– Знаешь, если мы умрём через секунду, то я хотя бы умру счастливым. С тобой, Баунти.
Оук резко переворачивает меня на спину и всё кафе сотрясается от удара. Я открываю рот, чтобы закричать от страха, но мой крик тонет в губах Оука. Он целует меня.
Хм, я уже говорила, что его поцелуи это чёртов ад? Так вот, сейчас это чёртов рай, и я готова вознестись.
Глава 7
Я так зла на Оука. Господи, я зла настолько, что сгрызла уже все ногти, порезала его любимые футболки, попрыгала на месте сотню раз и это можно считать за спорт. Боже мой, кто бы знал, как я зла на Оука.
Его не было два дня. Два чёртовых дня. Он пропал. Оставил меня одну. Хотя хорошо, что оставил он меня одну, потому что меня рвало нещадно. Я оставила весь желудок в унитазе после вечеринки в честь дня его рождения. И мне было плохо на следующий день, но к вечеру стало лучше. Сегодня мне уже очень хорошо, и я была на занятиях. Но вот Оук даже не вернулся. Он выключил мобильный. Я не могу ему дозвониться. Он на сообщения не отвечает. Я выселю эту наглую задницу из своей квартиры.
Устав окончательно от своих мыслей, валяюсь на диване и смотрю телевизор. Ем пиццу, облизывая пальцы, когда слышу поворот ключа в двери. Я вся напрягаюсь. Откладываю коробку и выключаю телевизор. В квартиру входит Оук. Наши взгляды встречаются и мне безумно хочется сейчас бежать. Свалить от него подальше. Нет, не потому, что стыдно, а потому что я жалкая дура, которая готова простить ему всё, ради вот этого взгляда и улыбки.
– Ненавижу тебя, Оук Хантер, – шиплю я, направляясь к себе.
– Баунти, я дал тебе время. Мы договаривались. И ты не ненавидишь меня, – спокойно произносит он. Господи, какой же он самоуверенный. Бесит.
– Именно ненавижу. Ты кинул меня и выставил какой-то шлюхой. Пошёл ты, – влетаю к себе и хлопаю дверью. Но она тут же распахивается.
– Я сохранил дружбу между нами. Я поступил разумно, потому что ты не могла этого сделать. Ты мстила Расу, – он обвинительно указывает на меня пальцем.
– Что? При чём здесь, вообще, Расти? Дело касалось тебя и меня. Ну, ещё этой кровати и одежды, валяющейся на полу. Зачем ты приплетаешь Расти? Ты специально хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой? Хорошо, Оук, я виновата перед Расти за то, что шлюха. За то, что, как идиотка, пускаю слюни на его лучшего друга, а он просто играет со мной. Ты доволен? Ты этого добивался? Да, я жалкая дура! Да, я виновата! Я обманщица! Ты этого хотел? – В глазах скапливаются слёзы обиды.
– Баунти, нет, я этого не хотел. Я… прости, я подумал, что ты решила ему отомстить и использовать меня, – Оук запускает пальца в растрёпанные тёмные волосы.
– За что мне мстить Расу? Это ему придётся мстить мне и возненавидеть за то, что я повела себя, как шлюха. Хотя я ей и остаюсь. Мои желания ни черта не изменились. Но к ним ещё прибавилось желание придушить тебя.
– Не изменилось? – Тихо повторяет Оук.
– Нет. Да, я была пьяной, но я помню всё, что говорила тебе и делала. Моё желание не изменилось. Я хочу быть твоей, Оук. Хочу встречаться с тобой.
Он замирает и смотрит на меня, а я вытираю слёзы и хлюпаю носом.
– Знаю, что это выглядит, как будто я мечусь из угла в угол, но это не так. Я никогда не любила, когда герои в фильмах долго мусолят одно и то же. Поэтому… я всегда тащилась только от тебя. Я боялась этого и так же страстно желала. Наверное, я и начала встречаться с Расом, потому что он был предсказуемым. Знаешь, с ним не случается ничего и никогда такого, что может перевернуть мой мир. Ты не он. И я боюсь, что ты разобьёшь моё сердце. Но сейчас, наконец-то, осознав, что судьба сама написала для нас с тобой сценарий и помогает нам, я не могу больше бегать от своих чувств к тебе. Я думаю, что не просто так Рас уехал. Он дал мне то, что я действительно хотела. Тебя. Доступ к тебе без стыда и вины перед Расти. Понимаешь? – Тихо произношу я.
