И тролльчихина правда – от гномьей крови я увидела только низкорослость, а вот в кости женщина была тонкой, как тростиночка.
– Скупердяйка! – оскалилась управительница гаремом, три ее подбородка опять зашатались, вторя возмущению. – Дык разве ж я для себя? Для бедолаги стараюсь! Посмотри, какая тоненькая и бледненькая! Сожми чуток – и переломается!
Чтобы не слыть голословной, Врена взяла меня за руку и помахала ею перед носом опешившей поварихи.
– А энто кто такая будет? – Ульфа грозно свела кустистые черные брови на переносице. – Не гаремным не подаю!
– Вот скряга! – закатила глаза тролльчиха. – Тебя не на кухню определять нужно было, а в сокровищницу! Верронны бы наконец научились прижимистости! Каждый медяк и серебрушку как от сердца отрывала бы! А золотушки драконы бы получали лишь на праздник!
– Пф-ф! – фыркнула женщина. – Хватит мне тут сказки рассказывать, не видишь, я работаю?!
– Да ты эти кастрюли каждый день до блеска начищаешь!
– И нет у меня ничего! Все под чистую смели во время трапезы! – уперла руки в бока гномиха. – Думаешь, легко рассчитать паек на господ, слуг, гарем и вояк? А я умудряюсь!
– Ты каждый раз умудряешься еще и запас оставлять. Где нычку прячешь, задоръ-баба?! – Врена сложила руки на груди, а я юркнула поближе к стеночке.
Как за волосы друг друга тягать начнут – меня не зацепит!
Они сошлись посередине кухни, возле той огромной злосчастной кастрюли. Как гроза и молния! Гномка и тролльчиха!
И я не бралась предсказывать, кто из этой схватки выйдет победителем…
Пусть даже Ульфа дышала в пуп Врене, но как яростно дышала! Как испепеляла противницу взглядом! Не хотелось мне встать на ее пути… Что я, смертница, что ли?
Это могло стать противостоянием века! Войти в историю как небывалое сражение характеров! Но…
Все испортило чавканье.
Мы одновременно повернули головы на звук…
Эль сидел на кухонном шкафу и жадно лопал овсяное печенье – причмокивал, глазки закатывал, так ему вкусно было!
– Воры на моей кухне? – прищурилась гномка, как только пришла в себя от удивления. – А как скалкой?
Я и рта раскрыть не успела, повариха схватилась за деревянное оружие и кинулась к ящерке.
Эль смекнул, что дело запахло люлями, и мгновенно превратился в скалку.
– Ой, какая прелесть! – выронила свое оружие Ульфа. – Морфик!
– Я первая приметила эту прелесть! – надулась, как квакушка, Врена. – Смекалистый! Сразу харчи учуял!
– У моего дядюшки дюжина таких была! Я с ними выросла! Веселое было время… – Женщина смахнула с уголка глаза скупую слезу и кинулась расставлять приборы на стол. – Накормлю тебя, дева, что я, нелюдь какой?
Мне пришлось ладонью придержать собственный подбородок – нижняя челюсть стремилась к полу.
– Ты и правда какая-то хилая, – пощипала гномка меня за щеку.
– Только прозрела! – всплеснула руками Врена. – Бобыня!
– Растетеха!
А я лишь глаза скосила на принявшего истинный вид Эля. Второй раз за день выручает!
И как-то в груди заскребло: ящерка обаятельнее, чем я! Может, и отбор за меня пройдет?
– Кушай, деточка, кушай, – стала приговаривать гномка, подсовывая мне тарелку с мясным рагу.
Ненужные мысли сразу улетучились, стоило вдохнуть аромат еды. Какой этикет, какая сдержанность? Я набросилась на завтрак с жадностью умертвия в попытке утолить вечный голод.
– Хилая, а в силе аппетита с тобой еще потягается, – заметила Ульфа заклятой подруге.
Эль тоже получил угощенье, на красивом красном блюдечке с золотой каемочкой. Как дорогого гостя приняли!
Мне же насыпали в простую глиняную миску.
Впрочем, не обидно. Главное, живот перестал завывать в требованиях еды!
– Только если и дальше жрать так будет, проход не для тебя придется прорубать, а для девы.
Настолько долго я здесь не собираюсь задерживаться!
– Ум-нум-нум, – прокомментировал Эль. Он часто очень чутко улавливал мое настроение и выдавал остроумные фразочки. Но больше молчал, что ценилось мною на вес золота. Идеальный мужчина просто!
– Плесни-ка нам в чарочки моего лекарства, – попросила Врена, пропустив мимо ушей сарказм гномихи. – Будем всякую хворь из тела девы выгонять.
Я не успела испугаться, как Ульфа разлила какое-то зеленое пойло, а тролльчиха заставила меня его выпить.
В груди зажгло, на глазах выступили слезы, дыхание перехватило… Вот-вот огонь из ушей повалит!
– Что-о-о это п-пыло? – просипела я, едва отдышавшись.
Хотя обе женщины хлопнули напиток залпом и даже не закашлялись! Недаром у меня к ним уважительный трепет просыпался!
– Лекарство, – улыбнулась Врена. – Троллье.
– То-то я чувствую, как оно троллит! – поделилась я. – Наверное, и знать не хочу из чего и для чего.
– Из волшебного мха, – кивнула гномка, и меня как-то сразу отпустило волнение. Мох – это не так страшно.
– Выращенного на помете грифонов, – добавила Врена.
Птиц с телом льва?
И тут все с аппетитом съеденное как-то резко попросилось обратно.
– Очень хорошее средство! – заявила Ульфа. – Зря зеленеешь, дева!
– Общеукрепляющее, витаминное, бодрящее, – хмыкнула тролльчиха. – И почти без побочных эффектов!
– Почти? – У меня глаз задергался.
Врена легкомысленно отмахнулась.
– Всего-то может потянуть правду говорить, язык будет в узел завязываться ото лжи, – сказала она. – Так разве ж это проблема? Ты же дева честная, чего тебе бояться?
У меня сердце в пятки ушло!
Я, значит, расслабилась с ними, а они вздумали проверки устраивать?!
Никому нельзя верить в драконьем доме!
Даже тролли – те еще тролли!
– И сколько же этот эффект продлится? – уточнила я.
– Ерунда! Всего-то до восхода луны, – охотно пояснила тролльчиха и тут же впиявилась в меня цепким взглядом. – Так чем, говоришь, ты насолила Каилу?
ГЛАВА 4
«Тем, что он наглый чужеед!» – собиралась выкрикнуть я, но язык действительно скрутился в узелок.
– Ы-у-ед! – вышло по итогу.
«Шлында драконья! Объел меня и против воли на отбор притащил!»
И это мне не удалось сказать.
– Ел-ор-ил! – вырвалось изо рта.
Гномка с тролльчихой нахмурились.
– А если правду, Алиша? – спросила дознавательским тоном Врена.
