– А это не опасно?
– Имаго обычно не умирают от подобной ерунды. Впрочем, наш мозг работает, сердце работает, значит, от таких повреждений живой организм может скончаться. Хотя, конечно, раз на раз не приходится. Были случаи, когда имаго придавливало камнепадом, но он выползал и восстанавливался в безопасном месте.
Я вздрогнула. Рядом взметнулись светлые волосы – Холли подскочила к Алексу и присела рядом. Он враждебно покосился на нее, но ничего не сказал; только я знала, каких усилий ему стоило сдержаться. Наверное, Холли почувствовала негативные флюиды, исходящие от Алекса. Взяв кусочек стекла, она осторожно перенесла его на бумагу.
– Вот так… сейчас мы все уберем…
Я улыбнулась про себя, пытаясь расправить ненавистные складки на рубашке. За спиной раздался короткий сухой вдох. Холли поднесла руку к лицу. Как в замедленной съемке я увидела багровую бусинку крови, выступающую на бледном безымянном пальце. Она блеснула в свете солнца, скатившись вниз, капнула на пол и мгновенно впиталась в ковер. Алекс почесал затылок.
– Не волнуйся. Этот ковер уже совсем старый.
Холли как под гипнозом таращилась на пятно, едва заметно раскачивалась взад-вперед и становилась бледнее с каждой секундой. В голубых глазах кружились тени. Я схватила носовой платок и быстрым движением обтерла тоненький пальчик. Холли была так растеряна и испугана, что я едва удержалась от слез.
Постепенно она успокоилась, а я заволновалась еще сильней. У племяшки из одежды были лишь ботинки и куртка, шерстяные гетры, школьная форма и джемпер, который она впопыхах запихнула в рюкзачок. Ни теплых брюк, ни толстых колготок, ни запасных носков и свитеров. Она отправлялась в путь практически голышом.
– Я хочу есть, – жалобно произнесла Холли. – Я не хочу кровь, хочу зефир. И сок… и, наверное, пару тостов с лимонным джемом…
Алекс покачал головой. Я мысленно поблагодарила его за отсутствие попыток угостить Холли содержимым полиэтиленового пакета и хлопнула в ладоши.
– Что ж, от похода в магазин не отвертеться. Где деньги?
Алекс сунул руку в комод и, пошарив среди одежды и белья, извлек толстую колбаску из купюр. Холли вытаращила глаза.
– Вот. Пятидесяти долларов хватит?
– Но ведь это на провизию! – возмутилась я.
Алекс закатил глаза и накинул еще десятку. Склонив голову, я наблюдала за ним с ехидной улыбкой.
– Вообще-то было бы лучше, если бы ты отправился с нами.
* * *
Удивительно, как красив туман, пронизанный солнцем, где-то окрашенный в лососево-розовый цвет, а где-то темнеющий и похожий на смутный силуэт за занавеской. Рассеянно слушая восклицания Холли, я изумленно оглядывалась по сторонам, выхватывая взглядом размытые, призрачные человеческие фигуры.
– Мне надоели туманы, – жаловалась Холли, стискивая руку Алекса.
Я придерживалась того же мнения: сущность имаго сделала из меня параноика. То и дело казалось, будто кто-то наблюдает за нами, и этот липкий ощутимый взгляд стлался по земле хвостом.
– Туман – друг вампира, – флегматично заметил Алекс.
– Ты опять сказал!
– Что сказал?
– Это слово! – Холли закрыла уши, вырвав руку из его пальцев. – Не желаю слышать!
Я закатила глаза. С тех пор как Холли услышала историю имаго в нашем пересказе (текст Книги был для нее слишком сложным), она установила табу на слова «вампир», «кровосос» и «черви». «Имаго» казалось ей красивым, потому что о смысле она не задумывалась, и мы спокойно могли использовать его. Алекс слушал Холли с выражением бесконечного терпения на лице – такое появляется у кота, которого дергает за хвост младенец.
