– Мне всегда нравилась эта комната, – сказала она. – Тебе повезло, что ты вырос здесь.
– Наверное, я зря воспринимал это как должное.
Лизетт повернулась к нему, но выражение его лица прочитать не смогла. Она отошла от него и села на диван, а он принялся ходить взад‑вперед. Язык его тела говорил о том, что он сильно нервничает, у нее было только одно предположение по этому поводу.
– Джонатан, если ты передумал, все в порядке, – сказала она. – Честное слово. Я не обижусь.
Он резко остановился и повернулся к ней.
– Я не передумал. Кстати, я мог бы тебе сказать то же самое.
Лизетт медленно покачала головой:
– Я не переставая думаю о том, в какой ситуации ты оказался. Я все еще сомневаюсь, что брак – это решение, но ты знаешь компанию лучше меня. Если ты уверен, что тебе нужна жена, чтобы скрыть состояние твоего здоровья, я с радостью помогу тебе.
Джонатан шумно выдохнул, как будто у него с плеч свалился груз.
– Рад это слышать.
– Возможно, нам будет проще притворяться женатыми. Это снимет массу сложностей.
Джонатан повернулся лицом к окну и спиной к Лизетт.
– Тут важно соблюдение законности. – После долгого молчания он прошел к дивану и сел на противоположный конец. – Если ты будешь выступать в качестве моего представителя, все принимаемые тобою решения должны быть обязательны к исполнению.
– Я об этом не подумала. – Теперь понятно, зачем она ему нужна. Чтобы взять в руки бразды правления «Судоходной компанией Тарлтон», когда он уже не сможет работать. – И когда ты собираешься сообщить своей семье?
Джонатан поморщился.
– Я понимаю, что тянуть нельзя. Но мне очень не хочется портить им жизнь.
Лизетт сбросила босоножки, поджала под себя ноги, вытянула руку вдоль спинки дивана и положила голову на руку.
– Джонатан, ты не Господь Бог. Ты не можешь защитить их от этого. Они взрослые люди. Они справятся. И они будут рядом с тобой, когда положение ухудшится. Я понимаю, как тебе тяжело. Ведь ты всегда все держал под контролем. Брал на себя ответственность. Одним словом, был боссом.
– Ты говоришь так, будто это плохо, – невесело пошутил он.
– Я сама помешалась на контроле. Если честно, я такая же, как ты. Когда болела мама, я была вынуждена уяснить, что моя установка на невероятно высокие ожидания для себя и жизни в целом стала огромным источником стресса. – Она замолчала, прикидывая, как он воспримет ее следующие слова. – Джонатан, ты болен. Тебе придется позволить другим людям помочь тебе.
По тому, как он нахмурился, она догадалась, что на самом деле он еще в полной мере не осознал свое положение.
– Я услышал тебя. Я попробую. Это все, что я могу обещать.
– И на том спасибо.
Какое‑то время Джонатан молчал, барабаня пальцами по коленке, а Лизетт любовалась им и старалась не поддаться искушению проползти к мужчине через весь диван и забраться к нему на колени. Она продолжала убеждать себя в том, что это всего лишь бизнес. Ее дурацкая влюбленность лишь усложняет дело, поэтому она должна всячески игнорировать ее. Она должна держать свои чувства в узде и сконцентрироваться на Джонатане и его потребностях.
А как быть с ее собственными потребностями? Отважится ли она честно сказать ему, чего на самом деле хочет? Он готов достать ей луну с неба. Может, это тот самый шанс осуществить хотя бы одну ее мечту?
Неожиданно Джонатан наклонился вперед и обхватил голову руками.
– Я должен извиниться перед тобой, – вздохнул он.
– Не понимаю.
– Твоя подруга, Ребека. Сегодня она искала тебя и расстроилась, когда узнала, что тебя не будет в офисе. Когда я просил тебя держать все в секрете, я не предполагал, что может возникнуть такая ситуация.
– Не страшно, – отмахнулась Лизетт. – Она переживает из‑за того, что я отказалась ехать в путешествие, которое мы запланировали на осень. Я не смогла объяснить ей причину.
Он выпрямился и удивленно посмотрел на нее:
– А почему ты отказалась?
Лизетт вгляделась в его лицо.
– Потому что я не смогу поехать с девчонками, если выйду за тебя. До сентября три месяца.
– Я считаю, что ты должна открыть ей секрет. Ведь тебе тоже понадобится кто‑то для поддержки. Я попрошу ее подписать согласие о неразглашении.
– Спасибо, – тихо проговорила Лизетт. – Я бы не хотела потерять свою ближайшую подругу. – Она придвинулась к нему и дотронулась до его руки. – Джонатан, мы оба ищем свой путь. Ты великодушный человек. Честное слово. Ты тот самый человек, которым я всегда восхищалась и которого я всегда уважала.
Глава 7
Джонатан поспешно убрал руку. Он не нуждается в ее сочувствии! Он мужчина, черт побери! Он не беспомощен!
– Я принесу документы, – сухо произнес он, стараясь не смотреть на Лизетт, на лице которой отразилась боль, как от открытой раны.
Вскочив на ноги, Джонатан прошел к шкафу, в котором были спрятаны телевизор и другое оборудование, и выдвинул ящик. Вместо того чтобы держать документы в домашнем рабочем кабинете, где на них мог наткнуться кто угодно, он предпочел хранить их вместе с проводами и аккумуляторами.
На кремовой папке стандартного размера золотыми буквами было выписано название юридической фирмы. Папка была тяжелой и имела внушительный вид.
– Хочешь пройти в кабинет, где ты могла бы разложить все бумаги и внимательно прочесть их? – спросил Джонатан, оглядываясь на Лизетт.
Она покачала головой:
– Мне хватит журнального столика. Садись рядом, будешь мне все объяснять. К тому же я тебе доверяю. Мне не понадобится вчитываться в них.
– А следовало бы, – возразил Джонатан.
– Я же сказала, что мне не нужны твои деньги.
Джонатан против воли улыбнулся. Он сел рядом с ней, и его тут же окутал соблазнительный аромат лимона, исходивший от ее волос. Откашлявшись, он открыл папку и положил ее на полированную деревянную поверхность.
– Вот, изучай. Дай знать, когда закончишь.
Лизетт склонилась над документами. Раньше они вместе готовили множество договоров, однако им не доводилось работать с таким, как этот. Сидя рядом, Джонатан наслаждался близостью Лизетт. Она истинная женщина, думал он. Женщина, на которой он надеется жениться. Ради удобства, естественно. И еще потому, что она может сохранить его тайну и обязательно ее сохранит. Однако, как он ни старался и ни уговаривал себя, у него не получалось взглянуть на ситуацию как на еще одну сделку.
Джонатан обратил внимание на то, что она лишь проглядывает бумаги, предварительно читая заголовки. Он включил в договор щедрое посмертное содержание для своей будущей вдовы и ежемесячные выплаты на ее расчетный счет в течение того срока, что она будет его женой. Поэтому ее молчание нервировало его. Возможно, все условия, изложенные на бумаге, вызвали у нее определенные сомнения?
