Над равниной пролился белый свет, огромный поисковый луч прошелся от стены до горящих кораблей. Я прикрыл глаза рукой и пригнулся, ожидая удара, который положит всему конец.
Но его не последовало.
Луч померк, превратился в слабое сияние, освещающее серый космодром и белые границы пусковых шахт. Вся Ураганная стена светилась, словно была построена из лунного камня.
– Лорд Марло, возвращайтесь к стене! – раздался в ухе шепот Лориана.
Повторять не пришлось. Я повернулся и побежал. До бронзовых ворот было меньше трехсот футов, а до границы щита и того меньше. Я бежал так, что развязались птеруги и принялись бить меня по коленям.
Я не успел пробежать и полпути.
– Сдавайтесь!
Слово громогласно ударило по всей Беренике. Это было невероятно. Земля содрогнулась, пыль дождем обрушилась со стены на меня. Я застыл, не сразу сообразив, что говорили на человеческом языке.
– Сдавайтесь!
Слово гремело от земли до небосвода, сотрясая планету с каждым слогом.
Свет на Ураганной стене мерцал и колебался, словно отражение белого платья в темном стекле.
– Адриан, – спросил Лориан, забыв о формальностях, – ты это видишь?
Я уловил краем глаза движение и повернулся, протянув руку за мечом. Но рука безвольно опустилась, когда я увидел тот ужас, что опустился в долину Дейры.
На фоне этого гиганта даже наши колоссы казались карликами. Его зловещая величественность затмевала даже верхний парапет Ураганной стены, а его железная корона цеплялась за тучи. Это была многомильная голограмма, яркая тень, посланная в долину из жуткой крепости. Призрачно-голубая и бесплотная. Сквозь нее просвечивали облака, контуры были тусклыми, а разрешение – нечетким, из-за чего ступни голограммы потерялись. Башнеподобные ноги в лакированной броне поднимались на сотни футов к чересчур узкому торсу, а над плечами на длинной шее сидела отвратительная гладкая голова темного властелина преисподней, увенчанная железом и серебром.
Темные глаза-колодцы изучали землю. Меня охватил ужас, ведь это лицо, этот потусторонний образ я бессчетное число раз видел во снах и видениях. Князь князей. Пророк сьельсинов, помазанник Наблюдателей, спящих за звездами. Аэта ба-аэтани и шиому. Князь князей и Пророк. Бич Земной. Существо, которое хотело быль королем.
Сириани Дораяика.
– Сдавайтесь! – прогремела голограмма, нависая над стеной и городом.
Меня она не замечала; я был словно муравей у ее ног.
– Милорд, они выходят на связь, – сообщил Лориан.
– Можешь соединить? – спросил я.
– Я… да, милорд.
– Оно хочет произвести на нас впечатление, – сказал я. – Устрашить.
– Сдача даже не обсуждается, – сухо ответил коммандер по рации, и я домыслил за него: «Они все равно нас убьют».
Мы оба помолчали, потом он добавил:
– Никакого торга с Бледными.
Я гулко усмехнулся. Здесь, под тенью ворот, можно было хорошо рассмотреть проекцию и остаться незамеченным. Лориан был прав, и за эту правду я уже сполна заплатил.
– Я знаю, что они нас убьют, – ответил я. – Соединяй.
– Милорд… – медлил Лориан, – будет лучше не ввязываться в диалог. Здесь мы в безопасности, насколько это возможно. Есть шанс продержаться и дождаться флотилии.
– Тем более нужно отвлечь его разговорами, – возразил я. – Оно не знает о флотилии.
Аристид немного помолчал.
– Только аудио, – сказал он наконец. – Соединяю.
Я заговорил не сразу. Немного постоял между олицетворяющими Мимолетное Время статуями-близнецами по обе стороны ворот. Двуликие статуи смотрели сразу в двух направлениях, следя за подступами к городу. Одно лицо было юным, другое – старческим. За воротами собрались раненые, вестибюль был заполнен людьми, ирчтани и медиками в халатах с зеленой звездой. Лина и Валку я не видел. На меня смотрели глаза людей, птиц и медсестер в белых шапочках. Я чувствовал и взгляд голографического великана, но он не был направлен на меня.
По-прежнему невидимый для врага, я вышел под арку и посмотрел на призрачного титана. Его корона была выше горных вершин.
– Я долго ждал этого момента, – произнес я, устремив взгляд сквозь бледно-голубую фигуру к заслонившей солнце рукотворной луне.
Великан наклонил голову и прищурил глаза за веками и мигательными перепонками.
– Этот голос… – Он говорил на чистом галстани, холодном и высоком, как облака, обрамлявшие его голову. – Я много лет следил за тобой, родич. Рад, что мы наконец встретились.
– Родич? – удивленно переспросил я.
– Мы из одного теста, лорд Марло.
Я смутно разглядел, как на огромном, размером с космический корабль, лице голограммы обнажились прозрачные зубы.
– Ты победил Отиоло. Мы братья, ты и я. Aetamn.
– Aetamn, – повторил я.
«Два аэты».
Пророк хищно, по-звериному, оскалился:
– Ты убил Аранату. По нашим законам ты аэта. Aeta ba-Yukajjimn.
«Князь паразитов».
– Крысиный король, – произнес я вслух. Ответить на это мне было нечего.
– Но все же король, – ответил Бич Земной. – Я слышал, что ты также убил Улурани. Делаешь мою работу за меня.
Завоеватель приосанился. Голограмма достигала в высоту пяти тысяч футов и даже более, но мне показалось, что Дораяика меньше Аранаты, у́же в плечах. Однако его голос был властным, резким, а произношение человеческих слов – гладким, чего я никак не ожидал от такого существа.
– Но твое правление подошло к концу. Ты сдашься и придешь ко мне.
– А если откажусь?
– Отказываться будет неразумно.
– Почему я?
– Потому что ты принадлежишь ему, – ответил Пророк. – Оно – чудовище. Ты тоже чудовище. Ты зовешь его Тихим, но это неверно. Его слово было слышно среди звезд. Вызов, брошенный им богам.
Я молчал, не зная, какие выводы делать из этого заявления. Сириани знало о Тихом. Разумеется. Если верить Иубалу, то Дораяика говорило с Наблюдателями. Ему, как и мне, являлись видения.
– Ты понимаешь, о чем я говорю, родич, – сказал Князь князей.
В ушах раздался детский плач, я представил яйцо и храм под темным пустым небом. Войну. Одну-единственную войну. Мог Пророк видеть то же самое, что и я? Свои армии, марширующие среди звезд, сжигая планету за планетой? «Демиург»? Мог он слышать, как я произношу те ужасные слова? Видел ли он меня в кандалах, под черным куполом над величественными колоннами?
– Если я сдамся, ты пощадишь моих людей? Всех, кто есть на этой планете? – С этими словами я отодвинулся назад, ушел глубже в тень между двумя иконами Времени. – Позволишь им свободно покинуть планету?
