Так странно. Всего две недели прошло с того дня, как я прибыла в столицу из Аддарила. А кажется, будто целая маленькая жизнь, изменившая слишком многое. Меня изменившая.
Вот и лежу, пытаясь осознать всё. Как-то утрясти в голове. Представить, как себя вести там, в королевском дворце. И как быть с подозрениями, которые подспудно грызут меня с того самого разговора с магистром Райнаром неделю назад. Времени, чтобы толком обдумать ситуацию у меня все эти дни не было, но возникшие сомнения в истинности неприглядной но привычной картины мира уже плотно пустили корни в моих мыслях. А сейчас вот вылезли во всей красе. Какова вероятность, что тот, кого я всю жизнь считала пускай и нелюбящим меня, но отцом, на самом деле мне… никто? Как узнать правду? Слишком много странностей и несостыковок начало всплывать.
Но ломать над этим голову мне и сейчас особо некогда. Нужно собираться и идти на завтрак, а потом к Синну, чтобы получить последний инструктаж перед отбытием. Так что, потянувшись, я выбираюсь из-под тёплого одеяла и босиком по холодному полу шлёпаю в ванную, по пути прикидывая не нужно ли ещё с собой что-либо взять, помимо того, что уже сложено со вчерашнего вечера. Вроде как на ночь мне там оставаться не придётся, так что я решила ограничиться одной сменой одежды на всякий случай, и оружием. Да и мои вещи должны были из Аддарила во дворец привезти. Если так, там даже несколько платьев найдётся.
Совершив все гигиенические процедуры и одевшись, я покидаю свою комнату, привычно проверив и активировав все охранки, и уже обернувшись замечаю свернувшего в наш коридор Рика. Неужели он ко мне? Глупый вопрос. А к кому же ещё? Только неожиданно это.
– Доброе утро, Тайра, – кивает, как всегда сдержанно, как только подходит ближе. – Я надеялся перекинуться с тобой парой слов наедине. Не возражаешь?
– Доброе, Спир. Не возражаю, конечно. Мы можем поговорить по дороге в столовую. Или, если хочешь, можем зайти ко мне ненадолго, – я вопросительно вскидываю брови. Это первый раз, когда брат первый проявляет желание пообщаться. Такой момент точно упускать нельзя.
– Можем и по дороге, – хмурит брови он и умолкает, так как из соседней комнаты как раз выходит одна из моих однокурсниц.
Поздоровавшись с ней, я застёгиваю под горло тёплый плащ, подбитый мехом и, ухватившись за предложенный мне братом локоть, торопливо иду вместе с ним к лестнице на первый этаж. Очень уж интересно, что он сказать хочет. Сомневаться в том, что это касается предстоящего мне визита как-то не приходится. Я ещё вчера сообщила друзьям, что буду отсутствовать на выходных. А то они опять попытались вечеринку для меня запланировать. Видимо мне не суждено узнать, что это такое.
– Тебя отец вызывает? – спрашивает Рик, как только мы выходим из общежития, и над нами вспыхивает совместно поставленный щит от прослушки. Приятно действовать заодно.
– Да. Он требует, чтобы я уже начала тренироваться с Зирхом, – признаюсь, пожав плечами. Как-то уже свыклась с этой мыслью, благодаря Синну.
Зато брат ошарашенно тормозит, вынуждая и меня остановиться. Смотрит на меня огромными глазами.
– То есть как уже? Наставник мне говорил, что должно пройти не менее двух месяцев после ритуала, чтобы полностью подчинить родовую магию. И только тогда можно приступать к тренировкам с доспехом без угрозы для жизни.
– Ну мой наставник тоже не в восторге от данного приказа его величества, – морщусь я. – Но двух месяцев мне никто не даёт.
– Ты должна отказаться! Это опасно! И не только для тебя, – хмуро требует брат. И в его глазах я вижу настоящую искреннюю тревогу. Так сердце в груди сжимается.
Мне жутко хочется успокоить его, объяснив, что с помощью Синна я вполне способна справиться. Но меня сдерживает отчётливое понимание, что наставник бы категорически не одобрил такую откровенность. Он уже намекал мне, что я не должна полностью открывать перед братом свои секреты и преимущества. Особенно те, которые я получила благодаря ему. Потому приходится сказать совершенно другое. Пока что.
