Ментальная магия всегда стояла особняком, как наименее материальная в своём воздействии. И в артефакторике никогда раньше не применялась, не считая защитных блоков и щитов, насколько мне известно.
– Образцы, которые мы нашли, нерабочие. Явно неудавшиеся эксперименты. Но раз он работал в этом направлении, то вполне могут быть и удачные проекты. Что делает его одним из главных подозреваемых, – уверенно заявляет мне мой главный безопасник, хотя я вижу, насколько он раздосадован. Сбежавшему магистру очень не поздоровится. Теперь это всего лишь дело времени. – Экспертиза вчерашней куклы явно показала, что в её создании, помимо оборотня-шамана и менталиста, принимал участие ещё и сильный артефактор, объединивший несовместимые на первый взгляд плетения и техники. Проверить почерки дело недолгое.
Получается, что мы наконец-то знаем одного из заговорщиков… То, что он сбежал, это, конечно, плохо. Но известное нам имя это уже немало. Вчера у нас и этого не было. Вот только… получается, что и его дочь очаровала моего брата совершенно не с благими намерениями.
– А что Рик? – задаю я самый важный для меня вопрос. – Ты ведь говорил с ним?
Не мог не говорить, раз уж лично был в Академии. И вижу это по его глазах. Вот только увиденное совершенно мне не нравится. Натлкивает на нехорошие мысли.
– А вот насчёт Рика у меня к тебе, можно сказать, официальный запрос, – мрачно сообщает Синн, тем самым подтверждая мои опасения. – Мне нужен твой официальный приказ о его задержании и допросе.
– Что?! – я даже в кресле поднимаюсь, тяжело опираясь ладонями о столешницу. Вот такого я точно не ожидала услышать. – Ты сейчас серьёзно?
– Более чем, – ответный взгляд Синна острый, как сталь. Непререкаемый. – Я действительно говорил с ним, Талли. И твой брат абсолютно спокойно мне заявил, что понятия не имеет, куда подевалась Беккинда Драмор. Допрашивать принца у меня нет полномочий, так что вот, обращаюсь к тебе, моя королева.
– Спокойно? Ты уверен? – сломленная его аргументами, я медленно сажусь обратно в кресло, хмуро вглядываясь в лицо Синна.
Представить, что Рик без тревоги отреагировал на исчезновение собственной девушки, да ещё при таких обстоятельствах, у меня как-то не получается.
– Да. Никаких физиологическим признаков волнения я не заметил, – криво усмехается оборотень, блеснув на меня полным опасного огня взглядом. – Ни изменения запаха, ни сердцебиения, ничего. Не находишь это странным?
– Нахожу, – соглашаюсь тихо. – Но задержание, допрос… Синн, давай, я с ним поговорю. Можешь даже присутствовать. Заряжу артефакт в Хейне, и сразу же отправимся в Академию.
– Мы-то отправимся, но допрос буду вести я, с твоего официального указа. Талли, я понимаю, что он твой брат, и тебе сложно допустить даже вероятность его причастности к заговору. Но ты должна сейчас действовать, как королева, а не как сестра, – жёстко чеканит Синн, заставляя меня сжимать челюсти и кулаки.
Да, должна. Он прав. Но… как же больно. Неужели…Рик действительно причастен? Он мне солгал? Я не верю. Не могу в это поверить.
– Он мог попасть под воздействие. И твой указ даст мне полномочия заключить его под стражу и проверить, – видя мой душевный раздрай, уже более мягко замечает Синн, поднимаясь с кресла и направляясь ко мне.
– Да… ты прав, – зажмурившись, признаю я. – Ты приставил к нему стражу?
– Само собой, – мой… мужчина снова оказывается за моей спиной, и на плечи уже таким знакомым жестом ложатся его ладони, даря ощущение опоры и поддержки. – Ты закончила с этими документами? Можем отправляться в Хейн? Чем быстрее справимся там, тем быстрее разберёмся в ситуации с Оериком.
Мне остаётся только мрачно кивнуть, поставить свои подписи и печати на утверждённых мною указах и вызвать в кабинет Кифа, чтобы передать через него документы уже советнику Хатрилу, с моей настоятельной просьбой заняться прошением горняков в первую очередь.
Ну и наконец распорядиться насчёт отъезда.
Все ранее запланированные в Хейне официальные мероприятия, не связанные напрямую с главной целью моей поездки, проверкой и подпиткой приграничного магического контура Эббона, я с чистой совестью, либо отменила, либо перенесла на более спокойные времена. Но вот торжественную встречу королевы никак не отменить.
Во-первых – таков уж порядок, а я и так попрала слишком много негласных правил и традиций, а во-вторых – мне эта встреча и самой нужна. Пускай видят, что жива-цела-здорова и продолжаю выполнять свои королевские обязанности несмотря ни на что.
Синн настоял на том, что сам откроет портал из Ладвика в Хейн, аргументировав это, конечно же, соображениями безопасности. Помимо этого он включил в моё сопровождение ещё двоих боевиков из числа своих агентов, а Кифа и Линн отправил в столичный дворец, поскольку оставаться в городке на ночь я не планирую.
Так что прибывает наша делегация прямо на центральную площадь Хейна, заранее оцепленную военными и агентами Канцелярии.
Несмотря на наше опоздание на площади помимо весьма бледного и нервного бургомистра, барона Удора, и кучки замерзших не менее дёрганных вельмож, собрались, кажется, все жители Хейна. И стоит мне вместе с Синном выехать верхом из портала вслед за бдящими Бруном и Гедриком, как все внимательные взгляды тут же сосредотачиваются на мне.
Из-за широких спин военных в оцеплении на нашу процессию смотрят сотни глаз. Мужчины, женщины, даже дети… все они пришли увидеть королеву Аеталь, которую вчера едва не убили, а она, зараза живучая, цела осталась.
Так вот она я. Целая, невредимая и очень-очень злая. Смотрите все. И простые горожане. И соглядатаи моих врагов, сеющих смуту в сердцах народа Эббона. Смотрите. Я по-прежнему жива.
И трепещите, да. Склоняйте головы, ощущая силу истинной Владычицы Эббона. И десять раз подумайте, хотите ли вы выступать против меня.
Моя магия, растревоженная кипящими внутри эмоциями, рвётся с цепи, яростно звеня в воздухе, хлёсткими плетями разворачиваясь над опущенными головами собравшихся, над их согнутыми спинами. И впервые мне не хочется её сдерживать. Не хочется сглаживать создаваемое впечатление, в надежде быть более удобоваримой. Впервые мне хочется, чтобы боялись, раз уж по-другому принять не умеют. Впервые я чувствую свой доспех частью себя. Другой. Повзрослевшей за последние сутки на целую жизнь.
Выезжаю вперёд, останавливая коня прямо перед встречающими вельможами. И те тоже склоняются в низком поклоне, подобострастно опуская взгляды, пряча бледные лица. Эти боятся ещё больше, чем простые люди. Только ли из-за того, что случилось в Ладвике?
– Ваше величество, мы счастливы приветствовать вас и вашу ближнюю свиту в Хейне, – подаёт голос бургомистр. – Окажете ли вы нам честь посещением городского управления? Ваши подданные надеются на возможность высказать вам своё почтение.
Ага, почтение. И попутно вывалить мне на голову кучу прошений, лести и пустых разговоров о том, как они стараются верно служить всему Эббону и мне в частности.
