– Я Бахудде. Vayadan ba-Shiomu.
Как я и думал.
– Сдавайся, – предложил гигант. – Вам не победить. Tuka uelacyr ba-vakun-kih celaj’jyr.
Я не сразу понял, что он сказал. Грамматика была нескладной, путаной, а произношение – совсем чуждым, с гораздо большим количеством ударений, чем я привык. Но в конце концов я разобрался.
«Ваше время истекло».
– Наше время? – переспросил я, посылая свой разум к яркой нити повествования, которая протянулась сквозь полотно бесконечных возможностей. Слово «время», «уэласир», обрело дополнительный смысл, наполнилось почти религиозной силой. – Не тебе это решать.
Я включил аварийный маячок на наручном терминале, как когда-то давно в переулках Мейдуа. Сигнал должен был поступить в командный центр в Ураганной стене.
Лориану Аристиду.
– Он сотрет вас, – произнес вайядан. – Сотрет с лица всех планет, которые вы заразили. Переломает кости и выпьет мозг.
Тварь говорила на галстани через усилители, спрятанные на спине. Звук был настолько громким, что слышали все вокруг. Рядом приземлялись все новые осадные машины, черные башни в клубах дыма и пыли вырастали среди руин города.
– Пусть попробует, – ответил я, глядя мимо чудовища на восток, на точки над дальним, заросшим кустарником краем долины.
Бахудде заметило это.
– Ищешь солнце, yukajji? Оно заходит. Это закат вашего народа.
Отчасти чудовище было право. Солнце действительно успело скрыться за могучим щитом Ураганной стены, небо затянулось серыми тенями, которые казались еще серее от вездесущего дыма.
– Говорят, что в нашей Империи солнце никогда не заходит, – парировал я, глядя в его страшное мягкое лицо. – Где-нибудь всегда есть свет.
Я активировал меч. Высшая материя заструилась, как вода, голубым цветком распустившись во мраке. Отважно – безумно – я бросился вперед.
Бегемот издал протяжный заунывный стон и занес руки для удара.
Взрыв шарахнул его прямо в лицо, заставив пошатнуться. Основной удар принял на себя щит, и великан успел ухватиться за парапет одной рукой, гигантскими ногами уперевшись в камень.
Лориан дал залп вовремя. Корабль с высокими мачтами с металлическим скрежетом пронесся у нас над головой, зашел на второй круг и выстрелил снова. Взрывной волной меня отбросило на ящик с тяжелыми боеприпасами.
Меня подхватили. Валка. Паллино.
– Пора сматываться! – сквозь грохот и звон в ушах услышал я голос хилиарха.
У нас не было корницена, чтобы протрубить отступление, и эта задача легла на плечи Лориана Аристида. По-палатински сухо и спокойно он приказал всем оставшимся в Дейре легионерам отходить в тоннели. После того как была уничтожена ближайшая лестница, нам пришлось полмили бежать по стене над шахтами лифтов и станциями инженерного обеспечения города.
На бегу мы отстреливались. Я замечал ракеты, пущенные поспешно и не слишком точно. Лориан расстреливал последние боеприпасы, чтобы не отдать их в лапы врага. Осадные башни вспыхивали, целые косяки нахуте гибли, защищая их. С неба падали горящие сьельсинские корабли и наши «Пустельги». Стена была усыпана телами людей и ирчтани.
Бахудде осталось позади, но я был уверен, что истребители не уничтожили его. Победа над Иубалу далась нам дорогой ценой, а Иубалу было чуть больше обычного сьельсина.
Наконец мы добрались до лестницы и начали спуск. Вскоре я очутился во главе группы, прорубая путь мечом.
– Сьельсины собираются окопаться в городе, – передал Аристид. – Вызвать корабли для бомбардировки?
Я и забыл, что у нас остались корабли. Переведя дух в тени двухэтажного домика, я отправил колонну солдат во главе с Паллино и Ренной к арке, отмечающей вход в тоннель, что вел к старым шахтам.
– Сколько у нас осталось? – спросил я.
– Мало. Тринадцать кораблей.
Но среди них был «Тамерлан» с Корво на борту. Уже что-то.
– Что с Бассандером Лином?
– Живехонек, – ответил Аристид.
Почти все солдаты миновали меня. Я собирался замыкать группу, перешагнуть порог последним, убедившись, что не оставил никого на погибель. Валка отправилась с Паллино. Позади я уже слышал грубые боевые кличи Бледных. Воздух наполнился жужжанием нахуте, и я побежал, нагоняя замешкавшихся солдат. Они двигались в колонне по одному, друг за другом, не обгоняя.
Бежать было недалеко.
– Отправьте их подальше отсюда, – быстро ответил я, то ли на эмоциях, то ли по наитию. Время покажет.
Время.
– Адриан, ты уверен? – Коммандер сменил официальный тон на фамильярный с нотками беспокойства.
– Лориан, черт побери! – Я старался не отставать от хвоста группы. – Пускай идут навстречу силам поддержки. Я не стану рисковать «Тамерланом», Лином и кем бы то ни было еще. Против такой армады они долго не продержатся. Мы здесь протянем дольше.
– Почему ты так уверен? – ответил славный коммандер.
– Потому что Бледные хотят нас сожрать. Им пришлось отказаться от обеда на Маринусе. Второй раз этого не случится.
Мои рассуждения были верны, и Лориан это понимал. Быть может, маленького человечка возмущала необходимость признать поражение, а может, он просто злился на Хауптманна и Бартоша. Первый допустил критическую ошибку, выстроив корабли слишком близко друг к другу. Щиты не гарантировали защиты от реакций материи с антиматерией – это было известно даже неопытным офицерам. Не знаю, почему Хауптманн этого не учел, но он не учел. Это стоило ему всего, а нам теперь приходилось платить по его долгам. А Бартош…
С Бартошем мне предстояло поговорить по душам.
Каменная арка над входом в тоннель разлетелась на осколки прямо передо мной. Сзади появилось существо в белой броне, родич того, что я убил на парапете. Его сопровождали четверо скахари в белых масках с символом Белой руки с черным контуром. Одного я убил прежде, чем химера сообразила, что я атакую. Другого штыками закололи мои телохранители – стрельба против окруженного энергощитом врага была бесполезна.
Металлическая тварь махнула огромным мечом. Я уклонился, услышав четкий «дзынь», когда циркониевый клинок стукнулся о железный фонарный столб. В этой схватке мне не так повезло; ударив мечом по бронированной ноге, я понял, что та из устойчивого к высшей материи адаманта. От адреналина в ушах стучала кровь, и двойное зрение никак не хотело включаться. Тараща под маской глаза, я ударил снова. Циркониевый меч нацелился в меня, но я разрубил его надвое. Солдаты поливали шкуру существа плазмой. Химера огрызнулась и пнула одного когтистой лапой. Керамический доспех треснул, и солдат ударился о каменный фасад здания, мгновенно погибнув от тупой травмы.
Улучив возможность, я атаковал открытый коленный сустав, проведя клинок под пластины доспеха, чтобы добраться до простого металла. Тварь взвыла, твердые, как сталь, и длинные, как змеи, пальцы схватили меня за голову. Я почувствовал, как гнутся у суставов бронированные пластины. Энтоптический визор пошел помехами, заискрился, и я решил, что шлем вот-вот треснет и Адриану Марло придет конец. Попытки отбиться мечом от металлической руки были тщетны. Химера приподняла меня над землей и сжала еще сильнее. Я уже слышал ее медленное, глубокое и ровное, регулируемое механизмом дыхание.
