– Любовь заключается не только в громких словах и объятиях, – заметила я, глядя на далекую «Эйфелеву башню», переливающуюся за частоколом крыш, – но еще и в готовности хранить друг друга.
– Хм-м… – Холли накрутила на палец мокрый локон и, вспомнив о чем-то, печально хмыкнула. – Мама с папой никогда не ругались, знаешь… Однажды он поранил ногу во время поездки в Миннесоту на озеро.
Громкие жалобы, метры бинтов, антисептики и консультации у хирурга. Нога Джейкоба так раздулась, что впадина между подушечками на ступне и пяткой выпятилась на три сантиметра, натянув тонкую кожу…
– Мама тогда сидела возле него, – нахмурилась Холли. – Я помню, как заглянула в комнату и увидела, что она сидит на полу, поглаживая его ногу, а папа подвывает от боли. Она пела ему колыбельную… «Ты сияй, маленькая звездочка».
Вода затихла; я услышала, как влажные босые ступни шлепнули по плитке. Там, в темных воспоминаниях, Королева была другой – сломленной, потерянной, одинокой, потерявшей веру в последнего родного человека на свете. Когда зверя загоняют в угол, он бросается на преследователей, и это не акт жестокости, но жест крайнего отчаяния. Что, если в рождении монстра виноваты сами люди?
Глава 27
– Благодаря Холли мы знаем, что Майло чаще всего сидит либо в отеле «Париж», либо поблизости. – Алекс нахмурился, глядя в окно. – Я предлагаю подкараулить его, когда он будет находиться как можно дальше от логова, а там прихлопнуть…
Майло я видела расплывчато, только в мыслях, но Алекс встречался с ним лично, о чем мне и рассказал. «Зловещий тип… жуткий». Ментальный барьер в моем представлении виделся чем-то вроде кривляний мимов, когда размалеванные идиоты делают вид, что натыкаются на невидимые стены. Но что-то подсказывало, что эта способность намного страшнее.
– И еще кое-что… – Алекс хрустнул костяшками пальцев. – Этот урод меня видел. Будет лучше, если мы замаскируемся. Боюсь, если он узнает меня, то поймет, что Юная Королева тоже где-то рядом.
Я кивнула. У нас не было права на ошибку. Найти и уничтожить – или так сильно покалечить, чтобы Майло сдох сам. И главное – Игла.
– Я позабочусь о реквизите, – усмехнулся Алекс. – Наверняка в подсобке отеля что-нибудь найдется: порой здесь устраивают небольшие шоу, чтобы развеселить гостей. Это я из воспоминаний у одного гостя высмотрел. Тут, кстати, есть имаго. Вегетарианцы, как и мы… были когда-то. Вегетарианцы – в смысле не убивают, а питаются пакетированным кормом.
– Да уж… – Я ощутила сильную резь в желудке. Корм… пакетированный корм… еда! Ох, как же хотелось есть…
– Голод подстегнет тебя в бою, – заметил Алекс, вытерев пальцем струйку слюны в уголке моих губ. – Я схожу в подсобку.
Он ушел, осторожно прикрыв дверь. Холли мрачно таращилась ему вслед еще несколько секунд, после чего повернулась ко мне:
– Вы собираетесь оставить меня одну?
– Это будет лучший вариант, милая, – рассеянно отозвалась я.
Глаза Холли зло сверкнули:
– Ты знаешь, что случилось, когда он бросил меня? Я пробудилась!
– Холли, – строго одернула ее я, – если тебе говорят остаться в номере, значит, ты останешься в номере. Это война, а не прогулка, мы можем погибнуть.
– Именно поэтому я хочу быть рядом, – прошептала Холли. – С вами. С тобой…
Я поцеловала ее в лоб и крепко обняла. Она такая хрупкая и нежная, куда ей сражаться? Вспомнилась бойня в убежище. Безумный взгляд Холли, оскал, страшные когтистые руки… Нет, она может сражаться. Но ее нужно подстегнуть, а это невозможно – тогда можем пострадать и мы с Алексом.
– Она говорит со мной, – подняла голову Холли. – Постоянно. Это ужасно.
Разговор прервал вернувшийся Алекс. На кровать легли две белые гипсовые маски с выступающими губами и прорезями для глаз. Эти дырки сейчас казались черными, и мне стало не по себе. Я присмотрелась к чему-то лохматому у него в руке.
– Парики. – Алекс нахлобучил на голову длинный сиреневый комок капроновых волос. – Ну как вам?
– Мне, пожалуйста, вон тот серый, – проворчала я. – А сиреневый себе забирай.
– Мы выступим так: парики и маски, – заключил Алекс, собирая реквизит и засовывая его под кровать. – Наверное, можно даже сегодня, если Холли согласится подсмотреть за Майло.
Мы обернулись к ней. Лицо Холли стало упрямым, она явно боролась с желанием отказать нам из вредности. Я скривила нетерпеливую мину.
– Хорошо, – сдалась Холли, – я попробую. Но не знаю, что получится.
– Даже попытка – уже что-то, – подбодрил ее Алекс.
Холли поерзала на покрывале и притихла. Ее глазные яблоки дрогнули под тонкой кожей век и повернулись влево. Влажные красные губы что-то беззвучно говорили, приоткрываясь и смыкаясь, как лепестки живого цветка.
– Он где-то далеко, – прошептала Холли севшим голосом. – Кажется, я видела вывеску «Хард-рок кафе». Это…
– В паре кварталов от отеля «Париж». – Алекс хлопнул себя по бедру. – Козел не уходит далеко от своей хозяйки.
– И он… с девушкой, – наморщила лоб Холли.
– С девушкой? Она человек?
– Наверное, да.
– Значит, пора выдвигаться. – Алекс взял одну маску и парик и решительно взглянул на Холли. – Ты будешь хорошей девочкой?
– Постараюсь не расти дальше, – буркнула она, старательно пряча глаза.
Я натянула сетчатую шапочку, а сверху водрузила лохматый серебристый парик. Алекс так и вертел в руках комок искусственных волос, пока я не вызвалась помочь. Убрав черные блестящие пряди Алекса под шапочку, я набросила ему на голову сиреневый парик и невольно рассмеялась.
– Как вы ходите с длинными волосами? – Он сморщился и почесал лоб.
– Может, тебе стоит завязать их в хвост? – предложила Холли, выуживая из кармана потертую резинку. – Так будет удобнее…
Алекс взял резинку и неумело собрал сиреневую шевелюру на затылке. Я прыснула. Холли настороженно смотрела на нас.
– Как мы проберемся туда? – спросила я, и собственный голос как будто срикошетил от плотной поверхности маски обратно в уши. Дышать в ней оказалось тяжело – благо были небольшие отверстия, имитирующие ноздри.
– Я как раз думаю над этим, – отозвался Алекс, и его слова донеслись до меня как из консервной банки. – Помнишь, как ты импульсом выбила дверь в убежище?
– Ну да…
– А что, если ты оттолкнешь нас обоих от одной крыши, перенеся на другую? – Алекс сделал шаг ко мне. – Сработает?
– Бред какой-то! – фыркнула я. – Мы же не птицы. Даже если бы и были птицами, я бы не взлетела, потому что…
– Ты можешь больше, чем думаешь. – Алекс шагнул к двери. – Идем. Выберемся через крышу.
