– Сегодня не получится, у нас другие планы.
Не знаю, как она отреагирует. Не представляю, какая стала Айлин за годы нашей разлуки. Инга бы наверняка закатила скандал и выдвинула ультиматум.
– А когда? Когда я могу приехать? Пожалуйста…
В голосе столько мольбы. Господи, ну как я могу ей отказать? Это же моя Лина! Сердце разрывается…
– Где ты остановилась?
Задаю вопрос и прикидываю, сколько времени мы с мамой проведём у бабули и как быстро я смогу освободиться. Как назло, сказал родительнице, что взял сегодня выходной. Но ведь меня могут в случае форс-мажора вызвать на работу?
– Пока не знаю, я только с поезда.
– Хорошо, как устроишься, пришли мне свой адрес.
И зачем-то добавляю:
– Вечером созвонимся.
Глупость, я не дотерплю до вечера, сорвусь к ней, как только появится малейшая возможность. К воротам подъезжает автомобиль, моя машина мешает ему проехать. Торопливо беру у Лины чемодан. На мгновение касаюсь её пальцев, тело шарахает разрядом тока. Чувствую себя всё тем же восемнадцатилетним мальчишкой, который сходил с ума от случайных прикосновений к любимой. Она отворачивается от меня. Я ей настолько неприятен?
Отмахиваюсь от мысли, которая болезненно впивается за грудиной и мешает дышать, и тороплюсь к машине.
Мама недовольна, отчитывает меня в привычном для неё стиле. Она видела, что я стоял с женщиной, и ей это не нравится. К счастью, на оправдания у меня нет времени, потому что мы уже паркуемся, выходим и поднимаемся в квартиру.
Когда-то мы все вместе жили в этом доме, а потом мама с папой не выдержали и ушли на съёмную квартиру. Дед был тем ещё тираном, а мама у меня не слишком покладистая. Я бы сказал, что Инга по характеру чем-то похожа на неё. Не зря говорят, что мы выбираем жён, похожих на матерей.
Бабуля открывает дверь и приветливо улыбается. У неё слишком хорошие манеры, чтобы демонстрировать своё истинное отношение к гостье. Детей в прихожей нет, они всё ещё очень стесняются, особенно Эдже. Она поразительно похожа на Айлин, не только внешне, но и по характеру. Мимика, жесты – всё настолько напоминает мне девочку, которую я люблю всю свою сознательную жизнь, что иногда даже страшно становится.
Устраиваемся в гостиной, зову детей, предвкушая мамино удивление.
– Мамуль, познакомься. Это – мои дети Арслан и Эдже.
Немая сцена. Родительница ожидаемо шокирована.
– А…
– Помнишь Айлин? Знаю, в это трудно поверить, но она оказалась жива! Представляешь?
Я настолько счастлив и горд своими детьми, что не обращаю внимания на мамину реакцию. Конечно, она потрясена и не ожидала. Ещё бы! Мне всего двадцать девять, а у меня такие взрослые сын и дочь. А ещё я жду, что она порадуется, что Лина жива. Мама наверняка помнит, как тяжело я переживал её потерю.
– Айлин? Значит, она всё-таки родила…
Меня обижает, что мама не выражает ни малейшей радости, будто я её не с родными внуками знакомлю, а с какими-то чужими, соседскими. Концентрируясь на этой обиде, не сразу вдумываюсь в смысл её последних слов. Но потом они воспринимаются как-то двусмысленно.
– “Всё-таки родила”?
Переспрашиваю, пытаясь уловить ускользающий от меня смысл. Я не посвящал маму в свои планы относительно того, как я собирался отвоёвывать Лину у её отца. Никто, кроме Тагира, не был в курсе того, что я хотел, чтобы она забеременела. И друг вряд ли мог маме об этом рассказать. Откуда она узнала о беременности?
– Мама, что значит “всё-таки родила”?
Догадка ударяет в голову, будто удар битой.
– Арслан, идите помогите, пожалуйста, бабушке на кухне, – отсылаю детей, чтобы не вести этот разговор при них.
Стоит им выйти, снова обращаюсь к маме с прямым вопросом:
– Ты знала, что Айлин была беременна?
Не верю в то, что произношу. Потому что если она знала о беременности, то… Даже думать об этом страшно. Мама молчит.
– Знала? – повышаю голос и тут же одёргиваю себя.
Что бы сейчас ни ответила, вижу, что знала. Знала! Мама знала! Она знала и ни слова мне не сказала! Я прожил десять лет в аду, а она молчала!
– Да. Но надеялась, что ей хватит ума сделать аборт.
– Что? Что ты сказала? – внутри всё обрывается, я падаю и лечу в бездну.
– Да! Да! Я знала, что она не погибла вместе с семьёй, знала, что она была беременна. Она приходила ко мне, когда ты в больнице лежал. Что ещё ты хочешь от меня услышать?
– Ты обманула меня, что Айлин умерла, зная, какую это причиняет мне боль? Ты молча смотрела, как я убивался на кладбище?
– Я должна была как-то защитить тебя от них! Ты что не понимаешь, что они бы тебя убили? И потом, это не я тебе сказала о её смерти, а кто-то другой! Я лишь не стала тебя разубеждать.
– Мама, – мой голос вдруг непривычно хриплый и низкий, сам себя не узнаю. – Ты меня убила. Тогда… А сейчас сделала контрольный выстрел в голову.
Поднимаюсь, выхожу из комнаты. Мыслей нет. А в душе такое отчаяние, что хоть в петлю лезь…
Глава 13
Айлин
С тяжёлым сердцем покидаю наблюдательный пост. Замёрзла, устала, сил стоять больше нет. Нужно поскорее найти себе место для ночлега. Лёня обещал позвонить вечером – может, завтра он позволит мне увидеться с детьми. Слёзы катятся по щекам, едва успеваю вытирать их салфетками. За что он так со мной? Почему? Он стал таким бездушным и злым, что я его боюсь… От него можно ожидать чего угодно.
Захожу в кафе, беру себе чёрный чай с лимоном и самый дешёвый пирожок. Я сегодня ещё не завтракала, но голод только сейчас заявил о себе. Пока жду, чтобы раскалённая жидкость остыла до комфортной температуры, набираю девочке-риелтору, с которой созванивалась накануне. Она обещала подобрать мне недорогие варианты, чтобы остановиться на первое время. Нужно экономить деньги – неизвестно, когда удастся устроиться на работу и получить первую зарплату. Не забыть бы спросить у Лёни, что он считает нормальной работой, чтобы избежать потом претензий и оскорблений.
С жильём везёт. Соглашаюсь на первое же место, которое девочка предлагает. Цена по столичным меркам копеечная, потому что это студенческое общежитие. Сейчас университеты на карантине, занятия дистанционные, так что народу мало. Комендант предупреждает, что топят плохо – поддерживают только санитарный минимум, но зато выдаёт мне целых три одеяла и обещает вечером ненадолго занести “дуйку”, чтобы прогреть комнату на ночь.
Отправляю Лёне сообщение, что устроилась пока в общежитии, и скидываю на всякий случай адрес. Вряд ли он ему нужен – даже и речи не может быть о том, чтобы он привёл сюда детей. Но сказал прислать – и я не решаюсь ослушаться. Злить его опасно.