– Я постараюсь отказаться, если будет такая возможность, – и, пользуясь излюбленным приёмом Синна, меняю тему, заодно понукая брата шагать к столовой дальше: – О чём ты хотел поговорить?
– Предупредить хочу. Отец скорее всего будет знакомить тебя со своими советниками. Так вот будь осторожна с Биарнэ. Он всегда позволял себе довольно резко высказываться о тебе. И отец ему это позволял. А сейчас я вообще не берусь судить как он себя поведёт.
– Почему сейчас? – бросаю я на Рика вопросительный взгляд.
– Это отец Неиса. А с ним ситуация неоднозначная, сама знаешь, – кратко объясняет мне брат.
Неоднозначная не то слово. Гадёныш, очнувшись, оказался слегка не в себе. Не овощем, как Лонс, конечно, но и до нормального состояния далеко. Соотвественно, кто его послал на столь сомнительное дело так до сих пор и неизвестно. Его тоже забрали в военный госпиталь. Мне Синн рассказал. А вот про то, чей он сын, не упоминал.
– Спасибо. Учту, – киваю задумчиво.
Интересно, если бы я у Морта в лоб спросила, кто его отец, он бы мне сказал? Хочется верить, что да.
– С остальными тоже нужно быть начеку, но, думаю, ты это и сама осознаёшь, – слышу я от Рика. – И всё-таки… откажись от тренировки с доспехом сегодня. Любой ценой. Не совершай мою ошибку. Я… не хочу, чтобы ты пострадала.
22.2
Пару секунд я пытаюсь справиться со своими чувствами, которым-то и определения дать сложно. Они просто распирают изнутри так, словно сердцу стало тесно в клетке из рёбер. То, что брат обо мне беспокоится, это кому-то может показаться и мелочью, обычным делом, а для меня… для меня это бесценное и долгожданное свидетельство того, что я ему небезразлична. Что мы не чужие друг другу.
– Рик, я… я не буду неоправданно рисковать. Со мной всё будет хорошо. Честно.
Бросаю на него осторожный взгляд. Мы уже почти дошли до главного корпуса, и, пожалуй, сейчас не самое подходящее время задавать ему такой вопрос, но я не могу не сделать этого.
– Скажи, почему ты не остановился, когда понял, что ритуал вышел из-под контроля? Почему пошёл дальше?
Он поджимает кривящиеся губы. Моргает так, будто пытается справиться с чувствами, и качает удручённо головой. Плечи опускаются, словно под непомерной ношей.
– Я не буду оправдываться, Талли, – голос звучит зло, но злость эта, скорее всего, направлена на него самого. – Моей самонадеянной дурости нет оправдания. Отец сыграл на моих слабостях, а я повёлся, как последний идиот. Попытался что-то ему доказать. А может себе… Это уже не имеет значения. И вину с меня не снимает. Поэтому я и прошу, будь умнее меня. Не верь никому, – брат тормозит и требовательно заглядывает мне в лицо. – И с Синном тоже будь осторожна. Мой наставник Борнагар о нём очень неоднозначно отзывался. Он помогает Ковену, когда ему выгодно, но игру ведёт свою собственную.
Вот вроде бы ничего особо удивительного в его словах нет. То, что Синн непрост, я и сама давно поняла. Так почему же мне настолько неприятно слышать такие намёки. Почему раздражает и напрягает мысль о возможной неприязни моего брата к моему наставнику. Невольно сжимаю губы, хмурясь. И внезапно ощущаю пристальный взгляд. Такой знакомый, пробирающий до мурашек. Вскидываю глаза и замечаю вышедшего на крыльцо главного корпуса магистра Синна собственной персоной. И рыжая стерва тут же околачивается, что-то ему вещая. Вот только всё внимание декана боевиков сосредоточенно на нас с братом, а не на ней. Чувствую это каким-то внутренним чутьём. Как и то, что он, кажется, слышал слова Рика, несмотря на наши щиты.
