Трагедия и фарс всегда идут вместе. Кипя праведным гневом обе стороны, считая себя обиженной стороной, стали подтягиваться к месту разборки. Первыми прискакали к маяку хлопцы Гургена и стали по-хозяйски осматривать свои боевые позиции. К маяку из города вела только одна дорожка, вот по этой дорожке и должны подтянуться враги, если, конечно, они ещё не обгадились от страха. Маяк стоял на верху скалы и, если смотреть на него из города, то слева от него была изгородь, отделяющая территорию маяка от территории гостиничного комплекса, а справа от маяка был высокий обрыв, где внизу плескалось море. С правой стороны от дорожки был участок, поросший соснами. Света от фонарей было не много, так что разборка должна проходить не в очень освещённом месте, что участников предстоящего действа не пугало. Войско Гургена расположилось в строгом соответствии с тактическим искусством ведения войны. Впереди войска на дорожке остался стоять и ждать противника Гурген, по правую руку от него мрачно взирал на происходящее Вазген, а по левую — стоял Зозо. По правилам сначала должны перемолвиться словом старшие, вот Гурген и ждал с нетерпением Велосипедиста, чтобы высказать ему в лицо своё «фи». В кустах по правую руку от Вазгена спрятался Малик, а по левую руку от Зозо, среди сосен укрылись две боевые двойки, состоящие из Капли с Малышом и Сосед с Кумаром. Причём последние были практически на краю обрыва. Там же, но чуть впереди расположился Сугроб.
Похожую тактику выбрал и Велосипедист. Он шёл впереди войска, а по бокам у него находились верные Сундук и Туз. Эх, жаль нет с нами Кента. Применил Велосипедист и военную хитрость, направив Кочана красться слева около ограды, а боевой тройке, состоящей из Кикиморы, Якута и Шахтёра предстояло спрятаться среди сосен и наносить удар справа. Вот такая была диспозиция. Всё по науке. Но, главное, это боевой дух, которого пока ещё у противоборствующих группировок было предостаточно.
Гурген посмотрел на экран мобильника: без шести минут час ночи. Гады придут или нет — гадал он. Теперь оставалось только ждать. Хуже нет, чем ждать и догонять. Потому что ничего от ждущего уже не зависит. Всё, что нужно было сделать, Гурген уже сделал, осталось только воздух пинать и исходить на злобу. А это изматывающее занятие ждать врагов или подлости с их стороны.
— Идут, — буркнул Вазген и презрительно сплюнул. Это должно было означать его пренебрежение противником.
Точно, теперь и Гурген и Зозо увидели, как по дорожке, навстречу им, движется тройка противников. Остальных бандитов видно не было, но это совсем не значило, что их нет, просто, извращенцы где-то прячутся.
Велосипедист и двое его подручных медленно подходили и, наконец, остановились метрах в шести от тройки Гургена. Теперь надо было обменяться мнениями, кинуть предъяву: тут уже побеждает тот, кто более подкован в словесных схватках и языковом каратэ и более аргументировано может доказать, что противник не прав, а следовательно, он должен замять дело большими отступными. Главное в таких переговорах сделать противника виноватым во всём, даже если он не виноват. А с виноватого можно и спросить.
Только сейчас в противостоянии участвовали не две силы, а три, впрочем, третья сила, в лице инопланетного резидента, была скрыта от глаз противников, но это никак не умаляло деструктивного воздействия третьей силы на события. Семёну никак не улыбалось, чтобы бандиты договорились друг с другом и пришли к миру, поэтому он разрешил ИИ действовать.
Из того, что всем кажется, что подготовленный план сработает на сто процентов, совсем не следует, что это так и есть, что он сработает на сколько-то процентов. План может совсем не сработать, в чём присутствующие вскоре убедились на своей шкуре.
Гурген и Велосипедист как старшие своих кодл, только хотели начать произносить формулу приветствия и начать тёрки, как события опередили их намерения. Вдруг, в напряжённой тишине, у стоящего по левую руку от Гургена боевика с погонялом Зозо что-то не сильно громко бухнуло на уровне карманов его спортивных штанов, но для Зозо этого оказалось достаточным, так как внезапно нагревшийся и взорвавшийся его мобильник, лежащий в кармане его штанов, капитально обжог бедро бандита. Зозо дико заорал, упал и стал кататься в пыли, но болевое воздействие от взрыва на его конечность только усиливалось от таких опрометчивых действий.
— Велосипедисты, суки, Зозо застрелили, — завопил прячущийся в соснах Капля, принявший звук взрыва за выстрел, и прицелившись из ПМ в босса противостоящей группировки, открыл огонь.
Одна из пуль попала Велосипедисту в живот, и теперь в пыли уже каталось и орало дуэтом два человека. Месилово началось без предварительных тёрок и выдвижения обвинений в смертных грехах.
У Сундука за спиной был спрятан туристический топорик, который теперь пригодился в разборке. Видя, что шеф катается от боли в пыли, он озверел ещё больше, чем был. Поэтому он не подумал доставать свой ПМ, а вытащил спрятанный топорик, и как заправский индеец метнул топорик в противостоящего ему Вазгена. Обычный туристический топорик почувствовал себя боевым томагавком, пока летел в голову Вазгена. И таки прилетел, только не остро заточенной частью, а обухом. Но и этого Вазгену оказалось достаточным, чтобы поплыть по реке боли и дезориентации.
Не только банда Велосипедиста лишилась своего главаря, но и шобла Гургена также потеряла своего предводителя, когда тот, повернувшись к орущему благим матом Зозо, получил пулю в спину от Туза. Туз не стал поступать опрометчиво, как его коллега Сундук, он сразу достал пистолет и, как в тире, спокойно расстрелял главаря противной стороны в спину. Вот только он не видел прячущегося за сосной Каплю, а тот его силуэт хорошо видел. Капля вскоре на свой счёт записал и второго противника: Туз, обливаясь кровью упал рядом со своим шефом: одна пуля всё-таки прилетела куда надо и пробила ему горло.
Кикимора, прячущийся на правом фланге, был вооружён автоматом. Он считался главной ударной силой в случае чего. Вот такой случай и получился. Кикимора, пребывая в темноте, особо не знал куда стрелять, но вспышки выстрелов из пистолета Капли дали ориентир. Поэтому Кикимора дал большую очередь на полрожка в направлении вспышек и чуть довернул ствол влево. Всё-таки он Каплю достал, ранив того в плечо. Другая автоматная пуля задела валяющегося в пыли Зозо, которому теперь прилетело во второе бедро. Теперь Зозо совсем обезножил, получив за несколько секунд два ранения в ноги. Не повезло чуваку.
Сундук, обезумев от ярости, бросился вслед за своим топором, но даже не подумал хвататься за огнестрел: ему хотелось рвать своих врагов руками и резать их, резать, а потом опять резать. Уже с финкой в руке он подскочил к дезориентированному Вазгену и стал наносить ему удар за ударом финкой. Он так увлёкся этим увлекательным занятием, что не обратил внимание на шевелящегося в кустах Малика. Малик, скрывающийся на самом краю поля боя, практически около ограды был вооружён экзотическим оружием, а именно арбалетом. Арбалетный болт вошёл Сундуку в лёгкое по касательной, что охладило пыл бойца по уничтожению противников. С болтом в лёгком много не навоюешь. Сейчас Сундук только тихо выл и хотел, чтобы его кто-нибудь пожалел.
