Итак, описанные Шарко три фазы гипноза суть не что иное, как фазы истерического гипноза, или гипноза истеричных, при котором немало явлений выпадает на долю самовнушения и невольного внушения со стороны гипнотизатора, впрочем, и для истеричных эти фазы вряд ли также являются типичными, особенно если истерию рассматривать с той широкой точки зрения, которой научил нас держаться сам Шарко, – если, словом, к истерии причислять не только случаи так называемой большой истерии, но и случаи обыкновенной, или малой, истерии и даже все случаи с так называемыми истерическими признаками, или стигматами.
Надо, однако, заметить, что если классификации Сальпетриерской школы не находят защитников ввиду некоторой искусственности и необычайной редкости тех явлений, которые легли в основание ее учения, то все вообще классификации Нансийской школы, не исключая и Форелевской, отличаются недостаточной определенностью. Сам Бернгейм о своей классификации с 9 степенями гипноза, в основании которой лежит сохранение или отсутствие воспоминания по пробуждении, говорит: «Все эти степени – чисто искусственные и суть не что иное, как точки опоры при описании. Но ошибочно думать, что всякий субъект непременно подходит под один из этих классов. Психическое состояние, определяющее у каждого эти явления, бесконечно разнообразно. Здесь всё индивидуально».
Это замечание одинаково относится также и к другим классификациям Нансийской школы.
В настоящее время вообще нет удовлетворительной классификации гипноза. И в самом деле, как можно классифицировать не имеющие строгих границ и постепенно переходящие друг в друга степени одного и того же состояния, притом в различных случаях проявляющегося далеко не одинаковым образом? Вот почему все классификации подобного рода не могут не быть искусственными, и мы только ради практических интересов можем остановиться на той или другой классификации.
Мы думаем, что правильнее всего ради практических целей различать пока малый гипноз, средний гипноз и глубокий гипноз.
При малом гипнозе глаза закрыты, но они могут быть открываемы по произволу, хотя обыкновенно и с некоторыми усилиями. Подчинение воле исследователя имеется, но оно не настолько значительно, чтобы гипнотизируемый не мог бороться с внушениями. Отношение к внушениям зависит в этом случае главным образом от личности и отношения ее к гипнотизирующему. Внушения, следовательно, могут быть действительны в этом случае лишь при отсутствии сопротивления со стороны гипнотизируемого лица и при вере в их действие. При этом большая часть сделанных внушений припоминается по пробуждении от гипноза.
При средней степени гипноза, или так называемом очаровании (гипотаксии), гипнотизируемый уже не может выйти сам из гипноза, он подчиняется внушениям по крайней мере в такой мере, в какой они не расходятся с его основными нравственными воззрениями. При этом во время гипноза он ориентируется в отношении окружающего и по пробуждении в большинстве случаев мало помнит о сделанных внушениях.
Глубокий гипноз характеризуется более или менее полным подчинением личности, осуществлением самых разнообразных внушений по выходе из гипноза и, наконец, нередко особым отношением к гипнотизатору со стороны спящего; при этом обыкновенно ни одно из внушений не помнится загипнотизированным по выходе из гипноза, если, конечно, не сделано специального внушения помнить всё и вне гипноза.
Само собою разумеется, что эти три степени гипноза различествуют не только в отношении психических явлений, но и по своим физическим признакам.
При малом гипнозе физические явления весьма незначительны: можно констатировать лишь некоторую пассивность членов и отяжеление век и затем ничего другого со стороны двигательной сферы.
При средней степени наблюдается уже легкая анестезия и притупление функций органов чувств, более или менее значительная пассивность всех членов и невозможность открывать глаза.
При глубоком гипнозе наблюдается более или менее глубокая анестезия, повышение рефлексов и значительное понижение функции воспринимающих органов, за исключением того, что в отношении гипнотизирующего и его внушения может появляться даже повышенная чувствительность (так называемый избирательный сомнамбулизм).
Способы вызывания гипноза. Обращаясь к вопросу о вызывании гипноза, необходимо иметь в виду, что для этого с пользою могут служить различные способы, из которых одни могут считаться физиологическими, так как они действуют непосредственно на те или другие из воспринимающих органов и последовательно на мозг, тогда как другие суть так называемые психические приемы, так как они рассчитаны на действие при участии репродуктивно-сочетательной деятельности высших центров.
Рассмотрим с самого начала физиологические возбудители гипноза, не предрешая, впрочем, способа их влияния исключительно только в физиологическом смысле, против чего высказывается Нансийская школа.
Можно вызвать гипноз действием на различные воспринимающие органы, причем по характеру эти раздражения могут быть слабые и продолжительные или, наоборот, сильные и внезапные. Так, в отношении зрения можно пользоваться фиксацией взгляда на блестящем предмете или вообще фиксацией взгляда на помещенном перед глазами предмете; с другой стороны, мы можем пользоваться внезапным возгоранием магния, внезапно брошенным в глаза электрическим или солнечным снопом света.
В органе слуха приемом для усыпления может служить всякий вообще однообразный убаюкивающий звук, но для той же цели могут служить и внезапные и сильные раздражения звуками тамтама и других инструментов, которыми пользовались в Сальпетриере.
В органе осязания хорошими усыпляющими приемами являются пассы, продолжительное сжимание пальцев, методическое массирование и пр. С другой стороны, гипноз является и при внезапном давлении на особые чувствительные области, называемые истерогенными или гипногенными (у истеричных).
Из влияний на мышечное чувство можно отметить методические пассивные движения членов как метод, вызывающий гипноз.
Можно ли вызвать гипноз действием на органы обоняния и вкуса, не удалось еще показать, хотя Бине и Фере склоняются в пользу такой возможности.
Из психических приемов наиболее существенным является внушение, которое состоит как бы в прививании идеи сна; наиболее действительным в этом отношении, без сомнения, является словесное внушение, которое опять-таки может быть производимо или в виде постепенного возбуждения ассоциаций о сне с помощью заявлений, что гипнотизируемый чувствует отяжеление век, рук и ног, что сон приближается, что сон наступает и т. п., или же его можно вызывать простым повелительным заявлением: «Спите!».
Почему именно эти два различных приема – медленных и методических воздействий, с одной стороны, и внезапных и сильных – с другой, – приводят к развитию гипноза, нетрудно догадаться. Дело в том, что и та и другая форма внешних раздражений действует угнетающим образом на психику, что, очевидно, и способствует развитию гипнотического состояния.
Здесь важно отметить, что строгое разграничение между физиологическими и психическими приемами гипнотизации не может быть проведено, так как и с физиологическими воздействиями может связываться ассоциация о сне. Представители Нансийской школы, как мы видели выше, утверждали даже, что все так называемые физиологические приемы везде и всюду возбуждают гипноз не иначе как путем прививания идеи сна.
