Князь соорудил почти идеальную ловушку. Почти.
Он даже не догадывался о даре, которым наделило меня Тихое. Как бы много Сириани не знало о Тихом и дремлющих среди звезд темных богах, этого было недостаточно. Ему следовало прислать армию. Несмотря на всю свою «гордыню, блеск и пышность»
[29], на тщательно разученную драматическую партию, Сириани выбрало то орудие казни, которого я мог избежать.
– Как?! – в ужасе вытаращился великан.
– Ты же сам сказал, – не удержался я. – Я чудовище.
Не сомневаясь, что князь может в любой миг выстрелить снова, я зажмурился и постарался сосредоточиться. Передо мной снова раскинулся бесконечный океан вероятностей, сознание отправилось в плавание по бесчисленным эпизодам, готовое выбирать.
– Наш договор все еще в силе, родич! – Я выплюнул последнее слово, не открывая глаз и не выпуская нитей повествования из рук. – Хочешь меня получить – спускайся и возьми!
Наша флотилия так и не пришла. Открыв глаза, я развернулся и побрел назад. Я шел прямо, по унылой ровной земле. Меня окружало пепелище триумфа Пророка. Дьявол победил.
В тот же миг красный прицел вновь окрасил ландшафт. Я потянулся, выбрал повествование и нужное состояние мира.
Я продолжил идти, закрыв глаза, но белый свет, ярче любого, что мне доводилось видеть, проникал даже сквозь веки. Снова запахло озоном и горелым камнем. В воздухе снова затрещало статическое электричество.
Я не останавливался.
И вот! Еще более яркая вспышка озарила небо, и, оглянувшись, я увидел, как небосвод наливается белым и алым, как на нем расцветают огни, подобные новым миллионам умирающих звезд. Они озарили пустоту, словно летние молнии, и ударили черную луну. Зловещий фантом пошатнулся, мигнул и растаял.
Сириани Дораяика исчезло, голограмма рассыпалась, как разбитый оконный витраж. Повернувшись, я увидел во тьме огненный шар, и понял, что где-то был уничтожен корабль. Дхаран-Тун снова сошел с солнечного лика, и я махнул рукой ему вслед.
Наши корабли наконец пришли. Поздно, но вовремя, чтобы нас спасти. Отавия с «Тамерланом» и Корран с «Зиглиндой» привели девять солнечных легионов! И не только их. За ними последовали все находившиеся в секторе корабли, все, кто задержался и не успел к объявленному Хауптманном сбору за границей системы.
Мы победили.
Массивные бронзовые двери распахнулись передо мной. Впереди бежала моя тень, созданная освобожденным солнцем. Читатель, есть тишина, а есть – тишина. Я часто слышал пустую тишину космоса, глубокую тишину леса. И то и другое – пустая тишина. Эта тишина была полной. Из вестибюля на меня смотрели тысячи лиц. Лориан, Паллино и часовой у ворот. Барда и ирчтани с их клювами и глазами-бусинами стояли среди вытаращившихся людей. Все молчали.
Но такие толпы никогда не молчат.
По крайней мере, подолгу.
– Он жив…
– Ты видел?
– Иорат, мы все видели!
– Жив? Но как?
– Его должно было разнести на атомы…
– Жив! Жив?
– Пустите меня! – раздался знакомый, полный облегчения и первобытной ярости голос. – Я ему зубы повышибаю!
Я не сдержал улыбки. Паллино вырвался и помчался ко мне. Я вскинул руки, одновременно приветствуя его и сдаваясь. Здоровяк-мирмидонец схватил меня за грудки и встряхнул.
– Сукин ты сын! – кричал он мне в лицо. – Чертов психопат! Что это, мать твою, было?!
Он не выпускал меня.
– Паллино, если бы ты пошел со мной, то погиб бы. – Я взял его за запястья и оттолкнул от себя.
– А еще, блин, Валку ведьмой зовут! Черная Земля! – Он отстранился, отчаянно тряся головой. – Черная, чтоб ее, Земля… Ты что, знал, что так выйдет?
– Нет, – отвел я взгляд. – Не знал. Просто не хотел, чтобы ты отдал жизнь ни за что.
Я посмотрел мимо него на Лориана, стоявшего под скульптурным изображением Времени, и спросил:
– Как дела наверху?
Маленький человечек прижал пальцем заушный передатчик для лучшей проводимости.
– Корабль-мир смылся в варп. Похоже, твой фокус их здорово смутил. – На костлявом лице интуса появилась злобная ухмылка. – Мы победили.
– Лучше поздно, чем никогда, – произнес Паллино.
– Но можно было бы и пораньше, – ответил я, думая о двух выстрелах лазера, которые должны были меня испепелить.
– Лорд Марло! – воскликнул подошедший солдат. – Это правда?!
Он сделал еще шаг, остановился у ворот и упал на колени, словно паломник в храме:
– Вы Избранный?
Этот вопрос задавала Ренна перед началом сражения. Этот вопрос был сейчас на устах у всех мужчин и женщин в этом зале.
– Он Избранный?
– Избранный?
– Сын Земной!
– Возрожденный Бог-Император!
– Избранный! Избранный пришел!
Не важно было, что я отвечу. Все они своими глазами видели противостояние на равнине. Отрицательный ответ ничего бы не изменил. Да у меня и не было ответа. То, что я видел в снах, сбывалось без моего участия. Я был Избранным, потому что люди в это верили, пусть даже это было неправдой. Так доложит императору Капелла.
Я не мог больше прятаться.
Мои мысли как будто заставили меня посмотреть вдаль, за таможенные посты. Там, над морем русых и каштановых крестьянских волос, я увидел рыжую шевелюру. Александр поймал мой взгляд и не отвел глаз. Его лицо выражало лишь лютый страх и подозрительность. Я опустил голову, мысленно пожелав оказаться сейчас в другом месте. Но вокруг десятки тысяч голосов продолжали сотрясать резной потолок:
– Сын Земной! Сын Земной! Сын Земной пришел!
У всего есть финал, мой читатель, и сейчас он таков: победа… и поражение. Победа, потому что мы обратили в бегство Бича Земного и его армию. Поражение, потому что ни одна победа, ни одно изменение не даются без потерь. Поражение, потому что в Дейре, в космосе над ней и под ее стеной лежали тысячи погибших. Поражение, потому что еще тысячи людей были угнаны, чтобы служить и кормить армии Бледных. Поражение, потому что мне пришлось раскрыть свою тайну. Стоя в тени гигантских ворот, я понимал…
…что дороги назад нет. Я выбрал свой путь, не зная, приведет он меня к черному куполу или адскому пламени. Принц людей смотрел на меня с ненавистью, а его подданные радовались и называли меня живым божеством.
Если то, что я сделал, возмущает вас, мой читатель, я не буду вас укорять. Если вы не станете читать дальше, я пойму. Вам дарована роскошь предвидения. Вы понимаете, чем все закончится.
Дальше я пойду один.
