Помню я этих орущих. В первый же день, как приехала в Осирин из Аддарила, услышала всё, что обо мне мой добрый народ думает, ну или, по крайней мере, охотно слушает.
– Но благодаря донесениям добровольных «борцов за справедливость» стало известно, что подстрекали не только в кабаках и на рынке, где жандармы и военные без труда могли задержать таких крикунов, – продолжает вводить меня в курс дела Синн. – Гораздо серьёзнее велась подрывная деятельность в заведениях более респектабельного типа, которые менее всего вызывают подозрения. Например в самой посещаемой аптеке Хейна. Там сам хозяин из-под полы продавал запрещённые твоим указом снадобья и одновременно вёл весьма интересные разговоры со своими клиентами. Таких деятелей обнаружилось с добрый десяток. Думаю, что и ещё найдём. И в каждом случае задержанными были местные жители, некоторые под воздействием, некоторые вполне осознанно подбивающие своих сограждан на бунт. Сама понимаешь, что таким верят охотнее, чем заезжим и никому не известным юродивым на площадях. Мои агенты сейчас заняты тем, что выясняют детали сюрприза, который тебя ожидал, если бы ты согласилась задержаться в городе.
– Детали? То есть в общих чертах уже известно? – вопросительно поворачиваю к нему голову, расчёсывая волосы, чтобы собрать в косу.
– Похоже на то, что людей бы погнали на штурм городского управления, будь ты там – морщится Синн. – С поддержкой наёмников, получилась бы настоящая рубань. А там можно было бы поднять другие города, рассказывая везде, как ты вместе со своим любовником Верром Хейн в крови утопила.
О боги. Мне даже плохо становится, когда я представляю себе, что могло быть, сколько людей могло погибнуть, и чем это всё бы обернулось. Этим мразям совершенно плевать, сколько крови прольётся в угоду их целям. И если их не остановить, то количество жертв будет только расти.
– Как они это проворачивают? Столько марионеток… Как это вообще возможно управлять таким количеством людей? – хрипло восклицаю, пряча лицо в ладонях. – Как нам найти, кто за этим стоит?
Синн на пару минут задумчиво умолкает, хмуро рассматривая что-то в сгустившихся сумерках за окном.
– Думаю, что тому, кто стоит во главе заговора, достаточно управлять несколькими сильными магами, а те в свою очередь манипулируют более мелкими сошками, а те ещё более мелкими, – произносит он наконец. И чувствуется, что он сам не один день ломает над этим голову, тасуя версии и строя предположения. – И мне уже совершенно понятно, что ищем мы в первую очередь менталиста. Очень сильного. Способного прятать свои возможности, намерения и мысли даже от своих колег. Именно он стоит во главе всего этого. Я пока не знаю точно, как он осуществляет контроль над столькими марионетками, по какой схеме работает, но надеюсь найти ключ к разгадке в записях Драмора.
– Я тоже хочу взглянуть на эти записи, – заявляю твёрдо. Я, конечно, не дядя Торалд, но в артефакторике немного разбираюсь.
– Само собой, – без возражений соглашается Синн. – Я привлёк барона Аддора к изучению разработок нашего сбежавшего магистра. Из Академии отправимся сразу к нему. Тогда и посмотришь. А сейчас давай ужинать. Время не ждёт.
Глава 24
Портал в Академию Синн открыл, использовав координаты портального зала. Ректор Райнар, оказывается, ещё утром при поддержке старейшин Ковена перекрыл возможность открывать пространственные переходы на территории Академии. С соображений безопасности, естественно, и при полном одобрении главы Службы госбезопасности Эббона. Не удивлюсь, если Синн сам это и предложил, или точнее потребовал.
Вполне допускаю мысль, что сам он при желании мог бы пробить защитный купол и открыть портал даже в комнату Рика – сомневаюсь, что за время своей рработы здесь Синн не изучил все лазейки и не создал для себя новые – но никакой острой нужды в этом нет. От портального здания до общежития боевиков не так уж и далеко пешком дойти.
Встречать нас никто не явился, так как точное время нашего прибытия никому не сообщалось, поэтому в портальном зале мы застаём лишь парочку стоящих на страже гвардейцев.
– И Райнар на это согласился? – бросив беглый взгляд на вытянувшихся в струнку военных, интересуюсь я. – Академия ведь нейтральная территория.
– Райнар прежде всего заботится о безопасности своих студентов, – ровно отвечает мой спутник, по хозяйски обнимая меня за талию, когда мы направляемся к выходу. – И присутствие военных он воспринимает именно, как меры безопасности. Ректор прекрасно понимает, что ты не собираешься вмешиваться во внутренние дела Академии. У тебя других проблем хватает.
Вот с этим не поспоришь. Ещё как хватает. И вмешиваться в то, что и так хорошо работает, я действительно не имею ни малейшего желания.
В академическом дворе, уже освещённом фонарями, тоже немноголюдно. Лишь кое-где у общежитий наблюдаются группки общающихся между собой студентов. Выйдя из портального здания, мы с Синном, не сговариваясь, оба набрасываем отвод глаз, чтобы привлекать меньше ненужного внимания, и уверенно направляемся к обиталищу будущих боевых магов.
Мои глаза по устоявшейся привычке тут же принимаются выискивать среди ребят во дворе знакомые лица, а в сердце острым уколом отзывается воспоминание о том, что один мой друг сюда уже не вернётся и никогда больше не будет беззаботно зубоскалить и охмурять первокурсниц.
Миновав двор, мы с моим спутником поднимаемся ступеньками к дверям общежития, которые, как это часто уже бывало, распахиваются совершенно внезапно. И на Синна со всего маху налетает коренастый рыжий парнишка, явно из младших курсов. Бывший декан, перехватывает на всех парах спешащего куда-то студента за шкирку, не дав тому полететь кубарем со ступенек, и небрежно поднимает его в воздух, как набедокурившего щенка, разглядывая с леденяще-бесстрастным интересом.
– Куда летишь, смотреть не пытался? – спрашивает несчастного, когда тот прекращает дрыгать ногами и повисает в хватке оборотня печальной бледной и веснушчатой тряпочкой. И во все глаза таращится на невесть откуда взявшегося Синна.
– П-п-простите, магистр Синн, – лепечет, бледнея ещё сильнее. – Я вас не заметил.
– Немудрено, – поджимает в неодобрительной гримасе губы тот, кого до трясущихся поджилок боялись все адепты Академии и, судя по всему до сих пор боятся. Ставит паренька на ноги, отпуская. – На поле боя противнику так же скажешь?
– Никак нет, магистр. Я исправлюсь, магистр, – вытягиваясь в струнку, горячо уверяет будущий боевик по-прежнему не замечая стоящей в сторонке меня. – Разрешите идти.
– Иди, – роняет Синн, теряя к парню интерес, и открывает мне дверь.
Я же провожаю глазами бедолагу. Тот припускает прочь, но на последней ступеньке оглядывается назад и поскальзывается, снова едва не навернувшись, вынуждая меня со смешком покачать головой. А когда он всё-таки восстанавливает равновесие, но через несколько шагов спотыкается, я уже не могу сдержать смех.
– Не удивлюсь, если теперь по Академии начнёт гулять слух, что ночами тут бродит призрак злобного декана и наказывает нерадивых студентов, пугая их до икоты и спуская со ступенек, – посмеиваясь, сообщаю Синну, когда мы всё же заходим в вестибюль общежития.
