– Анна, – отрывает меня от мыслей тихий голосок Каталины. Подняв голову, я вижу, что она не ушла за сестрой, как я просила, а стоит топчется у двери.
– Что, солнышко? – ласково улыбаюсь я ей.
А малышка в ответ внезапно кидается обратно ко мне и крепко обнимает за шею.
– Спасибо тебе. Большое-большое!
Растерявшись лишь на миг, уже в следующий я крепко прижимаю её к себе, обняв обеими руками.
– Не за что, Кати. Я рада, что смогла тебе помочь, – шепчу, гладя ребёнка по спине.
– А… ты, правда, считаешь меня своей… доченькой? – с затаённой надеждой спрашивает Каталина. И моё сердце в груди делает кульбит.
– Да, иначе заговор бы не сработал. Для меня вы с Эмелин уже стали родные, – признаюсь, чувствуя, как спирает дыхание от волнения.
– Тогда… я не против… и рада, что ты будешь нашей мамой. И Эми… она уже не злится, что ты тут. И ты ей нравишься. Просто… она… – Каталина умолкает, подбирая слова.
– Ещё не готова себе в этом признаться? – со щемящим чувством подсказываю ей.
– Да, – кивает, отстраняясь, моя проницательная девочка.
– Я буду ждать столько, сколько Эмелин понадобится, – уверяю Каталину. – И сейчас нам нужно позаботиться, чтобы твоя сестра тоже была защищена. Позовёшь её?
На этот раз Кати не задерживается. Вот только стоит ей выскочит в коридор, как я слышу там голос Рэймандо, интересующегося, где я.
Приходится, самой поспешить к двери.
– Что-то случилось? – спрашиваю я у мужчины, ступив за порог.
Дверь комнаты Эмелин тоже открыта и сама девочка стоит на пороге, а за её спиной, сжимая хрупкие плечики в немой поддержке замерла данна Элисия.
– Королевский кортеж уже на подъезде, – сообщает Рэймандо, обводя нас всех внимательным взглядом и останавливаясь на мне. – Ваше высочество, ваш супруг просил вас спуститься вместе с принцессами. – Смотрит на гувернантку. – Вам, данна Элисия тоже придётся. Ваше присутствие может понадобиться.
– Конечно, – кивает молодая женщина. А я отмечаю, что она, кажется, ещё сильнее побледнела.
– Сколько у нас времени? – требовательно интересуюсь я у Рэймандо. – Мне нужно срочно переговорить с Эмелин. Есть несколько минут?
Придётся поторопиться, чтобы вложиться в эти несколько минут, но я уж постараюсь.
– Я не думаю, – отрицательно качает головой мужчина. – Кортеж прибудет в замок с минуты на минуту. Король проявил небывалую спешку. И если его не встретят, как должно, будет, мягко говоря, недоволен.
Что ж этому королю на месте не сиделось? Что он тут забыл? Что так спешит увидеть? Невестку при смерти? Армию, спрятанную от него сыном? Что?
И как мне теперь быть? Я не могу оставить Эми без защиты.
– Идите без нас, – принимаю я решение. – Мы с Эмелин спустимся чуть позже…
– Нет. Я не хочу. Со мной всё будет в порядке… Анна, – подаёт голос главный объект моей тревоги. Вскидывает уверенно подбородок. – Правда. Я не хочу, чтобы король на нас злился из-за опоздания. А он будет.
Чёрт. Чёрт. Чёрт. Возможно, она и права. Вряд ли моя помощь пойдёт на пользу, если потом Эми прилетит от деда. Чтобы ранить ребёнка, порой и злых слов достаточно.
– Точно, Эми? – всё-таки уточняю я.
– Да. Я могу сама, – уверяет девочка, многозначительно округлив глаза.
Шагает к сестре и, взяв её за руку, тянет в направлении основной лестницы.
Нам, взрослым ничего не остаётся, кроме как последовать за девочками. Навстречу незванным, но неизбежным неприятностям.
Глава 57
К тому моменту, как я вместе с девочками выхожу во двор к Федерику, карета короля как раз въезжает в ворота. Данна Элисия и Рэймандо остаются у двери, а мы идём к возвышающейся впереди высокой фигуре принца.
Заметив нас, муж взглядом показывает на место рядом с собой, и вскоре я уже стою справа от него, а девочки передо мной. Чтобы поддержать их и успокоиться самой, я обнимаю обеих за плечи. Некстати, или совсем наоборот, вдруг вспоминается тот факт, что до сих пор я так и не удосужилась узнать, как должна себя вести при встрече с королевской четой, как приседать, кланяться, и так далее.
Федерику наверняка просто некогда было вспомнить об этой мелочи, а мне бы стоило подумать и озаботиться, притом давно. Расслабилась я в роли принцессы, которой все кроме мужа кланяются. Но уже ничего не поделаешь. Придётся как-то выкручиваться.
И всё то время, что требуется кучеру дабы вырулить шестёрку белоснежных лошадей так, чтобы большая роскошная карета остановилась ровно у крыльца, где мы все собрались, я усердно перебираю в памяти всё, что видела в воспоминаниях Анны. Она, когда встречалась с Федериком первый раз, точно должна была изобразить соответствующий случаю реверанс.
Точно. Есть. Вот оно… Анна двумя пальчиками приподнимает юбку, по-хитрому отставляет ножку… склоняется… Чёрт, мудрёно-то как. Повторить бы.
Но вот карета останавливается, с запяток позади неё соскакивают лакеи в алых ливреях. И мне приходится вынырнуть из этого своеобразного мысленного мастер-класса и сосредоточиться на происходящем.
Один из лакеев открывает дверцу, второй опускает ступеньки, и оба замирают навытяжку по сторонам от этих ступенек, подняв ладони в воздух так, чтобы на них можно было опереться.
Первым из кареты показывается сам король. Невысокий, нескладный, седой, с неприятным надменным лицом. Поверх тёмного камзола накинут плащ с серебристой меховой оторочкой, выглядящей дико на летнем зное. На голове золотой обруч короны. Окинув нас всех мимолётным острым взглядом, он степенно спускается на землю. И сразу же направляется к нам, заставив меня недоумённо нахмуриться. А королева что, не приехала?
Однако уже спустя несколько секунд в проёме дверцы показывается и седая женская макушка с высокой элегантной причёской. И тонкая рука опирается на протянутую ладонь лакея.
Скрипнув зубами, Федерик устремляется к карете. Без приветствий миновав нахмурившегося отца, он жестом отстраняет лакея и сам подаёт матери руку, помогая выбраться из кареты.
– Спасибо, мой мальчик, – улавливаю я её тихий благодарный голос.
Но сама застываю, чувствуя на себе пристальный пробирающий до дрожи взгляд монарха. Стоящие передо мной девочки заметно напрягаются. Напряжение я чувствую даже от собравшихся позади офицеров и слуг. В общем сказать, что у его величества короля Гельмута давящая энергетика, это по сути ничего не сказать.
Повинуясь какому-то внутреннему чутью, я чуть надавливаю девочкам на плечи, понукая их поклониться, и, склонив голову, сама приседаю в подобии того реверанса, который видела у Анны, и вижу сейчас в исполнении своих падчериц.
– Я смотрю, в твоей семье, сын, хотя бы кто-то способен проявить к гостю достойное почтение и изобразить положенную этикету учтивость, – слышу я. – В отличие от моего единственного сына и наследника.
