Джоэл затих.
– Джоэл! Скажи, что ты хотя бы позвонил ей!
Марша застонала.
– Ну… Я, в общем…
– Я уже говорил это прежде, – продолжал Марк. – Несмотря на то что я очень люблю тебя, я иногда беспокоюсь, достоин ли ты этой девушки…
Наступила очередная пауза.
– Мне бы хотелось… – пробормотал наконец Джоэл.
– Хорошо. Послушай, Джоэл… Ты можешь с этим справиться. И справишься. Обещаю. С чем угодно, но не со всем сразу. Только не суетись. Подумай о каждом решении, которое тебе придется принять. Сегодня у тебя есть только твоя подруга. Которая нуждается в заботе и внимании. Делай по одному шагу зараз. Продвигайся вперед день за днем, вздох за вздохом. Только так любой человек может пройти через что угодно, согласен? И звони мне утром. Когда у меня утро, а не у тебя.
Джоэл что-то невнятно проворчал и прервал звонок. Ему это показалось странным: Марк и Марша вроде бы ничуть не удивились, они просто сразу решили, что все наладится, что у них с Флорой будет ребенок и все пойдет прекрасно.
Но для него эта мысль оказалась совершенно новой.
Глава 29
Это было последним, чего могла ожидать Флора, – столкнуться здесь с неприятным чужаком. С другой стороны, ей это слегка помогло. А что бы иначе она стала делать? Заперлась бы в своей комнате и плакала?
Агот с мятежным видом стояла перед своим отцом.
– Он не кафбой, Флова! – сердито выкрикнула она.
– Да он вроде бы и не говорил ничего такого, – мягко откликнулась Флора, подходя к плите.
Слава богу, Финтан – который терпеть не мог ничего жареного – сделал кое-что и для нее: бефстроганов испускал волшебный аромат, и каким-то чудом до Мура добрался рис, который можно было приготовить в микроволновке. В качестве овощной приправы выступал зимний мангольд, хотя Агот отворачивала от него свой крошечный носик и настойчиво твердила, что это «еда для лосадок, тетти Флова, не для теловека».
Трипп стоял там же, с несчастным видом теребя в руках свою шляпу, когда Флора проходила мимо него.
Эк, дремавший у огня, держал перед собой газету, развернутую на странице, где сообщалось о результатах скачек. Он, вообще-то, никогда не обращал особого внимания на то, кто топчется в кухне, но тут поднял голову.
– Иди сюда, сядь, – кивнул он Триппу. – Флора, дай еще один стакан, пожалуйста.
Флора неловко принесла стакан и налила в него виски, даже не предложив разбавить его водой, но Триппу как раз это и было нужно.
– Как повидались с Колтоном? – спросила она наконец, не в силах уже выносить царившую в кухне атмосферу.
Финтан, собиравшийся уходить, посмотрел на нее.
– Э-э-э… Нормально… – пожал плечами Трипп. – То есть…
– Зачем вы приехали?
Трипп моргнул:
– Ну… Он же часть семьи… мы его много лет не видели…
Флора фыркнула – просто не смогла сдержаться. Агот немедленно попыталась сделать то же самое.
– …Но мы наблюдали за ним… ну, по газетам, и всякое такое, – продолжал Трипп. – И когда мы заметили… он перестал появляться…
– И вы явились за его деньгами, – ядовито заметил Финтан, надевая шарф и перчатки.
Трипп опустил стакан.
– Отчасти так, да, – согласился он. – Но его матери хочется знать… ей просто хочется знать, что у него все в порядке.
– Ну, у него не все в порядке, – коротко бросил Финтан.
– Я могу уехать завтра утром, приятель, – сказал Трипп.
Финтан испустил протяжный вздох.
– Нет, – ответил он. – Вы не обязаны это делать.
Все замолчали, и только Агот тренировалась, стараясь изобразить презрительное фырканье, которое явно должно было стать важной частью ее репертуара.
– Это просто…
– Что? – Финтан уставился на Триппа, одновременно с издевкой и с надеждой.
Трипп пожал плечами:
– Я подумал… если такое возможно… Я думал, мама… то есть папа сейчас не слишком понимает, что происходит вокруг него. И они с Колтоном… Ну, они в общем и никогда не были близки… Но мама… то есть… Она была очень… – Триппу было очень трудно говорить все это. – В общем… У отца всегда был тяжелый характер, понимаете? А Колтон, он… он же всегда все делал по-своему.
Финтан чуть не улыбнулся при этих словах, потому что это было правдой.
– А мама… ей пришлось просто смириться. Даже если… – Трипп умолк на полуслове. – Даже когда не следовало этого делать. – Он посмотрел на Финтана. – Я подумал… подумал, может, ей захотелось бы его повидать, в последний раз? Может, по скайпу? Или хоть поговорить по телефону?
Финтан явно возмутился:
– Что ж, вам придется попросить его об этом.
– А он мне скажет, чтобы я катился куда подальше, – вздохнул Трипп.
– И это не изменит его решения относительно денег, если таков ваш план.
– Хватит, – прервала их Флора. – Все садитесь к столу, пора поесть.
– Это лосадкина еда, тетти Флова!
– Иннес, вели Агот сесть за стол!
– Она уже поела чипсов, – с неловким видом ответил Иннес.
– Но это не то, что нужно!
– Я не думал, что ты сегодня вернешься.
– Я тоже готовлю, – заявил Финтан.
Иннес вздохнул:
– Агот, если не сядешь за стол, не будет тебе рождественского спектакля.
Агот подпрыгнула, словно ее подстегнули, и побежала к своему стулу.
– Она не участвует в постановке! – возмутилась Флора. – Что ты болтаешь?
– Она думает, что участвует, – шикнул на нее Иннес. – У Агот есть костюм ангела и все такое. Я хочу усадить ее перед сценой и пусть танцует внизу, когда наступит момент. Уверен, Лорна решит, что это мило.
– И близко ничего милого нет! А если она полезет на сцену?
– Я ангел в расдество скаске! – решительно заявила Агот.
– Ну и что, неужели это будет такой уж проблемой? – неуверенно произнес Иннес.
– Да! Потому что каждый из родителей желает пристроить любимое дитя в постановку, получить для него настоящую роль, а тут какая-то маленькая обезьянка сама вмешается!
– Но у нас здесь все равно будет праздник?
Хотя в этом году Флоре меньше всего хотелось заниматься всем этим, ежегодный праздник тем не менее проходил на ферме Маккензи с незапамятных времен. Вряд ли она могла отказать, во-первых, всем детишкам острова, если не хотела лишиться клиентов «Кухни» на всю зиму, и, во-вторых, Лорне, которой в таком случае пришлось бы пригласить всех в спортзал, а потом сутки приводить школу в порядок.
