– Ты с кем живёшь, лисичка, что тебя никто не встречает с работы ночью? – интересуется Аштэн у Линн, когда мы вместе с ней подходим к небольшому бедному домику, за хлипеньким забором.
– Одна. Я снимаю комнатку на чердаке, – девчонка кивает на лестницу, ведущую к мансарде.
– А родители где? – спрашиваю уже я, осматривая её неказистое жилище. Сомневаюсь, что там на чердаке тепло и уютно. Девчонка явно едва сводит концы с концами. Одежда заношенная, хоть и опрятная. Плащ на ней тоненький, странно как только не мёрзнет.
– Нет у меня родителей, – грустно признаётся Линн. – Отца я и не знала никогда. А мама умерла два года назад.
Ясно. Сирота, как и я. Ну, судьба, видимо, нас свела. Посмотрим, что из этого получится.
– Не забудь то, что я тебе сказала, – напоминаю, твёрдо смотря в глаза. Утром решу, что с этой лисицей делать.
Девчонка, закусив губу, быстро-быстро кивает. А потом внезапно кидается ко мне на шею обниматься. Смешная и милая.
– Спасибо, госпожа. Я всё для вас сделаю, – снова шмыгает носом.
– Иди уже, день у тебя будет сложный, – смеюсь я, растеряно обнимая её в ответ.
Отстранившись, она оборачивается и к оборотню. Но обнять, судя по всему не решается, поэтому лишь смущённо топчется на месте, ещё раз пламенно благодарит и уносится к своему дому.
Проследив, как девчонка взбегает по лестнице к двери мансарды, я в уме прикидываю, что мне делать дальше. До рассвета время ещё есть. Раз уж выбралась из дворца, то глупо будет не воспользоваться возможностью дойти, куда хотела. Тем более, что вернись я сейчас назад, и это будет выглядеть странно. «Неравнодушный прохожий» никуда не делся и сейчас стоит, рассматривает меня с нескрываемым любопытством.
– А прекрасная воительница не желает назваться? – интересуется вкрадчиво, делая небольшой шаг ко мне.
– А зачем мне это? Наши пути на этом расходятся, – я так же небрежно отступаю на шаг, внимательно следя за оборотнем. Как-то не по себе мне немножко стало, как только мы остались с ним один на один. Слишком сильный хищник мне, кажется, встретился. Случайно ли?
– А если нет? Если я, допустим… предложу тебе своё общество в твоём дальнейшем пути? Ты же куда-то направлялась, раз тебе нужны восточные ворота?
– И почему я должна согласиться на это предложение? – хмыкаю я, подозрительно склоняя голову набок. Угрозы я по-прежнему от него не ощущаю. А вот интерес очень даже. Понять бы ещё какого плана.
– Ты не должна, – улыбается он, копируя мой наклон головы. А затем внезапно стягивает с головы капюшон, открывая мне своё лицо. – Но я бы очень хотел познакомиться со столь удивительной девушкой поближе. Позволь составить тебе компанию.
Мягко стелет и, признаться, этим подкупает. Я внезапно ловлю себя на том, что мне действительно почему-то хочется согласиться. То ли потому, что интересно, кто же он такой и откуда взялся, то ли потому, что этот мужчина кажется мне почти таким же привлекательным, как Синн, и даже чем-то похож на занозой засевшего в моём сердце оборотня.
Я, не стесняясь, рассматриваю волевое лицо, с довольно резковатыми чертами, но при этом всё равно по-мужски привлекательное. Немного кудрявые тёмные волосы, чуть крупноватый нос, чувственные губы, небрежная небритость, придающая ему какой-то бандитской брутальности. И обаятельная улыбка.
– И чтобы развеять твои сомнения… – он становится передо мной, хитро подмигивая. Подносит палец вверх и медленно чертит им в наполненном силой воздухе руну магической клятвы. – Клянусь, что ни словом ни делом не причиню тебе вреда, моя прекрасная незнакомка. Соглашайся. Тебе понравится.
– Даже так? – фыркаю с сарказмом. Надо же, как он самоуверен. Поджимаю с сомнением губы. – Я не искала ничьей компании и наоборот хотела побыть одна.
– Иногда то, что нам хочется, совершенно не то, что нам нужно, – изрекает он с лукавой усмешкой.
– И ты считаешь, что мне нужно… что? – невольно поддаюсь на эту провокацию.
И почему так улыбаться в ответ тянет?
– Компания восхищенного тобой мужчины, – довольно заключает этот хитрый оборотень, вызывая тем самым мой искренний смех. – Я покорён и заинтригован. Готов умолять о возможности провести эту ночь вместе с тобой, о несравненная. Конечно, я прогулку имею в виду.
– Ла-а-адно, уговорил, – иду я на поводу у своего возможно неразумного желания узнать, каково это, побыть ПРОСТО девушкой, которую зовёт ПРОСТО гулять понравившийся мужчина. Ну, или хотя бы притвориться таковой.
Впрочем... Действительно, почему нет? Клятву он дал. Покушаться не будет. Могу и позволить себе это безрассудство. Когда ещё у меня такая возможность будет? Возможно, что и никогда. И может я узнаю... смогу понять, способна ли я излечиться от Синна.
Аштэн снова улыбается, хищно блеснув глазами, и мне чудится, что даже клыками. Ай-ай, боятся что ли? Только почему-то не получается. В венах плещется странное веселье и азарт.
– И куда же ты направлялась, таинственная моя? – и снова это вкрадчивый бархатистый тон. Кажется, мне ещё тот сердцеед встретился.
– Не твоя. А направлялась к воротам для начала.
– Тогда, пойдём? – и он галантно предлагает мне локоть.
Скептически оглядев мужчину с ног до головы, я со смешком качаю головой и отрицательно машу пальцем, отказываясь. Безрассудству должен быть предел. Глупо позволять незнакомцу вторгаться в личное пространство и давать возможность изучить мою защиту при телесном контакте.
– Это лишнее, – твёрдо произношу я, и неспешно направляюсь в сторону ворот.
От дома Линн до них идти совсем недалеко. Собственно, вон они уже видны отсюда.
– Ещё и осторожная. Я сражён, – посмеиваясь, бормочет Аштен, догоняя и равняясь со мной. – А после ворот куда?
– Не поверишь, к источникам.
– К какому-то конкретному? – удивлённо глянув на меня, интересуется мой незапланированный спутник.
– Нет. Можно сказать, просто хочу посмотреть местные достопримечательности, – пожимаю плечами. Всё равно ведь узнает, куда я направлялась, раз уж увязался за мной.
– А почему ночью?
– Днём некогда. И действительно очень хотелось побыть одной, – озвучиваю я абсолютную правду, хоть и неполную. – Увидела из окна сияющее небо и решила прогуляться, развеяться, подумать.
А что-то в этом есть. С почти незнакомцем, которого я, скорее всего, больше и не увижу никогда, как-то и говорить о своей потребности в уединении и отдыхе легче. Близкие жалеть начнут, вот и не могу им признаться, насколько мне тяжело порой бывает. Толку, если они будут переживать? Всё равно ничего ведь изменить нельзя. Да и претит мне любая жалость. Жалеют слабых. А я не могу себе позволить быть слабой.
– Ну, раз уж я нарушил твоё уединение, могу подсказать и показать, какой из источников в это время суток больше всего стоит твоего внимания. Согласна пойти со мной? – бросает на меня вопросительный взгляд оборотень.
