Когда поднял голову, он не смог отстраниться от нее. Потому что уже снова чувствовал себя заведенным. Готовым на все, чтобы доставить удовольствие этой женщине.
Но сначала…
– Нам нужно выпить кофе, – протянул он руку к серебряному кофейнику. – По крайней мере, мне это нужно.
Он разлил кофе по чашкам, и Тиган сказала:
– Мне без сахара, пожалуйста.
Он протянул ей чашку, а в свою положил два кусочка сахара и налил сливок. А потом выдвинул для нее стул, после чего взял с тарелки кусочек хрустящего поджаренного бекона.
И пир начался!
Тиган с интересом посмотрела на основное блюдо, накрытое стеклянной крышкой.
– Это стейк?
– Филе‑миньон. Бесподобен с голландским соусом.
На столе стояло блюдо с жареными помидорами, пюре из авокадо, запеченными грибами, золотистые картофельные оладьи и многое другое. И все это пахло великолепно. Но Тиган лишь насыпала в тарелку немного мюсли, в то время как Джейкоб наполнил свою тарелку до краев разными яствами. Этим утром он готов был есть за двоих.
Тиган потянулась за блинчиками.
– Это должно быть вкусно, – пробормотала она и добавила: – Наверное, тебе нужно освободить номер и ехать в аэропорт?
Джейкоб налил им в стаканы сока и сказал:
– Мой рейс вылетает в час дня.
– Мой примерно в то же время.
– Тебя подвезти в аэропорт?
– Нет. Я просто не хотела тебя задерживать.
– Я никуда не спешу. А ты?
Она допила сок и поставила стакан на стол.
– Сегодня воскресенье.
Верно.
– Выходной день. Время расслабиться. И забыть о работе.
Хотя завтра его ждал сумасшедший день. В полдень у него назначено совещание с клиентом относительно того дела о дискредитации. «Хантер пабликейшн» ждет хороший пинок в задницу. Можно поднять продажи журнала, выдумывая небылицы, но мораль заключается в том, что за нечестность нужно платить.
– Наверное, быть известным адвокатом хлопотно?
– Да, иногда работы бывает много.
– Даже в выходные дни?
– Не в эти выходные, – сказал он.
– Ты уверен?
Он чуть не рассмеялся.
– Абсолютно.
– Просто у тебя был немного озабоченный вид.
– У тебя тоже свой бизнес, так что ты должна понимать, что мысли о работе всегда преследуют тебя, даже во время уик‑энда.
– У меня очень маленький бизнес. Но каждый сам делает свой выбор. Иметь амбиции не всегда плохо.
Амбиции – это очень хорошо, особенно когда ты вырос в нищете.
– У меня было странное детство. Полагаю, этим и объясняются мои амбиции. А ты?
– Что касается моих амбиций? Я хочу, чтобы мой бизнес процветал.
– Это важно для тебя?
– Конечно.
Он решил прямо спросить это у нее.
– А что насчет твоего детства?
– Не могу сказать, что оно было странным. Просто у меня было много всякого, полагаю.
Но ему хотелось больше знать о ней.
– Где ты росла?
– В Австралии. В Сиднее. – Она взяла из тарелки с фруктами большую ягоду клубники. – Моя семья все еще живет там. Мой отец, его жена и их дети. И еще мой старший брат с женой.
– А остальные?
– Два других моих брата теперь тоже живут в Штатах. Один из них здесь, в Лос‑Анджелесе. А другой брат в Нью‑Йорке.
– Да, мир тесен.
– Винн – настоящий трудоголик. Но сейчас, когда он помолвлен, надеюсь, это изменится.
Джейкоб, подливавший им кофе из кофейника, замер. Нехорошее предчувствие овладело им. Но он отбросил его и заставил себя улыбнуться.
– Винн? Какое необычное имя. Я сейчас работаю над одним делом. И ответчика тоже зовут Винн.
– Вот это да! Надо же.
Он кивнул и снова улыбнулся.
– Подумать только.
Но, словно прочитав его мысли, Тиган рассмеялась.
– Не беспокойся. Он не может быть моим Винном. Он не любит распространяться о своей работе, но, если бы его привлекли к суду за клевету, он рассказал бы. И пресса только об этом и писала бы.
– Никто пока ничего не знает. Мы еще не подавали иск в суд.
Тиган потянулась за следующей ягодой, а Джейкоб допил вторую чашку кофе.
После чего вернулся к их разговору.
– Так чем занимается в Нью‑Йорке твой брат? Мы, возможно, знакомы с ним.
– А как много людей по имени Винн ты знаешь?
Он улыбнулся, сдаваясь.
– Только одного, и то по бумагам.
– Так что ты не можешь знать моего брата.
Верно. И все же…
– Так чем он, ты сказала, занимается?
Тиган с недоумением посмотрела на Джейкоба. Словно говоря: «Оставь это». Но он почувствовал, как его затылок начало покалывать. И он на горьком опыте убедился, что это предчувствие нельзя оставлять без внимания.
– Винн работает в компании моего отца, – сказала Тиган. – Как и другие мои братья.
Покалывание усилилось.
– Похоже, у твоего отца большая компания.
– Верно. Но после колледжа я решила основать свою собственную. Не хочу участвовать в этой семейной драме.
– Но, похоже, ты не разорвала семейные узы.
Она нахмурилась.
– Нет, конечно.
– И все они присутствовали на свадьбе?
– Да.
– Так что у вас очень близкие отношения?
– Ну, у нас тоже бывают разногласия, особенно между моими братьями и отцом. Но при всем при том, если кто‑то хочет бросить тень на нашу семью, ему следует быть готовым к настоящей войне. А что ты?
Джейкоб все еще размышлял о Винне и семейных концернах с отделениями в Сиднее, Лос‑Анджелесе и Нью‑Йорке.
– Прости? Что ты сказала?
– Твоя семья, Джейкоб. У тебя есть братья или сестры? Племянники?
– Нет, никого.
– Так ты один у своих родителей?
Он потер затылок.
– Все очень сложно.
– Сложнее, чем у меня?
Он пожал плечами и встал со стула. Тиган последовала его примеру.
В ее глазах он прочитал вопрос. Желание узнать побольше о нем. Хорошо. Посмотрим.
Его засранец‑отец бросил его мать еще до того, как Джейкоб пошел в школу. Подростком он был очень трудным, но ему повезло найти свое призвание в жизни.
