Иногда я чувствую, что она жива и очень близко, а иногда –
что она умерла и далеко. Это странно. Перед смертью у нее было огромное
потрясение… Но что это я все о себе… Поговорим лучше о вас. У вас много
талантов, вы обладаете качествами, которым завидуют другие, но вы теперь в
очень большой опасности – нет?
– Нет, – с улыбкой сказал Мейсон.
– О, а я думаю, что да. Думаю, что даже сейчас вы в
опасности, может быть, поэтому и не хотите знать свою судьбу. Нет?
Мейсон откинул голову и снова рассмеялся:
– Ваша манера продавать товар очаровательна, мисс Кармен!
Разумеется, я хочу знать мою судьбу.
Она взяла его руку в свою, секунду подержала.
И вдруг Фрэнк кашлянул, предупреждая, поймал взгляд Мейсона
и сделал незаметный жест.
Мейсон поднял глаза и увидел двух широкоплечих,
настороженных, агрессивно-напористых мужчин, вошедших в ресторан.
Мексиканка, которой принадлежал кабачок, подошла к ним с
радушной улыбкой, но, увидев печать официальности на их лицах, сразу будто
сникла.
Один из мужчин что-то сказал вполголоса.
Женщина показала рукой по направлению к отдельному кабинету.
Двое мужчин подошли, один отогнул лацкан пиджака и показал
звезду.
– О’кей, Кармен, – сказал он, – хватит с тебя! Собирай вещи.
Пойдешь с нами. Тебе кто-то хочет задать несколько вопросов.
Он равнодушно посмотрел на Мейсона:
– Простите, что нарушаю вашу компанию, мистер, – и положил
руку на плечо женщины. – Пошли, Кармен! – позвал он.
– Но я не понимаю…
– Неважно, пойдем!
Хозяйка ресторана была явно обеспокоена.
– Пожалуйста, Кармен, скорей, – торопила она, потом быстро
затараторила по-испански, и Кармен засуетилась.
– Ну, – сказал Мейсон, когда мужчины проводили девушку к
машине, – с меня довольно! Позвоню Полу Дрейку и спрошу, не знает ли он
чего-нибудь относительно всего этого.
Он вошел в телефонную кабину, набрал номер офиса Дрейка и,
когда детектив ответил, сообщил:
– Они только что взяли Кармен, Пол. Ты что-нибудь в этом
понимаешь?
– Мне ничего не известно наверняка, Перри, но я полагаю, что
то письмо в бутылке находится в руках властей и они намерены провести по нему
расследование. Однако у меня есть и другие новости. Кармен тебе гадала?
– Да.
– Ну и как?
– Очень здорово, Пол! Она настоящий медиум.
– Она тебе хорошо нагадала?
– Хорошо-то хорошо, но не до конца. Ее прервали.
– Если предсказала хорошее, – сказал Пол, – она неважный
медиум. Только что сообщили, что у шерифа в руках бесспорное обвинение против
Дороти Феннер и что он готов доказать, что именно ты был тем сообщником,
который ждал ее в каноэ, когда она в субботу вечером проникла в дом Джорджа
Олдера, чтобы похитить вещественное доказательство.
Глава 14
– Подсудимая имеет право отвести не удовлетворяющий ее
состав жюри присяжных, – объявил судья Кэри.
Перри Мейсон встал, учтиво поклонился.
– Мы совершенно удовлетворены имеющимся составом, ваша
честь.
Судья Кэри взглянул на обвинителя. Клод Глостер, окружной
прокурор, широким жестом выразил одобрение:
– Приведите жюри к присяге.
Члены жюри, семь мужчин и пять женщин, встали со своих мест,
подняли правые руки и поклялись честно и беспристрастно рассматривать дело,
вынести справедливый приговор по иску народа штата Калифорния к подсудимой Дороти
Феннер.
Клод Глостер, обвинитель, сделал краткое вступительное
заявление, в котором выразил готовность доказать, что обвиняемая Дороти Феннер
с заранее обдуманным намерением убила Джорджа С. Олдера в его доме, находящемся
на берегу залива, на территории, известной как «Остров Олдера». Что смерть
наступила в результате выстрела из револьвера. Что пуля проникла в затылок,
затронула главную артерию и раздробила позвоночник – жертва упала на ходу,
ожидая прихода обвиняемой. Олдер запер собаку, которая в последние несколько
месяцев была его неразлучным компаньоном, чтобы обвиняемая могла прийти в дом,
не боясь ее. Обвиняемая убила свою жертву одним выстрелом из револьвера 38-го
калибра, выбежала через заднюю дверь на берег, где оставила каноэ или какую-то
другую небольшую лодку, приплыла на веслах к своей яхте, переоделась, дошла до
причала и возвратилась в номер своего отеля…
Вступительное слово было более чем кратким. Закончив,
обвинитель сел. Мейсон отказался от вступительного слова, и окружной прокурор
вызвал первого свидетеля.
Судебно-медицинский эксперт констатировал, блеснув знанием
технической терминологии, факт смерти и ее причину.
Клод Глостер, осторожный, опасный противник в суде, блестяще
владеющий логикой, задал несколько вопросов, чтобы обратить внимание именно на
те пункты, которые ему были нужны, а затем прекратил допрос.
– Вы желаете, – любезно обратился он к адвокату, – допросить
свидетеля, мистер Мейсон?
– У меня только один вопрос, – ответил тот.
– Прошу вас, спрашивайте.
– Благодарю. Доктор, когда вы осматривали труп, вы
определили причину смерти?
– Да, сэр.
– Вы упомянули, что смерть наступила в результате выстрела
пулей тридцать восьмого калибра?
– Да, сэр.
– Эта пуля была потом найдена?
– Нет, сэр, пуля не была найдена.
– В таком случае откуда вам известен калибр?
– Отчасти по размеру раны, отчасти из заключения, сделанного
мною: под трупом лежал револьвер, из которого и был сделан смертельный выстрел.
– Если вы не нашли пулю, как вы могли определить, что
смертельный выстрел был сделан из револьвера, который вы обнаружили лежащим под
трупом?
– Потому что выстрел из него был сделан недавно, потому что
не было никакого иного места, куда могла бы уйти эта пуля, и потому что
револьвер был тридцать восьмого калибра.
– Понятно. Значит, вы определили, что смертельная пуля была
тридцать восьмого калибра, потому что револьвер был найден под трупом; и вы
знаете, что это – то самое оружие, из которого был сделан выстрел, потому что
оно тридцать восьмого калибра. Правильно я вас понял?
– Когда вы сказанное мною сформулировали таким образом, это
прозвучало как нелепость.
