– Так вы с ней встретились?
– Да.
– Где?
– Когда она возвращалась с острова в прозрачном вечернем
платье, без каких бы то ни было прочих мелочей туалета, а ее преследовал
свирепый пес.
– И что же вы сделали?
– Я действовал под влиянием минуты и пригласил ее в каноэ.
– Ну хорошо, – сказала Делла Стрит, – импульс я в состоянии
оценить, но вам бы следовало, по крайней мере, заставить ее отдать вам половину
драгоценностей.
– Она не крала никаких драгоценностей, – сказал Мейсон. –
Она прихватила с собой некую улику, но замешанный в этом деле человек слишком
хитер, чтобы попасться на подобную удочку, вот он и заявляет, что лишился
пятидесяти тысяч долларов в драгоценностях. И ты понимаешь, Делла, в какое
положение это ставит меня?
– А откуда вы знаете, шеф, что она не взяла драгоценности?
– Она… ну, в общем, она сняла свое платье и позволила его
обыскать.
– В каноэ?!
– Нет, на борту яхты, которая, по ее словам, принадлежит ей.
– Она раздевалась при вас?
– Было темно. Она разделась и швырнула мне свое платье,
чтобы я убедился…
– И только поэтому вы утверждаете, что она не взяла
драгоценности?
– Боюсь, что это так.
Делла Стрит в недоумении пощелкала языком.
– Вам следовало взять меня с собой, хотя бы для того, чтобы
обыскивать женщин.
– Черт бы меня побрал, конечно, ты права! – горячо
согласился Мейсон.
– Вы узнали что-нибудь про Олдера? – спросила Делла.
Мейсон усмехнулся:
– Полагаю, кое-что у меня появилось.
– Что же именно?
– Олдер купил этот остров и заплатил за него какую-то
баснословную цену. Он желает иметь собственный феодальный замок. Он человек
именно такого типа. Если бы что-то помешало ему держать под контролем каждый
квадратный дюйм этого острова, он бы, я думаю, просто сошел с ума.
– Но разве он не владеет им единолично?
– Владеет, – подтвердил Мейсон. – Но когда рыли канал,
поставили подпорную стенку и сбрасывали к ней землю. При этом образовался
длинный полукруглый песчаный карьер, который выступает к северу.
Делла Стрит засмеялась и сказала:
– Я, конечно, изучаю юриспруденцию на слух, но разве
собственность, образовавшаяся после наноса земли, не принадлежит владельцу
смежной территории?
– Разумеется, принадлежит, если нанос земли является
результатом естественных причин; но где-то я читал постановление Верховного
суда, гласящее, что собственность, образовавшаяся в результате действий
правительственных органов, как, например, прокладка каналов, является
государственной собственностью. Так вот, если в данном случае этот закон
применим и кто-нибудь вздумает самовольно поселиться в северной части острова
Олдера и поставить там небольшую хибарку – ну, ты понимаешь, что может
произойти, Олдер…
Мейсон вдруг замолчал, когда впереди сверкнул яркий красный
прожектор. Полицейский на мотоцикле кивнул Мейсону на обочину и потребовал:
– Встаньте в хвост вон за теми машинами. И двигайтесь
медленно.
Впереди шло шесть или семь машин, несколько патрульных
проверяли у их владельцев документы, задавали им вопросы.
Мейсон переглянулся со своим секретарем, потом опять проехал
немного вперед.
Один из патрульных полицейских сказал:
– Можно взглянуть на ваши водительские права и путевой лист?
Мейсон предъявил документы.
– Вы здесь… О, вы Перри Мейсон, адвокат!
– Совершенно верно.
Полицейский улыбнулся.
– Простите, что задержал вас, мистер Мейсон. О’кей,
поезжайте. Мы ищем похитителей драгоценностей. Можете обойти все другие машины,
потом объехать вокруг конца дорожной блокады. Простите за беспокойство… Однако
для проформы я бы хотел проверить особу, которая едет с вами, потому что
преступление совершила именно женщина…
– Мисс Делла Стрит, секретарь мистера Мейсона, –
представилась Делла, предъявляя свои водительские права.
Полицейский просмотрел права, взглянул на Деллу еще раз,
вернул документы и еще раз извинился:
– Простите, но нам приказано проверять всех. Вы здесь по
делу, мистер Мейсон?
– Да, ищем кое-кого из свидетелей, – сдержанно ответил
адвокат.
Еще одна машина, шедшая на большой скорости, с визгом
затормозила, когда красный свет озарил ее ветровое стекло; полицейский приказал
водителю свернуть к обочине.
– О’кей, еще увидимся, – сказал Мейсон и стал объезжать
блокированный участок шоссе.
– Шеф, – внезапно став серьезной, сказала Делла Стрит, – вы
предполагаете, что девушка все-таки похитила какие-то драгоценности?
– Нет, не думаю.
– Но вы не знаете наверняка?
– Я очень тщательно осмотрел ее вещи, Делла. У нее была
бутылка в правой руке – бутылка, в которую было засунуто письмо, по-видимому
выброшенная за борт с яхты «Сейер-Белл» – яхты Джорджа С. Олдера. Женщина,
написавшая письмо, боялась, что ее убьют… Впоследствии так и случилось: ее
нашли мертвой.
– Шеф!.. – воскликнула Делла Стрит.
– И я, – продолжал Мейсон, не давая перебить себя, – очень
тщательно обыскал яхту, чтобы убедиться, что на ней не было ничего спрятано.
– А вы заглянули в верхнюю часть чулок девушки?
– И не только в верхнюю часть, – сказал Мейсон. – Когда она
перелезла через нос каноэ, я увидел пару очень симпатичных ножек без каких-либо
уродливых бугров, которые могли бы появиться из-за пятидесятитысячных
драгоценностей. А мокрое вечернее платье почти не оставляет никакого простора
для воображения.
– Вы узнали ее имя?
– Она назвалась Дороти Феннер. Говорит, что является
родственницей Коррин, сводной сестры Олдера, которая вот уже несколько месяцев
считается пропавшей без вести.
– Хороша собой?
– Очень.
– Фигура?
– Роскошная.
– Ну что ж, мужчины всегда остаются мужчинами, – вздохнула
Делла Стрит.
– А теперь, когда мы выехали за пределы оцепления, я дам
тебе кое-что почитать.
Он вынул из кармана копию письма, сделанную Дороти Феннер, и
передал ее своему секретарю.
