Думаю, тут не лишне привести точку зрения шведа-современника: «Расчеты Сигизмунда и изгнанников на возвращение при помощь гражданских волнений оказались напрасными, а надежды на переход через Ливонию и Финляндию исчерпали, поскольку Эстляндия была занята вольными гарнизонами в крепостях. В частности, Ревельской и Нарвской, в самой же Ливонии недоставало средств для содержания и прокормления войска, так что не оставалось никакой надежды назахват их, а переплывать море без них было бы неразумно, да если бы кто и пожелал, и невозможно, не имея кораблей и гавани.
При таких условиях, по наущению иезуитов и некоторых шведских изгнанников, принимается при польском дворе иное решение, более серьезное по значению и более крупное по замыслу, такое, что, если бы оно увенчалось успехом, то открыло бы легкий путь для овладения вновь Швецией, а Речи Посполитой дало бы приращение, мир и спокойствие.
Считали, что нужно поднять смуту в Московитской империи и раздробить ее на части, чтобы затем, осадив Эстляндию соединенными войсками и захватив проход через Московию в Финляндию, легко подавить шведские силы, пока еще не вполне окрепшие»
[67].
Тут Юхан Видекинд смотрит со своей шведской колокольни, но по сути дела он прав. Смуту затеяли бояре Романовы, но главной действующей силой ее стали ляхи.
13 апреля 1605 г. скоропостижно умер царь Борис. Его 16-летний сын Федор не сумел удержать власть и был убит сторонниками самозванца. 20 июня 1605 г. Лжедмитрий торжественно вступил в Москву.
Григорий Отрепьев процарствовал менее года. В ночь с 16 на 17 мая 1606 г. сторонники боярина Василия Шуйского устроили переворот в Москве. Лжедмитрий был убит, его труп сожжен, а пеплом заряжена пушка, из которой выстрелили на запад — в сторону, откуда он пришел.
Всего через две недели после переворота Василий Шуйский венчается на царство. По своему происхождению он имел больше прав на престол, чем любой другой Рюрикович. Дело втом, что московские государи Иван III, Василий III и Иван Грозный убивали всех без исключения своих родственников, даже самых отдаленных. И уже к 1606 г. в живых не было ни одного прямого потомка Даниила Московского, младшего сына Александра Невского. Шуйские же происходили от старшего сына Невского и формально имели больше прав на престол, чем московские князья. Однако к началу XVII в. об истории удельных князей на Руси мало кто помнил.
Шуйский, в отличие от Годунова, не избирался Земским собором, а был буквально выкликнут кучкой москвичей. Шуйскому было за 50 лет, ростом был он мал, некрасив, недалековат. Его кандидатура не устраива-ладесятки тысяч «гулящих людей», воевавших под знаменем Лжедмитрия I, его ненавидела польская шляхта, да и в Москве большинство бояр — Голицыны, Мстиславские, Романовы и другие — были настроены против царя Василия.
Сразу по получении известия о вступлении Шуйского на престол Москве отказались повиноваться почти все юго-западные и южные города от Путивля до Кром, восстала Астрахань.
Осенью на Москву двинулась повстанческая армия под руководством Ивана Болотникова. В большинстве регионов страны начинается гражданская война. Повстанцы действуют против Шуйского именем вновь спасенного Димитрия. Лишь 10 октября 1607 г. войскам Шуйского удалось взять Тулу, где засели остатки войск Болотникова. Сам Болотников был сослан в Каргополь и там утоплен, а бывший с ним самозванец — царевич Петр, подпольный сын царя Федора Иоано-вича, был повешен.
Однако пока царь Василий осаждал Тулу, в Стародубе-Северском появился новый самозванец — Лжедмитрий II. Личность нового самозванца до сих пор вызывает споры у историков. Но наиболее вероятна версия польских иезуитов, утверждавших, что имя Димитрия принял шкловский еврей Богданко. Романовы, после прихода к власти в 1613 г., точно говорили о еврейском происхождении Лжедмитрия II, а им, как увидим, в данном вопросе стоит верить. Кроме того, есть сведения, что после убийства Лжедмитрия II в его бумагах нашли еврейские письмена и талмуд.
Подобно Гришке Отрепьеву, шкловский самозванец набрал отряды польских телохранителей, малороссийских казаков, к нему присоединились жител и юго-западных районов России, и двинулся весной 1608 г. на Москву. Надо отметить, что у обоих Лжедмитриев в войсках не было ни одного солдата регулярной армии польского короля. Мало того, значительная часть польских панов, присоединившихся к Лжедмитрию II, была участниками мятежа против польского короля («Рокоша Забжи-довского») и не могла вернуться домой под страхом смертной казни.
В двухдневной битве у Волхова, в районе Орла, царское войско было разгромлено силами Лжедмитрия II. Основной причиной поражения было бездарное руководство главного воеводы князя Дмитрия Ивановича Шуйского, родного брата царя. Взяв Волхов, Лжедмитрий II двинулся на Калугу, а затем решил обогнуть Москву с запада и овладел Можайском, и уже оттуда начал наступление на Москву.
Царь Василий выслал против самозванца новое войско под началом двух воевод: Михаила Скопина-Шуйского и Ивана Никитича Романова. Но на реке Недлань между Подольском и Звенигородом в войске был открыт заговор. Князья Иван Катырев, Юрий Трубецкой, ИванТроеку-ров и другие решили перейти к самозванцу. Заговорщиков схватили, пытали, знатных разослали в города по тюрьмам, незнатных казнили. Но царь Василий испугался известий о заговоре и велел войску не принимать сражения и вернуться в Москву. Заметим, что во главе войска стоял Иван Никитич Романов, а главными зачинщиками заговора были его родственники — шурин Иван Троекуров, женатый на Анне Никитичне Романовой, и зять его брата Иван Катарев-Ростовский, женатый на Татьяне Федоровне Романовой.
В начале июня 1608 г. самозванец подошел к Москве, но после сражения на Ходынском поле, кончившегося вничью, не рискнул штурмовать столицу, а остановился в Тушино, между реками Москвой и Сходней. Началось многомесячное противостояние царской рати, расположенной на Пресне и Ходынке, и войск самозванца в Тушине. В связи с этим в Москве самозванцу дали кличку «Тушинский вор». Под этим названием Шкловский бродяга и вошел в историю.
Пока самозванец осваивал тушинский лагерь, в Москве Василий Шуйский закончил переговоры с польскими послами. 25 июля 1608 г. было подписано перемирие на четыре года между Россией и Польшей, согласно которому оба государства оставались в прежних границах. Польша и Москва не должны помогать врагам друг друга. Царь обязан отпустить всех поляков, захваченных в мае 1606 г. в Москве. Король должен отозвать из России всех поляков, поддерживающих Лжедмитрия II, и впредь никаким самозванцам не верить и не помогать. Юрию Мнишеку не признавать зятем Лжедмитрия II, дочь за него не выдавать и Марине не называться московской государыней.
Шуйский считал перемирие своей крупной дипломатической победой. И действительно, если бы поляки выполнили все статьи договора, со смутой в России было бы покончено за несколько недель. Но, увы, здесь подтвердилось классическое правило — договоры соблюдаются, лишь когда они подкреплены реальной военной мощью. Поляки обманули Шуйского, они добились освобождения пленных, среди которых было много знатных поляков, и сразу же нарушили все статьи договора.
