Самир.
Куда подевался плагиарий? Я осмотрелся. Толстяк прятался за столом, за которым я сидел еще несколько минут назад. Прищурившись, я пальнул в него из станнера. Если Крашеному удастся скрыться, довольствуемся Самиром.
Гхен с двумя легионерами заняли позицию наверху лестницы. Широкая, отчасти сосредоточенная, отчасти довольная улыбка центуриона была видна издалека. Они сражались так, как учил Паллино, как настоящие имперские солдаты: по трое, спина к спине.
Я заметил, что группа «посетителей» собралась вокруг распростертого на полу тела у перевернутого стола. Убрав станнер в кобуру, я на мгновение деактивировал меч Олорина. Высшая материя перешла из кристаллического состояния в газообразное, и клинок обратился в дым. Я стащил с себя тяжелую шинель и отбросил в сторону.
– Ты спятил?! – воскликнул Хлыст, привлекая внимание Айлекс.
Гомункул удивленно покосилась на меня кошачьими глазами.
Я снова включил меч. Он засветился бледным светом, подобным лунному отражению на стали.
– Не подходите.
– Адр, он мертв! – Хлыст сложил два и два.
Нет. Я знал, что он жив.
– Повторяю, не подходите!
Проверив щит, я двинулся вперед. В условиях слабого притяжения каждый шаг получался шире и быстрее, чем я привык за годы жизни на Эмеше. Мои мышцы были крепкими, сильными, как корни старого дерева. За сгрудившимися машинами-марионетками я видел лежащее тело пельтаста, видел кровь. Мало когда во мне вскипала такая отчаянная жажда справедливости.
Во Вселенной существует очень мало веществ, которые нельзя повредить высшей материей. Адамант, длинноцепочечные молекулы нанокарбона, энергетические занавесы статических полей высокого класса прочности. Саму высшую материю. Все, в чем найдется проход для тончайшего, в атом толщиной, клинка, она разрежет. Против рыцарского меча из высшей материи не устоит ни камень, ни сталь, ни ударопрочная керамика. Такому клинку не нужна смазка, он никогда не затупится и не сломается. Он может принимать любую форму по желанию хозяина и создавать себя из воздуха благодаря какой-то непонятной мне алхимической реакции, превращая ядра привычных элементов в нечто невероятное. Как-то раз я отсек крыло взлетающему лихтеру класса «танагра», одним ударом перерубив углеродное волокно и металлический экзоскелет.
Плоть, даже измененная нечестивыми ритуалами экстрасоларианцев, не была материей. Враги полегли, будто скошенная трава, разлетелись опавшими листьями. Пятеро преградили мне путь. Пятеро пали, разрубленные на кусочки. Я опустился на колено, пощупал пульс нашего бойца. Плоть на его шее как будто разодрали дикие звери. Хлыст не ошибся. Солдат был мертв. Джаддианец, один из команды Джинан. Артур, или Артуро. Я толком его не знал.
В мою ногу с нечеловеческой силой вцепилась твердая холодная рука. У меня перехватило дух, я попытался встать, но не смог. Другая рука потянула меня вниз. Нагнувшись, я увидел, что меня тащит безголовый мужчина с помощью женского торса. То, что осталось от женщины, бездушно, как статуя, навалилось на меня. Ее рот и зубы были в крови. Хорошо помня, что случилось с павшим солдатом, я без труда обо всем догадался. Сапоги мои пропитались кровью и непонятной белой жидкостью. Ко мне со всех сторон ползли расчлененные тела, лезли к ногам, хлюпая в кровавой жиже. Немигающие, словно звезды, глаза женщины впились в меня. Я погасил их ударом меча. Хлыст поспешил мне на помощь, постреливая из плазмомета. Но, даже охваченные рыжим пламенем, тела продолжали ползти ко мне.
Наконец я смог вырваться и, споткнувшись, повалился на стол. Мой меч прошел сквозь него. Стол переломился пополам, и я упал на пол. Тут же на меня взгромоздился безголовый мужчина и потянулся к горлу. В суматохе я выронил меч и никак не мог найти его среди обломков стола. Неожиданно ясно вспомнилась страшная ночь далеко на Мейдуа, когда ребята вытащили меня из помятого контейнера на погрузочной площадке у опреснительного завода, где я жил. Я, как наяву, услышал их хохот, глумливые насмешки, почувствовал чужие прикосновения.
Мои руки копошились среди осколков фарфора и обломков дерева в поисках серебра и джаддианской кожи. Безголовый прижимал меня к полу; покосившись, я увидел синее мерцание в отверстиях на его шее и колышущиеся под напором еще работающих легких обрывки плоти в трахее. Провода, идущие параллельно венам и сухожилиям, искрили, кровь капала на некогда белую деловую рубашку.
Вдруг мне показалось, что я почувствовал серебро. Кожу? Меч? Ухватиться за него не получалось, пальцы не цеплялись за рукоять. Я выбросил колено, ударяя мужчину в пах, но понял, что бить там нечего. Руки марионетки сомкнулись на моем горле. Бассандер был прав. Солдат из меня никудышный. Игра в наемников была, в конце концов, просто игрой. Я больше не увижу Валку, не увижу мою Джинан. В глазах потускнело, и, теряя сознание, я узрел на месте головы врага голову отца, сиреневые глаза которого теперь горели красным, а лицо было белым, как висевшие над дворцовыми дверями погребальные маски моих предков.
Я не успел вовремя найти меч.
Передо мной расцвела вспышка, свет ударил в лицо. Руки, лишившие меня голоса, исчезли. Кашляя и плюясь, я откатился от дымящегося безголового тела, пораженного выстрелом плазмомета.
– Поднимайся, твое величество!
Надо мной склонился Гхен с Эмеша, натянуто улыбаясь. Его серый плащ был порван и заляпан красными и белыми пятнами. Он подал мне руку, и я встал, облокотившись на него. Гхена прикрывали Хлыст и Айлекс. Где Бандит? Оглядевшись, я заметил джаддианца, кромсающего марионетку. А куда подевался Крашеный? Перескочил через перила?
– Ты чуть меня не убил, – тяжело дыша, проговорил я.
Плазмомет пробил в спине безголового дыры размером с кулак. В ранах поблескивали куски расплавленного металла и углеродного волокна, теперь точно мертвые.
– Советую об этом не забывать! – ответил Гхен, хлопнув меня по спине.
Айлекс с молчаливым кивком передала мне мой меч. На ее виске, сразу под деревянистой короной волос, из раны медленно текла черная и густая, как смола, кровь.
– Ты в порядке? – спросил я, кивая на рану.
– Пока не задушили, – с улыбкой ответила Айлекс.
– Мило, – сказал я. – Я это заслужил.
– Еще бы! – проворчал Хлыст, но взгляд его был полон беспокойства. – О чем вы, черт побери, думали?
– Потом разберемся! – крикнул я, отталкивая его. – Айлекс, вызывай шаттл. Нам пора сматываться… вот уже минут десять как. Я оглушил Самира, он у стола.
Если она и ответила, я прослушал. Позади Хлыста поднялся деймон, и я поспешно выстрелил из станнера. На машине оставалось достаточно плоти, чтобы почувствовать выстрел и отшатнуться. Айлекс среагировала быстрее всех, выпустив разряд из фазового дисраптора. Оружие было создано для того, чтобы повреждать человеческую нервную систему, но и медь с оптоволокном поджаривало исправно. Деймон упал, дымясь.
