– Ну что вы, ваше величество? – приходит мне на выручку главная няня нашего Винсенте. Улыбается ободряюще. – Я вас прекрасно понимаю. Первый раз оставлять своего малыша, да ещё на несколько дней, это очень сложно для любой любящей матери. Но я клянусь вам, что мы глаз с него не спустим. Ни на минуту не оставим одного. Выполним все ваши рекомендации. И тоже будем на связи.
Три её помощницы под строгим взглядом начальницы тоже в один голос уверяют, что наследника сохранят в целости, сохранности и неисчезнутости.
– Ну вот видишь? Давай уже целуй детей и пойдём, нас все заждались у портала, – увещевает муж и лично подаёт мне пример.
Сам он первым делом ловит наследного принца Винсенте Чезаро Арганди и подбрасывает заливисто смеющегося малыша в воздух, чтобы потом обнять и расцеловать в обе щеки.
– Будешь слушаться сестричек и нянь? – строго спрашивает у сына.
– Дя, – серьёзно кивает Винс, расплываясь в счастливой улыбке. Поразительно лучезарный ребёнок. С точно такой же улыбкой он любит играть огоньками, доводя нянь до нервного тика. Они все у нас носят противопожарную защиту.
А я тем временем по очереди обнимаю дочерей, целуя их и обещая привезти что-то интересное из Босварии. Потом мы с мужем, само собой, меняемся, и я получаю в руки своего любимого непоседливого мальчика. Если его сестёр называли разбойницами, то это целый главарь. Мне уже страшно ему ещё братьев-сестёр рожать. Так и банда получится.
Целую сладкие ямочки на щеках и со щемящим сердцем вручаю сына няне.
– Может, мне всё-таки остаться? – уже в который раз спрашиваю, когда мы с мужем рука об руку выходим из детской половины королевского дворца.
К торжественному визиту к нашим соседям Босвари, мы уже давно одеты. Вот только я задерживаю всех своими переживаниями и перестраховкой.
– Нет, Анна. Мы должны присутствовать на этой коронации вместе. Такова традиция. Тем более, что в Босварии впервые коронуется на власть не только король, но и его королева. Неужели ты не хочешь поддержать подругу?
– Хочу. Но волнуюсь, – улыбаюсь смущённо. А до беременности ведь рассудительной была.
– Давай попробуем разобраться. У тебя плохое предчувствие насчёт нас, или наших детей? Ты что-то видела? Что-то приснилось?
Я честно прислушиваюсь к себе. Сама не знаю, почему так тревожусь.
– Нет. Ничего такого. Меня что-то тревожит, будто должно случиться что-то важное во время этой коронации. Я даже не уверена, что это будет каким-то боком касаться нашей семьи. Вот подумала об этом, и теперь понимаю, что случится что-то важное с кем-то из наших родственников. Не с нами, – качаю головой. – Возможно, с твоими племянниками, или… племянницами. Точно, кажется, дело в Николь и Софи. Но ничего страшного вроде бы. Только нервов у всех много будет. Может, просто судьбу свою встретят?
Поняв в чём причина моего странного предчувствия, с облегчением выдыхаю. Правда, тут же усмехаюсь лукаво:
– Но это совершенно не значит, что стараниями сына твой дворец к нашему возвращению не сгорит. А ты ещё говорил, что ведьмаков не бывает.
– Я до сих пор не уверен, что нашего Винса можно так назвать. Он… однозначно не совсем классический маг, но его сила и не чисто-ведьмовская, – задумчиво хмыкает муж. – К слову, на коронации Корима и Мэл будет присутствовать один гость, который может ответить на некоторые наши вопросы. И не только наши. Я тут недавно с Рэном переписывался. Он мне тоже занятные вещи рассказывал о своём наследнике.
Ну да. У годовалого сынишки Тайрэна и Рамины тоже начали проявляться некоторые интересные и несвойственные для классических магов способности.
– И кто этот знаток неклассических магических техник? – с интересом смотрю я на мужа.
– Правитель одного небольшого закрытого государства, очень важного для наших стран в качестве потенциального торгового союзника. Он прибыл из-за моря, с севера Тарнхадского материка. Эта коронация для всех хороший повод заключить предварительные договорённости. И у них, насколько я знаю, иногда рождаются маги, подобные нашему сыну. Только в основном управляющие водной стихией. Сам ярг Торнгар по моим сведениям тоже из заклинателей воды.
Ого. Заклинатель воды? Звучит интригующе. И почему у меня внезапно возникает ощущение, что он тоже замешан в той нервотрёпке, которая предстоит нашим родственникам?
КОНЕЦ