В магазине было так много людей, что я невольно удивилась. Совсем забыла, что Земля все еще крутится, день сменяет ночь, а люди остаются людьми, озабоченными собственными проблемами. Маленькие уютные жизни, которые так легко отобрать.
– Нам нужно купить что-нибудь питательное, Холли! – Я извлекла из корзины коробку хлопьев. – Убери это на место. И положи леденцы.
– Но меня укачивает в машине! Что я буду делать без леденцов? – возразила Холли.
Я убрала на полку упаковку розового зефира. Холли неодобрительно зыркнула на меня и провела пальцем по горлу. Алекс погрозил ей кулаком.
– Чтобы без подобных жестов, или я привяжу твою руку за спиной.
Воспользовавшись обидой Холли, я бросила в корзинку бутылки с водой, молоко, йогурты, связку бананов и сэндвичи. Алекс фыркнул, заметив, с какой скрупулезностью я изучаю состав сока, напечатанный крохотным шрифтом на этикетке. Холли наморщила нос.
– Ни конфет, – буркнула она, завистливо таращась на малыша, облизывающего мороженое, – ни шоколада…
В макаронном отделе мы столкнулись с тем, кого мне видеть совсем не хотелось. Один взгляд на эти широкие плечи, живописно растрепанные волосы и одежду с иголочки заставил меня побледнеть.
– Что такое? – недовольно проворчал Алекс. – Что-то случилось?
– Нет, – пробормотала я, не отрывая взгляда от человека, крутящего в руках упаковку спагетти. – Алекс, сходите с Холли в мясной отдел, посмотрите чего-нибудь, что можно взять в дорогу.
Алекс хмуро кивнул, ссутулившись, подтолкнул вперед Холли и вскоре шаркающей походкой скрылся. Человек возле полок с макаронами повернулся. Его красиво очерченные губы оживила улыбка, зеленые глаза под темными бровями заиграли искорками.
– Оливия? Куда ты пропала? Мы все чуть с ума не сошли…
– Долгая история, – пожала я плечами. – Пришлось уехать… и вот, вернулась.
– Так… на работу ты не выйдешь?
– Скорее нет, чем да, – уклончиво ответила я.
Натан смотрел на меня тепло и заботливо, будто не было той грязной ссоры в «Бино», но я избегала его взгляда. Окунуться в эту зелень значило вернуться мыслями к прошлому, полному беззаботных дней и бессонных ночей. Я не могла позволить себе этого.
– Надеюсь, ты бережешь себя, Лив, – сказал Натан.
– Как могу, – улыбнулась я.
Он приблизился. В голове вспыхнули красные огни: опасно, Оливия, смотри в оба.
– Может быть, есть кто-то, кто заботится о тебе?
– Может быть.
– Какая ты неразговорчивая, – прошептал Натан. – Я тебя не узнаю. Но это хороший повод…
Отодвинься, черт тебя дери.
– …познакомиться заново.
Прежде чем я успела ответить, Натан поцеловал меня – нежно, глубоко и долго. Мне показалось, что сквозь туман за окнами супермаркета пробилось солнце и хлынуло меж стеллажей. Я тонула в горячих золотистых лучах, пропускала их сквозь пальцы, прежде чем поняла, что это не солнце, а волосы Натана…
Сзади раздалось тихое «кхе-кхе», и реальность сомкнулась над головой, как капкан. Лицо Алекса, стоявшего позади, не предвещало ничего хорошего. Холли хмуро выглянула из-за его спины. Натан напрягся, но не убрал руку с моего плеча. Его большой палец нащупал мою ключицу и по-хозяйски погладил. Солнце погасло. Я поняла, что весь этот поцелуй был просто «брачным танцем», «самцовыми играми». Натан увидел Алекса заранее и решил сделать вид, что знает меня, владеет мной. Я отстранилась. Рука Натана повисла в воздухе.
