Кассия погладила спину мужа, провела руками по твердым как сталь мускулам, наслаждаясь прикосновением к мужскому телу. Она слышала его дыхание, теперь ставшее более спокойным и ритмичным, чувствовала, как тело его, лежавшее поверх нее, расслабилось. Вес его был огромен, но ее это не беспокоило.
«Нет, — думала она сонно, — заниматься любовью не так уж плохо. И это, оказывается, вовсе не больно».
Грэлэм приподнялся на локтях и посмотрел сверху на скрытое в тени лицо жены. Он знал, что все произошло слишком быстро, чтобы она могла получить необходимое для женщины наслаждение, и тихонько выбранил себя за свое нетерпение. Кассия сжалась.
— Прошу прощения, — прошептала она. — Ничего не умею и не знаю, что делать.
— Тихо, — сказал Грэлэм нежно. — Это я повел себя как неопытный мальчишка.
Он почувствовал движение ее головы, когда она покачала ею, и ее волосы коснулись его плеча.
— Ты нежная и прелестная, Кассия, и я очень желал тебя. Обещаю тебе, что скоро и ты будешь желать меня так же.
Он представил себе, насколько изумленным был ее взгляд, когда она услышала его слова, и, нежно поцеловав, перекатился на свою сторону постели, все не отпуская ее.
Она уснула с очень странным чувством, потому что они так и не разжимали объятий, и его мужское естество продолжало оставаться внутри нее.
Кассия проснулась на рассвете и, глянув на розоватые лучи света, проникавшие сквозь ставни, легонько пошевелилась, но тотчас же успокоилась, почувствовав, что полулежит на Грэлэме, а его бедро между ее ногами, щека же ее покоится на спутанных и густых волосах на его груди. Она заморгала, прогоняя остатки сна, позволяя целому рою образов и впечатлений вчерашнего дня проходить в памяти, сменяя друг друга. Со знакомыми образами пришли новые чувства и затопили ее. Кассия ощутила, как крепкие мускулы у него на бедре сократились, нога прижалась к ней, и это уже не было сном или воспоминаниями. Она ощутила движение в своем теле, и тело ее пробудилось; какая-то сила заставила ее двигаться медленно и ритмично. Рука нечаянно соскользнула, и ладонью она коснулась его груди, ощутив размеренное биение сердца.
Кассия глубоко вздохнула, радуясь тому, что ее муж спит.
Ей следовало отодвинуться от него, но тело ее не слушалось. Рука продолжала исследовать волосы у него на груди, потом спустилась ниже, на его плоский мускулистый живот. Ее пальцы гладили упругие выступающие мускулы, потом спустились еще ниже. Когда рука натолкнулась на его естество, лежавшее спокойно, молодая женщина ощутила, как все тело пронизала волна тепла, и она снова зашевелилась, прижимаясь к его бедру. Кассия крепко зажмурила глаза, отдаваясь невероятному и неизведанному ощущению. Дыхание ее участилось, а тело продолжало свои чувственные движения, подчиняясь инстинкту, подсказывающему, что надо делать.
Ей хотелось снова и снова дотрагиваться до него, чувствовать гладкость его кожи, попытаться понять, почему его тело без его усилия действует на нее подобным образом. Медленно и Неуверенно, с сердцем, громкое биение которого, как ей казалось, было слышно на всю комнату, Кассия продолжала свое исследование. Пальцы ее сомкнулись вокруг его жезла, и она нежно подержала его в руке.
Она все еще не осознала, что ритмично двигается, прижимаясь к его бедру, и без ее усилия и воли рука крепче сжала его орган, так, что Грэлэм почувствовал это. Он не шевельнулся. Когда пальцы ее коснулись его интимной части и сжали ее, он думал, что сейчас подпрыгнет, но вовремя овладел собой. Потом очень медленно и осторожно приподнял свое бедро, и это движение вверх исторгло легкий крик у Кассии. Она никогда не брала на себя инициативы в любовных играх, и он улыбнулся, испытывая долгожданную радость, но тотчас же лицо его исказила гримаса, потому что у него не было никакой уверенности, что он сможет долго выдержать под ее ласками.
Через минуту Кассия убрала руку, подняла голову к его лицу и заметила, что он внимательно смотрит на нее.
— Ты не спишь, — сказала она беспомощно.
— Да, — ответил Грэлэм, заставляя себя лежать спокойно.
Из ее горла вырвался непрошеный слабый стон, и она вспыхнула, а глаза ее округлились от смущения и удивления.
— Я… твоя нога… она вызывает у меня такие странные чувства.
Он придвинулся к ней вплотную и, кожей бедра ощутив влажность между ее ногами, удивился и обрадовался этому.
— Что же ты чувствуешь?
Она улыбнулась, покачала головой и спрятала ее у него на груди.
— Думаю, я не смогу успокоиться; мне хочется двигаться, чувствуя твое тело, прикасаться к тебе, — прошептала Кассия.
Она убрала руку от интимных частей его тела, и это вызвало у него глубочайшее разочарование. Он вяло подумал о том, сколь большое значение мужчины придают физической стороне любви и насколько они лишены скромности в физических проявлениях, должно быть, это присуще им от рождения — желание, чтобы женщина ласкала и гладила их. В то время как женщины… Но он не успел додумать до конца, услышав слабый стон Кассии, теперь гладившей и ласкавшей его живот.
Грэлэм осторожно заставил жену лечь на спину. Глаза ее расширились и смотрели на него, но он лишь легонько поцеловал ее в губы, дразня прикосновениями языка и не пытаясь овладеть ею. Рукой он прикрыл ее грудь, и его большой палец принялся гладить ее сосок, а она, все еще неподвижная, продолжала смотреть на него широко раскрытыми глазами. Он улыбнулся, глядя на нее сверху и зная, что ей нужно. Его пальцы нашли путь к ней, и он судорожно вздохнул, ощутив ее тепло и влажность. Его ласки были ритмичными, пальцы нажимали достаточно сильно, слегка дразня ее, заставляя вскрикивать и стонать.
— Грэлэм! — вскрикнула она, отчаянно вцепляясь в его плечи.
— Да? — спросил он нежно, не отрывая глаз от ее лица.
— Я…я не могу этого вынести, — задыхаясь, прошептала Кассия.
Ее бедра сделали резкое движение вверх под его пальцами, и теперь он задвигался быстрее и увереннее поверх ее тела.
Много раз в жизни он доставлял женщинам наслаждение, но никогда не чувствовал себя… столь интимно вовлеченным в это, будто и сам зависел от ее ощущений. Он почувствовал напряжение ее ног, и медленно его язык проник в ее рот. Он услышал ее вздох и понял, что это доставило ей наслаждение.
— Кассия, — пробормотал он, и звук ее имени, сорвавшийся с его губ, подействовал на нее как удар, будто ее подбросили и закружили в доселе неведомом ей царстве ощущений, о существовании которых она никогда не подозревала.
Тело ее извивалось, прижимаясь к нему, и из горла рвались крики.
Рыцарь не сводил с жены глаз, наблюдая за сменой выражений на ее лице — от полного изумления до какой-то отстраненности, когда взгляд ее стал казаться ему застывшим, а тело пронизывало глубочайшее наслаждение, лишавшее ее способности воспринимать что-либо из окружающего мира, кроме размеренных движений, посылавших неизведанные ощущения. В этот момент она выкрикнула его имя, и он ответил тихим стоном.
