«Вот оно что, — подумала я, нервно прикусывая нижнюю губу. — Вот где подвох. Этот их Великий Дракон вполне может не благословить наш брак, и тогда… не хочу даже думать, что будет тогда».
— Через две недели я собираюсь по делам в Авииаран. Как видите, наши цели лежат в одной стороне, и нам по пути. Куда удобнее и безопаснее вам будет ехать со мной, под охраной, ведь часть дороги идет через Дреафрад, где, к сожалению, все еще не достаточно спокойно. К тому же вы поедете не налегке, с деньгами. Зачем лишний риск?
Мы с мужем переглянулись, отлично понимая, что все это значит. Гелл отвяжется от нас, только если Великий Дракон нас одобрит, а он, как мне кажется, нас обязательно не одобрит.
— Благодарю, мой эньор, — сказал Рензо и поклонился. — Ваше предложение как нельзя кстати, и мы очень рады, что вы станете одним из свидетелей таинства в храме. Это большая честь для нас.
— Огромная, — добавила я едко.
Брадо посмотрел мне в глаза.
— Ритуал в храме пугает вас, эньора? — спросил он. — Вы сомневаетесь в чем-то?
— Меня пугает все, связанное с религией.
— Очень жаль, потому что вы сама часть религии.
— Как это понять? — насторожился Рензо.
— Все просто. Мы – дети Великого Дракона, и мы живем согласно велению огня в наших сердцах.
— Вот это мне и не нравится. Жить надо по уму, а не по огню, — напряженно сказала я.
— Разум ошибается, но огонь – никогда, — ответил Гелл. — Раз в Ригларке вам придется пробыть дольше, чем планировалось, я естественно, оплачу вам проживание в номере еще на две недели вперед.
— Вы очень добры, — в один голос сказали мы с Рензо.
— Дракон благословит вас, — улыбнулся Брадо. — Непременно.
Мы поклонились владетелю еще раз, и он вышел из номера.
Ненавижу его!
Глава 18
В день, когда мы покинули Ригларк, стояла тихая безветренная погода. Привыкшая к вечной тоглуанской хмурости, я удивленно поглядывала по сторонам, отмечая, что туманы стелятся уже не так густо, а небо яснеет.
— Скоро весна, — проронил Брадо Гелл.
— Это чувствуется, — ответила я.
Мы уже выехали из долины и двигались к Дреафраду. Путь лежал неблизкий, и проделать его предстояло верхом, но я уже не ощущала себя беспомощной и неуклюжей на лошади и вполне сносно правила ей, к тому же рядом был муж, всегда готовый помочь, а также восемь человек охраны, девять – если считать самого владетеля. Гелл, к счастью, сообразил, что брать в такую поездку своего верного пса Верника будет большой ошибкой, так что никто меня не смущал; поглядывая на сопровождающих, я чувствовала себя спокойнее, к тому же в их числе был симпатяга Вито, тот самый, с кем я ехала осенью в Колыбель.
— Как родственники отнеслись к вашему отъезду? — спросил Брадо, поддерживая беседу.
— Безумно рады, что мы уезжаем от них подальше, — ответил Рензо.
— Они привыкнут к вам со временем, — заверил владетель, — а когда у вас появятся дети, будут еще и донимать опекой и вниманием. Вы продолжите линию Мео, а это очень важно.
— Для этого нужен ритуал в храме? — поинтересовалась я. — Чтобы Дракон благословил на продолжение рода?
— Не совсем. Священный огонь показывает, во что могут сплестись линии силы молодоженов, и сами молодожены решают, будет ли удачным их союз.
Мы с Рензо переглянулись. Если так, то бояться предстоящего ритуала не надо. Что бы там ни показал Священный огонь, мы всегда можем сказать, что считаем его «намеки» положительными.
— И все же вы нам о благословении говорили, — напомнил владетелю муж. — Значит, Дракон все-таки являет свою волю, так?
— Являет, но позже, — туманно ответил Брадо.
Рензо решил не задавать больше вопросов, да я и не хотела говорить на эту тему, очевидно, болезненную для Гелла. Интересно, как повел себя Священный огонь, когда перед ним предстали Брадо и Кинзия? Был ли намек на то, что детей у них не будет, и если был, то какой?
У меня зачесалась щека, и я чуть было не потерла ее. Вовремя вспомнив, что чесать шрам нельзя, чтобы не стереть макияж, я инстинктивно, со страхом взглянула на Гелла. Если он заметит шрам, то все пропало…
Однако мужчина заметил лишь мой взгляд. Покосившись на меня, он снова стал смотреть вперед, на дорогу, а я – на него. Каким бы чурбаном он ни был, но рядом с ним мне не только волнительно, но и спокойно, потому что он – сила, он – плад, и эта его «драконовость» такая явная, такая завораживающая, что мне теперь даже не стыдно, что я была в него малость влюблена поначалу.
А домыслы Мариана оказались полным бредом... Может, Сизер специально застращал меня тогда, сказав, что Гелл хочет выдать меня за Верника, чтобы самому спать со мной и ребенка заделать? Надо же такое придумать… Мариан просто хотел со мной переспать, внушить доверие, сделать меня зависимой и беззащитной, чтобы лишь он, «долинный лучик света», был для меня авторитетом и защитой. Как ни крути, из всех мужчин, которые меня окружают, только один Рензо думает о моем благополучии, только он один в меня влюблен и видит в романтическом свете.
Я посмотрела на мужа, который в дневном свете выглядел еще более юным, чем обычно. Ему и двадцати-то не дашь, выглядит на семнадцать, как ровесник Геммы… И дело не только в тонких чертах и довольно изящном для юноши сложении, не в золотистых волосах, волнистых от влажности, а в том, что не чувствуется в нем та самая «драконовость», которая так и прет из Брадо, Мариана, Верника… Мариан, если уж на то пошло, почти такого же возраста, как Рензо, но такой мужичище по сравнению с ним, словно лет на десять старше…
Рензо улыбнулся мне, и я улыбнулась ему.
Глупости все это! Кому нужна дурацкая неосязаемая сила, да и физическая сила тоже ничто по сравнению с силой характера, которая у Мео имеется, и еще какая.
Отдохнуть мы остановились уже в Дреафраде; проехав часа два по лесной дороге, выбрали удобное местечко и спешились. Пока люди Гелла готовили на костре обед и заодно кормили лошадей, мы с Рензо отошли немного, чтобы размяться.
— Заметила, как ведет себя Гелл? И так, и эдак намекает, что от ритуала ничего не зависит, — сказал муж.
— А сам рвется в свидетели… Кстати, ты не знаешь, как у него самого ритуал прошел? Может, твои родители обсуждали это когда-нибудь?
Рензо усмехнулся:
— Да вся Тоглуана это обсуждала и продолжает обсуждать. Свидетелей ритуала должно быть семь, вместе с лларой – восемь. Вот эти восемь человек и знают точно, как все прошло. Говорят, огонь ничего такого не показал, все прошло гладко.
— Раз все прошло гладко, почему тогда все плохо у Кинзии с Брадо?
— Кто ж знает. Такого драконова воля.
