего шанса. Ведь возлагая мое тело на погребальный костер, мне даже не оставили оружия. А помимо паладина тут стояло еще около полусотни храмовников разной степени потрепанности, но все еще вполне боеспособных. Они точно не станут молча наблюдать и ждать, пока я убью их лидера.
Хотя, самонадеянно о таком говорить. Я еще не знаком со своей новой демонической сутью, и даже не знаю, как поглощать чужую Искру. И что-то я сомневаюсь, что опытный Черный Щит даст мне время на изучение новых способностей… Но Анима Игнис и крылья у меня никто еще не смог отнять.
Внезапно между мной и воинственно настроенным экзархом выскочила чья-то фигура, размахивая парными саблями.
— Убери меч, Паладин! — Узнал я внезапно голос Кавима. — Это не демон, это Данмар!
— Отойди, идиот! — Прорычал храмовник. — Ты же своими руками уложил бездыханное тело мальчишки на костер! Сгинь, пока это отродье не вцепилось тебе в спину!
— Но ведь демоны не могут вселяться в мертвых! — Выпалил Владеющий, показывая удивительную осведомленность в этом вопросе. Однако, экзарха этот аргумент не убедил.
— Но и мертвые не могут восставать сами по себе! — Парировал он, уже примеряясь, как бы половчее перерубить южанина и меня заодно пополам.
Во время этой перепалки, я быстро осмотрел собственное искусанное и исцарапанное одержимыми тело и поразился. Стоп… так ведь здесь я не выгляжу, как багровый шипастый демон! Я все еще в обличии мальчика Данмара! Значит, ничего для меня еще не потеряно!
— Кавим, — подал я голос, — как ты узнал, что это в самом деле я?
— Твоя кривая стойка ни на что в этом мире не похожа, — приглушенно ответил шахирец, не сводя глаз с приближающегося паладина.
Заслышав наш разговор, Черный Щит вдруг остановился.
— Эй, мальчишка! — Крикнул он, обращаясь ко мне. — Как меня зовут?
— Экзарх Месиз, — тут же отозвался я. — Вы думали, что я забуду за ночь?
Это было странно, но храмовник вдруг убрал меч и выставил перед Кавимом раскрытые ладони, демонстрируя мирность намерений.
— Отойди, южанин, мне надо осмотреть мальчика и убедиться, что он не одержимый.
Кавим, все еще недоверчиво поглядывая на последователя Воргана, отступил немного в сторону, но сабель не убрал.
— Посмотри на меня, — требовательно приказал Месиз, опускаясь передо мной на одно колено. — Не отводи взгляд!
Я побоялся, что сейчас-то точно начнется бойня. Ведь послушники каким-то образом могут ощущать демонов, значит, Черный Щит никак не сможет упустить из виду мою дарованную Асмодеем природу…
— Невероятно! — Шокировано выдохнул паладин, поднимаясь с земли. — Ты вернулся с того света, мальчик! Я повидал слишком много трупов, чтобы ошибиться. Ты определенно был мертв! Но как, Ворган тебя разрази?!
— Великий Страж посчитал, что моя миссия еще не закончена, — загадочно изрек я, не собираясь вдаваться ни в какие подробности, больше озадаченный тем, что такой опытный воин не узрел во мне семя камбиона.
— Ты видел его? — Тут же выкрикнул кто-то из строя храмовников. — Ты видел Воргана?! Был в его чертогах?!
В памяти пронеслись эпизоды безумного забега по эпохам и тысячи смертей, которые я успел испробовать в гостях у Асмодея, и на мои уста сама собой наползла слегка безумная улыбка.
— Не торопите события, доблестные жрецы, — вздохнул я. — Вы все узнаете, когда придет ваше время. Это тайны не для живых.
Принимая такой ответ, полсотни человек в едином порыве вскинули пальцы к переносице, вознося молитву своему богу. А Месиз снова взялся за факел и погребальный обряд продолжился.
— Я рад, что ты жив, — горячо шепнул пристроившийся рядом со мной Кавим, крепко сжимая мое плечо.
Увидев, что я никак не реагирую на его прикосновение, он взъерошил мои слипшиеся от крови и комьев грязи волосы, удивленно цокнув.
— Смерть меняет людей, мой друг, — тихо пояснил я Владеющему в ответ на его изумленный взгляд.
— Это великое чудо, Данмар, — вымолвил шахирец с каким-то фанатичным блеском в глазах. — И произошедшие с тобой изменения по сравнению с этим лишь мелкая пыль!
— Вовсе нет, Кавим, не пыль. Они теперь часть меня. Пойдем, нам нечего больше делать в этом проклятом месте. Это была ошибка, рваться сюда.
— Но как же тризна? — Попытался остановить меня спутник. — Мы бок о бок сражались с этими людьми! Пусть мы и мало их знали, но обязаны почтить их память!
— Пятая застава пала, — безжизненно ответил я, оглядывая неполные пять дюжин выживших жрецов. — Из полутысячи воинов остался лишь каждый десятый. Нам опасно здесь находиться, ведь еще одного такого исхода одержимых жрецы не выдержат. И может статься так, что наши тела уже некому будет даже возложить на костер.
***
Обратный путь до Ши-уанга занял куда меньше времени. Без медленных обозов и телег, которые постоянно вязли в размокшей влажной почве, мы шли гораздо быстрее. Кавим, конечно, очень протестовал против одиночного путешествия, утверждая, что это гарантированное самоубийство. Он считал, что переждать несколько ночей до прибытия какого-нибудь отряда будет намного безопасней. Но я своей непоколебимой уверенностью сумел сломить его сопротивление, и мы отправились в дорогу уже через считанные часы после моего воскрешения.
Храмовники не стали нас задерживать, занятые погребением своих соратников, но интерес, горящий в их глазах, говорил о том, что им очень хочется расспросить меня о том, что я видел в загробном мире. Эти люди вообще легче кого бы то ни было относились к смерти. Будучи последователями бога-стража, они прекрасно знали, что им предстоит умереть в бою. Пусть не сегодня или завтра, но, к примеру, через год. Лишь считанные единицы из них доживут до того возраста, когда плоть ослабнет настолько, что не сможет держать меч и разить врагов. Поэтому подробности о посмертии очень сильно будоражило их умы и стимулировало любопытство.
Возвращаться только вдвоем я не боялся по одной простой причине. Как только Асмодей напоил меня своей кровью, я стал чем-то гораздо более страшным, чем кишащие в этих лесах одержимые. Они-то были всего лишь кусками мяса, движимыми чужой волей и духом, а я… Я же был полноценным демоном. Новорожденным, неопытным, но, если верить правой руке Дьявола, далеко не последним в их иерархии. Поэтому вся мелочевка просто сбегала с нашего пути, едва мы с Кавимом показывались на горизонте. Эти твари почему-то очень хорошо чувствовали наше с ними родство. Почему же целый паладин, элитный демоноборец, прозевал этот момент? Не могу никак взять в толк…
