Я продолжил путь, протиснувшись между двумя огромными, под десять футов ростом, мужчинами в полной броне. Один выругался на незнакомом мне языке. Следом мы миновали группу зеленокожих дриад, в оранжевых рабочих комбинезонах, и попали в складской комплекс.
Найти названный Ченто офис оказалось легко. Когда я подошел, круглая дверь сама откатилась, и мы очутились в низком помещении, больше похожем на частный кабинет, чем на приемную, но за столом напротив нам очаровательно – чересчур очаровательно – улыбалась секретарь.
– Добрый день! – произнесла она, подтвердив мои догадки насчет местного времени. – У вас назначена встреча с господином Бревоном?
Покосившись на Бандита, я улыбнулся. Я продолжал играть роль имперского палатина, командира наемников. Пускай говорит мой представитель.
– Боюсь, что нет, – ответил Бандит с низким уважительным поклоном. – Но нам весьма рекомендовали его услуги.
Разогнувшись, он повернулся вполоборота, указывая на меня:
– Имею честь представить лорда Адриана Марло, ранее из Соларианской империи, а ныне – коменданта и владельца Мейдуанского Красного отряда, зарегистрированного на Монмаре.
Женщина встала с почти механической аккуратностью. На ней был полосатый костюм из какого-то синтетического материала, настолько обтягивающий, что я недоумевал, как она могла в нем дышать.
– Какая честь, – сказала она, приглаживая винного цвета волосы, собранные в тугой строгий пучок на затылке. – Могу я узнать цель вашего визита?
Ее глаза были слишком большими. Слишком зелеными. Нос и подбородок – слишком маленькими. Я не сразу понял, что она гомункул, но гипертрофированные черты и деликатные движения выдали ее. Она была создана живой скульптурой. Кроткой, послушной… даже при всем желании неспособной на побег.
Мне стало тошно.
– Нам дали понять, что господин Бревон контактирует с Возвышенными. Торгует с ними, – продолжил Бандит от моего имени.
Женщина улыбнулась перламутровыми зубами:
– Значит, вам нужен…
– Транспорт, – сказал я, выступая вперед. – Перелет.
Улыбка гомункула не померкла, но и на глаза не распространилась. Секретарь долго, оценивающе смотрела на меня:
– Вот как? Я проверю…
Она запнулась, ее глаза на миг застыли, как будто она присматривалась к чему-то, видному только ей. Губы беззвучно произносили какие-то слова. Наконец она кивнула. Я уловил, как одна из ее сережек мигнула, – вероятно, кто-то переговаривался с ней.
– Сюда, пожалуйста, – сказала женщина.
Незаметным жестом я приказал Бандиту и Сиран остаться. Секретарша хлопнула в ладоши, лишний раз подчеркивая свою искусственность, и аккуратными шажками проследовала еще к одной круглой двери и далее по коридору. Ее костюм с каждым шагом трещал. Я вперил взгляд в пол, устеленный слишком роскошным для такого тесного сумрачного места узорчатым джаддианским ковром. Стены были усеяны ржавчиной, под потолком располагались старые вентиляционные отверстия – где-то пыльные, где-то ярко окрашенные и снабженные предупреждающими табличками и инструкциями. Мы миновали несколько дверей, за большинством из которых прятались убогие кабинеты, чьи унылые обитатели не обращали на нас никакого внимания.
За дверями в конце коридора оказался самый необычный кабинет, что мне доводилось видеть. Дальняя стена представляла собой арку из алюмостекла, сразу за которой располагалась рыбная ферма. Каким-то образом мы спустились ниже уровня воды, и рыбы в зеленоватом свете проплывали за стеклом, отбрасывая причудливые и хаотичные тени на пол кабинета. Вокруг стен были сложены книги – не на шкафах, а подобно детским кубикам или каменным курганам. Столов не было, лишь одинокое кресло с высокой спинкой делало кабинет похожим на тронный зал. Кроме него, из мебели был только длинный резной золоченый насест, на котором сидел гигантских размеров ворон.
– Здравствуйте, здравствуйте! – раздался с кресла веселый голос. – Входите! Нечасто приходится принимать гостей из Империи, особенно палатинов. Кто из вас Марло?
– Я, – отодвинул я Хлыста в сторону.
Человек на кресле с улыбкой поднялся. Я не знал, кого встречу, но уж точно не ожидал увидеть такого любезного дедушку. Его белые волосы неровными волнами обрамляли лицо, которое, несмотря на улыбку, казалось неприветливым. Это выражение лишь усиливалось благодаря темным очкам, которые он носил, не позволяя глазам сделать улыбку более теплой. Одновременно мешковатая и тесная, впивающаяся в плечи одежда ему не шла. Он напоминал мальчика, донашивающего отцовские вещи: серый соларианский костюм и черную тогу, застегнутую на левом плече.
– Антоний Бревон, – протянул он руку в перчатке.
Я с улыбкой ее пожал. Сквозь перчатку она показалась мне странной, слишком жесткой, чтобы быть просто плотью. Твердой. Конструкцией из кости и кожи, пластика и стали. Все равно что пожать руку скелета. Кровь отхлынула у меня от лица. Дедовская улыбка Бревона стала еще шире, по-прежнему не касаясь глаз за темными стеклами очков.
– Адриан Марло, – спохватившись наконец, представился я.
– Что я могу для вас сделать, господин Марло? – Он отпустил мою руку и хлопнул в ладоши. – Вы сказали Еве, что вам нужен транспорт. Куда вы хотите отправиться?
За его спиной ворон на насесте нахохлился и буркнул что-то вроде «нет».
– Нет.
Я покосился на гомункула в обтягивающем костюме, вспомнил пальцы скелета в черных шелковых перчатках. Улыбка Бревона не сходила с его лица, выражение не менялось. Его было невозможно прочесть. Улыбчивая, но мрачная загадка в траурном черно-сером одеянии.
– Мне сказали, что вы знаете, как попасть на Воргоссос. Или знакомы с теми, кто знает.
– Нет! Нет! – каркал ворон, раскачиваясь туда-сюда.
– Воргоссос… – повторил Бревон, поворачиваясь ко мне спиной.
Он вернулся к своему креслу, к ворону. При его приближении птица склонила голову и что-то тихо каркнула.
– Могу я узнать, кто вас направил? – спросил хозяин.
– Лотрианский косторез.
– А, Евгений Ченто? – усмехнулся Бревон. – Как поживает мелкий циклоп?
Я шагнул вперед, оставив вопрос без ответа:
– Он сказал, что вы ведете дела с Возвышенными. Перевозите пассажиров и грузы на их кораблях. Сказал, что у вас есть суда, что ходят на Воргоссос.
– Нет! – повторил ворон, резко дернув головой.
– Тише, Хротгар! – махнул на птицу Бревон. – Да, все верно!
По-прежнему не глядя на меня, он вынул из кармана мешочек и, открыв его, предложил ворону. Птица сунула туда клюв и достала кусочек чего-то.
– Но прежде чем мы продолжим разговор, господин Марло, я хотел бы кое-что прояснить. Вы, имперцы, часто здесь бываете. Нередко заводите речь о Воргоссосе. До вас доходили слухи, что там лучше всего, что это темнейший уголок тверди небесной. Вы думаете, вам нужно туда, сами толком не понимая, что ищете, – и не важно, что это запрещено в ваших родных краях, где существуют законы. Здесь вы можете это найти. Вы встречались с Ченто. Знаете, что он умеет. Но все равно пришли ко мне.
