– Двигатели отказали?
– Нет. Не отказали. Тяга в норме. Но скорость… не увеличивалась. Не могу объяснить.
– Хмм…
– Потом еще больше странного. – Рассказывая, Рокки цокает по туннелю туда-сюда. – Мы достигли середины маршрута раньше срока. Гораздо раньше. Разворачиваю корабль. Торможу двигателями. Но Тау отдаляется. Почему? Я по-прежнему лечу к Тау, но она уходит от меня. Очень странно.
– Ох ты ж… – вырывается у меня.
В голову закрадывается тревожная мысль. Очень тревожная мысль.
– Я разгоняюсь. Я снижаю скорость. Много путаницы. Но добираюсь сюда. Несмотря на все ошибки и путаницу, я добираюсь сюда через три года. За половину срока, указанного учеными эридианцами. Непонятно.
– Черт, – бормочу я.
– Осталось много-много-много топлива. Гораздо больше, чем рассчитывали. Я не жалуюсь. Просто странно.
– Да уж, – соглашаюсь я. – Скажи мне вот что: время на Эрид течет с такой же скоростью, как и на твоем корабле?
Рокки удивленно поднимает туловище.
– Бессмысленный вопрос. Конечно, время течет одинаково. Время везде одинаково.
– Приехали… – Я закрываю ладонями лицо.
Эридианцы не знают о существовании релятивистской физики
[144]. Ребята рассчитали весь полет, исходя из законов ньютоновской физики. Они решили, что можно просто разгоняться сильнее и сильнее, не принимая во внимание скорость света.
Бедолаги не учли феномен замедления времени. На Эрид прошло гораздо больше времени, чем на корабле, а Рокки этого даже не подозревает. Эридианцам неизвестно и о сокращении длины
[145]. Расстояние до Тау Кита действительно будет увеличиваться, когда корабль снижает скорость относительно нее. Даже если продолжает при этом двигаться к ней.
Целая планета разумных существ построила корабль, руководствуясь неверными научными теориями, и единственный выживший член экипажа методом проб и ошибок все же сумел добраться до конечного пункта маршрута. И этот грандиозный просчет стал моим спасением! Эридианцы думали, что для полета понадобится гораздо больше топлива. Поэтому у Рокки колоссальные излишки астрофагов.
– Ладно, дружище, устраивайся поудобнее, – бодро начинаю я. – Мне нужно объяснить тебе много науки.
* * *
Дважды постучав в дверь, он заглянул в мой кабинет.
– Доктор Грейс? Вы доктор Грейс?
Кабинет был небольшой, но это счастье, если вам выделили хоть какой-то уголок на авианосце. До того, как удостоиться высокой чести стать моим кабинетом, комната служила складом для санитарных принадлежностей. Экипаж насчитывал три тысячи задниц, которые требовалось ежедневно подтирать. Комнатку отдали в мое распоряжение до ближайшего порта, где ее снова собирались забить запасами. Видно, я был необходим почти так же, как и туалетная бумага.
Я оторвал взгляд от ноутбука. С порога мне неловко помахал приземистый, слегка растрепанный мужчина.
– Да, – кивнул я. – Я Грейс. А вы…?
– Хэтч. Стив Хэтч. Университет Британской Колумбии
[146]. Рад знакомству.
Я жестом указал на складной стул рядом с откидным столиком, служившим мне рабочим местом. Шагнув внутрь, Хэтч грохнул на стол круглый металлический предмет. Я еще ни разу не видел ничего подобного. Я посмотрел на загадочную штуковину: складывалось ощущение, будто кто-то расплющил медицинский мяч
[147], прилепил с одной стороны треугольник, а с другой – трапецию.
Хэтч сел на стул и потянулся.
– Так непривычно! Мне еще не приходилось летать на вертолете. А вам? Впрочем, конечно, приходилось. Иначе как бы вы сюда попали. Ну, то есть вас могли доставить на катере, но скорее всего нет. Слышал, авианосец нарочно уводят подальше от берега: на случай аварии в ходе опытов с астрофагами. Хотя, честно говоря, на катере было бы удобнее, а то в вертолете меня чуть не вывернуло. Но я не жалуюсь! И очень рад присоединиться к команде.
– Эммм… Так что это за вещь? – наконец, вставил я.
Хэтч затараторил еще более возбужденно:
– Ах, да! Это жук. Точнее, пока прототип. Мы с коллегами уверены, что отладили его почти полностью. Конечно, абсолютно все предусмотреть невозможно. Но мы готовы к полевым испытаниям. В университете сказали, что испытания должны проводиться здесь, на авианосце. И власти провинции Британская Колумбия заявили то же самое. Да и правительство Канады. Кстати, я канадец. Но не волнуйтесь! Я не из тех, кто настроен против американцев! Я считаю вас отличными ребятами.
– Жук?
– Ага!
Он повернул штуковину трапецией ко мне.
– С его помощью экипаж «Аве Марии» отошлет данные на Землю. Это автономный космический аппарат, способный самостоятельно добраться от Тау Кита до Земли. А в принципе, откуда угодно. Над этим мы и трудились целый год.
– Там случайно не двигатель вращения? – спросил я, заметив внутри трапециевидной части гладкую блестящую поверхность.
– Именно он! Ну и головастые же ребята эти русские, черт возьми! Мы следовали их чертежам, и все получилось! По крайней мере, очень надеюсь. Правда, двигатели вращения еще не испытывали. Сложнее всего с навигацией и маневрированием.
Хэтч развернул устройство треугольной головной частью ко мне.
– Здесь камеры и компьютер. Никакой ерунды типа инерциальной навигации
[148]. Система использует обычный видимый свет для ориентирования по звездам. Распознает созвездия и соответственно этому прокладывает маршрут. – Он постучал по центру корпуса. – А здесь у нас маленький генератор постоянного тока. Пока есть астрофаги, есть питание.
