«Знак он увидел… ну-ну».
— …Я человек непростой, — продолжил Верник, нервно пытаясь деть куда-то свои большие мозолистые руки. — Дракон наделил меня особой силой. Я мастер огня, победитель императорского турнира.
— Мне это известно, эньор. Тоглуана очень вами гордится.
Приободренный моими словами мужчина улыбнулся и чуть подался вперед.
— Значит, вы обо мне наслышаны?
— Конечно. Как и вы обо мне…
— Да, эньора. Я все знаю о вас. И вы должны знать обо мне. Дракон наделил меня силой, но эту силу я никогда не использовал себе во благо. Я предан Тоглуане и своему владетелю. И жене своей я буду предан.
— Разве вы не убежденный холостяк?
— По молодости я хотел жениться, но не вышло, — признался Верник, и нервно почесал щеку, на которой уже пробивалась колючая щетина. — Это к лучшему: тогда я был не готов. Теперь иначе, я другой человек. И мне был знак.
— Какой знак?
— В Священном огне. Я увидел нагую женщину, и так она была прекрасна, что я пал на колени перед ступенями в храме. Ллара мне потом истолковала, что Великий Дракон показал мне мою судьбу, предназначение. Сила дана мне для защиты и служения женщине. Той, которую я узрел в огне… — Поглядев на меня выразительно, Верник взял мою руку и, поднеся к своим губам, поцеловал. — Это вы мне явились в том огне.
Я молча смотрела на мужчину. Нереза уверяет, что он грубый вояка, который не уважает женщин и пользуется ими при нужде. Женщин-пладов, он, конечно, тронуть не смеет, но вот обычных – еще как. И тут он выдает: «служение женщине», «драконова воля»… Он дурит меня или сам дурак? Какое еще предназначение?
— Невероятно, — сказала я после долгой паузы.
— Великий Дракон ничего не делает просто так, — убежденно произнес плад. — Вы – перерожденная. Я стану вашей защитой и опорой. Такова драконова воля.
— Мне очень жаль, эньор, но вы ошиблись, я не та женщина, которую вы узрели в огне, — сказала я, высвободив свою руку. — А опора и защита у меня уже есть.
— Владетель не может вечно опекать вас.
— Я не о владетеле. У меня уже есть жених.
Услышь это Нереза, наверняка бы не сдержалась и дала мне по лбу. Но я просто не могла промолчать – мне как можно скорее хотелось отказать Вернику, дать понять, что его чаяния безнадежны.
— И кто он? Красавчик, небось? — насмешливо спросил плад, глядя на меня, как на неразумное существо – вот еще одна причина, по которой ни одна уважающая себя женщина не должна с ним связываться.
— Помимо прочих достоинств – да.
— Он сможет вас защитить? Вам нужна защита, такая защита, чтобы ни одна погань не пробилась, — заявил мужчина, перестав маскироваться под мягкого и вежливого, и его голос приобрел обычные резковатые интонации.
— Да, он сможет меня защитить.
— Вот и проверим, — сказал Верник, и поднялся с дивана.
Поднялась и я.
— Что вы имеете в виду?
— Решающее слово за владетелем, эньора. Как он велит – так и будет.
— Да, как он велит, так и будет, — повторила я, глядя на плада. — Всецело на него полагаюсь.
— Хорошо, — одобрил Верник, не распознав в моем голосе сарказма, — женщина должна быть послушной.
К счастью, он счел, что сказал все, что нужно, и ушел. Как только коренастая фигура плада пропала из виду, я снова опустилась на диван. Волновало меня только одно: какую проверку он имеет в виду? Надеюсь, не огненный поединок?
Разговор с владетелем состоялся утром следующего дня. Войдя в его кабинет, я увидела Рензо и сердце мое упало.
— Проходите, эньора Брума, — негромко произнес Брадо, — присаживайтесь.
Эти несколько шагов до свободного стула дались мне нелегко; Рензо вышел навстречу и сам проводил меня до места, хотя в этом не было особой нужды. Хотя нет, нужда была – молодой человек хотел продемонстрировать Геллу заботу обо мне.
Усевшись, я бросила быстрый взгляд на Мео, а затем посмотрела на владетеля.
По его лицу ничего нельзя было понять – оно было невозмутимо.
— Эньор Мео просит вашей руки, — сразу перешел к делу Брадо.
— Я рада.
— А я не очень, — многозначительно протянул владетель, переводя взгляд с меня на Рензо и обратно. — Брак – дело серьезное, нельзя решать такие вопросы скоропалительно. Особенно, если это касается пладов.
— Мы подходим к этому вопросу со всей серьезностью, — заверил Рензо. — Я из хорошей семьи, моя линия силы проявлена, у меня есть средства и дом, чтобы содержать жену.
— Вам двадцать лет, эньор, вы еще не полнолетний. Как я могу дать разрешение на брак? — спросил Гелл. Он выглядел спокойным, и одно это значит, что дело плохо: у него даже тени сомнения не возникает, капельки заинтересованности… странно, что он позвал меня, ведь отказать Рензо можно было и сразу. Вопросы Брадо задает формально, чтобы не обидеть молодого плада.
— Эньоре Террел семнадцать лет, и весной она выйдет замуж за эньора Сизера, — ответил Рензо. — Раз возраст имеет значение, то поднимите планку для всех.
— Эньоре Террел не нужно содержать семью, на ней не будет лежать ответственность. А на вас – будет. Требования к мужчине всегда строже, чем к женщине.
«Ага, как же», — подумала я.
— Раз мы говорим о формальностях, я готов ждать год до свадьбы, чтобы быть на момент брачного ритуала полнолетним, — предложил Рензо. — Но помолвка в таком случае должна быть проведена как можно скорее. Я не могу позволить, чтобы эньора Брума ждала свадьбы, не защищенная гарантиями договора.
Мне захотелось застонать. Если даже Брадо согласится на эти условия – что невероятно! – то мне придется еще целый год жить в Колыбели, а это катастрофа. Не протяну я здесь так долго, и пытаться не хочу.
— А вы, эньора? — спросил у меня Брадо. — Вы-то сами что думаете обо всем этом?
— Я не представляю своей жизни без Рензо, — ответила я с вызовом.
— Аргумент сомнительный.
— Тогда вот другой: наше пламя совпадает, но при этом пламя Рензо сильнее, как и положено.
— Вы, эньора, вырожденка, ваше пламя не имеет силы и при любом союзе будет слабо, — заметил Гелл. — Так что это не аргумент. Вы подойдете любому пладу-мужчине. Собственно говоря, это еще одна причина, по которой мне следует отказать вам, молодые люди, — сказал он, поочередно на нас посмотрев. — Руки эньоры Брумы хочет еще один плад, взрослый, обеспеченный, надежный. Он не уступит вам, эньор Мео, и готов даже на поединок.
— Кэлвин Пирс? — уточнил Рензо.
— Нет.
— Тогда кто он? Я готов на поединок.
— А я нет, — одновременно с Брадо сказали мы, и встретились взглядами.
