– А если серьезно, то женщин я уважаю. За их силу. Ведь большинство из них маленькие тщедушные, а иногда в такой вот малявке сидит настоящий солдат, что будет сражаться за правду до победы.
– Ну ты загнул! – рассмеялся Артем. Вот уж не ожидал… Хотя, тут, пожалуй, ничего странного. Себя он мелким не считал и мышечную массу наращивал регулярно в тренажерном зале. А Витя был чуть ли не в полтора раза крупнее него. Конечно, такому все бабы кажутся малявками. – А у меня вот от них одни проблемы, – отчего-то признался водителю.
И это было правдой. Со Светкой они прожили душа в душу разве что месяц после свадьбы, медовый, так сказать. А потом начались скандалы. Она была вечно чем-то не довольна, ревновала его к работе. Потом до денег стала жадной, как акула до крови. А когда он решил урезать ее расходы, так и вовсе от рук отбилась. Ну а когда Артем узнал, что крутит его зазноба на стороне, то решил поставить точку в их отношениях. И с тех пор считал себя почти счастливым и свободным от женщин и обязательств перед ними. Нет, он, конечно, не вел монашеский образ жизни, да и природа порой требовала своего. Но для этого не нужно было заводить какие-то серьезные отношения, достаточно было снять красотку на ночь и покувыркаться с ней в постели всласть. А на утро забыть и снова почувствовать себя свободным. Как ни крути, а такая жизнь ему нравилась гораздо больше семейной.
– Вить, а ты женат? – вспомнил Артем, о чем хотел спросить водителя.
– Неа. Но у меня есть девушка, очень хорошая, – предупреждающе посмотрел на него Виктор. Да он и не собирался ничего плохого говорить про его девушку. Наверное, среди них есть и хорошие. Может быть… – Скоро собираемся пожениться.
И хотел бы Артем ему посоветовать сто раз как следует подумать, прежде чем решаться на такой шаг. Ведь жениться – дело нехитрое, а вот жизнь наладить совместную с кем-то многим оказывается не под силу. Тьфу ты! Аж противно стало от самого себя. Ну чего он лезет со своими советами, холостяк-недоучка. Каждый волен жить, как ему нравится, и любить, если есть на то желание. Слава богу, что у него такого не появляется.
Глава 4
В распахнутое окно врывался птичий щебет. От него-то я и проснулась. И сразу определила, что утро еще очень раннее, хоть и уже рассвело.
Может оно и раннее, но только не для меня. И если не потороплюсь, то опоздаю на первую работу. Потому и вскочила с кровати, невзирая на утреннюю прохладу, прошлепала прямо по холодному полу через весь коридор в туалет. Быстро покончила с утренними процедурами и уже бегом рванула в свою комнатушку, которую вот уже месяц занимала под временное жилье.
– Хоромами точно не назовешь, – вспомнила я, как впервые увидела эту комнатку в день знакомства с Кирой Юрьевной – самой лучшей, хоть и требовательной, начальницей. – Но жить можно, пока не появится возможность снять что-то приличнее. Выбросишь хлам, наведешь порядок… В общем, обустраивайся.
Это было в тот самый день, когда я ушла от Игоря ни с чем и набрела на благотворительный фонд, который за месяц стал мне настоящим домом, и в котором у меня появилось столько друзей, сколько и за всю жизнь не набрала.
Пока одевалась, причесывалась и наводила легкий макияж, вспоминала тот судьбоносный день…
– Кира Юрьевна, кажется, я вам привел работницу, – приоткрыл дяденька дверь в какой-то кабинет.
Я продолжала топтаться у него за спиной, вцепившись в ручку чемодана, словно именно его у меня сейчас и намеревались отобрать. Будущее тогда казалось мне серым и туманным и просвета в нем разглядеть не получалось, как я ни силилась.
– Ну впускай, – раздался из недр кабинета женский голос с явными властными нотками.
– Ни пуха, девица! – подмигнул мне дядечка.
Ну, дядечкой он оставался для меня еще с полчаса, не больше, очень скоро я с ним познакомилась и узнала, что зовут его Михаил Потапович (Потапыч, то бишь, как его тут все звали), и работает он в фонде внештатным водителем на своем УАЗике, который любовно называет буханкой.
– Ты кто же такая будешь? – таким вопросом встретила меня высокая статная дама лет сорока пяти, с пышной гривой каштановых волос и ярко-синими пронзительными глазами. Мне даже сначала показалось, что она в линзах, и только потом я узнала, что таким редким цветом глаз наградила Киру Юрьевну природа.
– Я… Олеся. И мне нужна работа, – смело ответила я, понимая, что скромничать и тушеваться нужно в другом месте и в другое время.
– А получать за свою работу ты сколько хочешь? И что же ты умеешь делать? – без тени улыбки уточнила Кира Юрьевна.
На эти вопросы я тоже постаралась ответить как можно честнее. Да и нечего мне было скрывать.
– А что ты знаешь о благотворительности? – задала Кира Юрьевна новый вопрос, который поставил меня в тупик.
Дело в том, что благотворительностью я раньше не интересовалась. И уж точно не занималась ею сама.
– Ну… это когда богатые люди безвозмездно помогают тем, кто нуждается в их помощи? – расплывчато отозвалась я.
– Ну, в принципе, правильно, – улыбнулась Кира Юрьевна, и я незаметно выдохнула. Кажется, этот экзамен я сдала хорошо. – Ну и ты, наверное, догадываешься, что такие организации, как наша, являются промежуточным звеном между богатыми людьми, как ты их назвала, и нуждающимися в нашей помощи.
– Теперь я это знаю, – с улыбкой закивала я в ответ.
– Работа наша отчасти и заключается в поиске таких вот богатых людей. Но не только в этом… Нюансы нашей работы ты узнаешь, если согласишься присоединиться к нам…
– Я согласна! – тут же выпалила я.
– Да не торопись ты, – тихонько рассмеялась Кира Юрьевна. Я же подумала, что получается у нее это очень женственно и элегантно. Не то что у некоторых, которые ржут «аки кони», как выражалась моя мама. И вечно она ругала меня за мой громкий смех. А что я могу поделать, если по-другому не получается? – Работу мы тебе предоставить можем, но вот получать ты за нее будешь очень мало, особенно на первых порах. Потому и с сотрудниками у нас такая напряженка, мало кто согласен трудиться практически на общественных началах. Не чистое волонтерство, конечно, все официально. Но зарплаты у нас маленькие, – немного грустно закончила Кира Юрьевна.
– А мне много и не надо! – бодро заявила я, радуясь, что все так удачно складывается.
– А почему ты с чемоданом? – перевела Кира Юрьевна взгляд на оный, который был слишком велик для меня и никак не желал за мной прятаться.
– Потому что… – а что ответить-то? Честно – что я ушла от парня, который мне изменил? А если эта дама слишком благочестива и не приветствует сожительство во грехе, как выражалась моя бабушка про нравы современной молодежи? Не повлияет ли это на мое трудоустройство, которое я уже считала у себя в кармане? – Тебе жить есть где? – пришла она мне на помощь.
И тут я вынуждена была признаться, что временно бомжую. Ну и тогда мне выделили вот эту комнатушку, здесь же, в нашем центре, которую за месяц я превратила в уютное гнездышко. Конечно, сначала я испугалась ее размерам и захламленности. Но были бы руки, как говорится, да еще желание… У меня все это было, и в бардаке я, разве что, первую ночь провела. А потом все привела в порядок и даже считала свое временное жилище уютным.