– Я много думала о нас с тобой с того момента, когда уехал Рас. Я проследила всю цепочку нашей истории и увидела, что всегда кто-то был между нами. Это был Расти. Но сейчас его нет. Я поняла это. Нет его. Нет той стены, которая прятала тебя от меня. И я сдаюсь, Оук. Я сдалась в ту ночь, хотя куда раньше. Я сдалась с того момента, когда ты меня поцеловал. Ты был моим первым. Я тебе подарила свой поцелуй и это было для меня правильно. И я не спала с Расти. У нас не было секса, потому что я… была не готова. Но когда я смотрю на тебя, то все страхи испаряются. Конечно, я боюсь, что ты разочаруешься во мне, но я уверена в том, что мы идеально друг другу подходим. Я провела анализ нашей истории. Я знаю, что могут быть сложности, но я хочу попробовать. Я хочу сделать то, о чём всегда мечтала. А мечтала я о тебе.
Ну, вот и всё. Я призналась ему. Я всё сказала. Я ненавижу себя и горжусь собой. Мне стыдно и неловко сейчас. А Оук молчит. Он не особо чувствительный парень. Он говорит зачастую гадости и ненавидит такие признания. Он меня отошьёт. Зуб даю. Вот чёрт. Я испортила нашу дружбу. Я всё испортила из-за проклятого желания целовать его всю свою жизнь. Да, во всём виноваты поцелуи Оука Хантера. Они моя погибель.
***
Я обожала всегда целоваться с Оуком. Мы могли целоваться часами. Боже, я даже кончала от одних только поцелуев. Я таяла в его руках, а он никогда не успокаивался.
В общем, ничего не изменилось. Я с годами не поумнела, а он не стал хуже. Он стал куда лучше или же я так долго не целовала его, что даже забыла, сколько магии в его губах.
Кафе сотрясается от удара, но я ничего не слышу. Мне не страшно. Губы Оука жадно нападают на мои. Его рот буквально поедает мой. И я цепляюсь за его куртку, раскрывая рот шире. Я чувствую, как горю от его поцелуя, вплоть до костей. Все мои мышцы сводит от волнения и возбуждения. Я знаю, что это плохая идея целоваться с Оуком, но я просто об этом не думаю. Он отстраняется совсем немного. Отрывается от моих губ, а я уже чувствую себя несчастной. Я смотрю в его глаза, горящие от желания, и вижу там свои же эмоции. Чёрт, это мой самый удобный гроб в мире.
– Ещё… мне страшно, – шепчу я.
– Со мной тебе никогда не должно быть страшно, – выдыхает Оук. Я это знаю. Я это чертовски хорошо знаю. Когда он рядом, я думаю только о нём. Исключительно о нём и у меня нет проблем, потому что он всегда учил меня, что всё решаемо, а вот потерять друг друга это катастрофа. Это чудовищно.
Дрожь проходит по моему телу, когда он проводит губами по моим. Он дразнит меня, целует один уголок губ, вызывая внутри бурю из похоти. Целует второй уголок губ. И в третий раз он попадает прямо в центр. Я горю, умираю, задыхаюсь, живу. Я ощущаю так ярко каждый уголок своего тела, словно оно проснулось после долгой спячки. Оно накаляется до предела. Его язык врывается в мой рот. Он доминирует, приказывает, подчиняет. Он выбивает воздух из моих лёгких, и я дышу полной грудью. Я раскрываю рот шире, чтобы он продолжал делать со мной то, что делал. Меня пронзает острыми ножами. Я издаю стон, когда он прикусывает мою губу и сосёт её. Он умеет отлично работать ртом. Я помню это. Я чертовски хорошо помню, и я хочу, чтобы это никогда не прекращалось.
