Тётя Урсула в окружении ещё нескольких солдаток прижала к стене хмурую женщину в серых одеждах.
— Я сказала, это достанется Глории!
— Ты сдурела? — тихо спросила женщина. — Она же телохранительница светлости.
— Что достанется? — вклинилась в разговор выпорхнувшая к этому сборищу юная графиня, глянув на Гло.
При появлении госпожи все склонились, ожидая разрешения выпрямиться. И только после этого продолжили. Вернее, продолжила Урсула, которая, не выпуская из рук свою жертву, отодвинула ту за спину, словно ненужный хлам.
— Это, вашество, тут пушку привезли. Эта увидела, и давай в пушка́рки набиваться, ну а я думаю, что Гло лучше справится. Она же лучшая. Я ж не для себя. А для дочки старюсь. Пушка́ркам ведь положен тройной пай. А если она телохранитель, да ещё и пушка́рка будет, то это… — мечница подняла руку и начала загибать пальцы, подсчитывая итог. — Она пятёристый пай получать будет.
— Она же телохранительница! — раздался голос той самой жертвы.
— Спрячься! — рявкнула Урсула, резко обернувшись.
— Ты сама подумай, как и пушку и телохра́нсто сразу? — не унималась вторая. Все остальные переговаривались, поддакивая то одной стороне, то другой. Но в полный голос при госпоже не рисковали обсуждать.
— Мама! — закричала Глория, по-прежнему стоя за спиной у Клэр. — А меня ты спросить не хочешь?! Я, как бы, не маленькая девочка.
— Молчи, дурёха. Я о твоём будущем беспокоюсь. Выучишься на пушкарку, всё королевство тебе в ноги бухнется.
Я нахмурился. С одной стороны, деньги весомый аргумент. С другой — был согласен с теми, кто говорил, что времени не хватит на всё сразу. У телохранительницы и пушкарки задачи совершенно разные. К тому же не думаю, что все будут в ноги бухаться. А пушки хоть и дорогое удовольствие, но не диковинка.
— Сама ты дура! — не унималась Глория. — Я зачем, по-твоему, пошла в телохранительницы? Я сама своё будущее решаю!
— Цыц! — крикнула Урсула на дочку, а потом обернулась. — И ты тоже цыц!
— А что за пушка? — спросила Клэр, и все замолчали. Графиня оказалась не при делах, и про пушку не знает.
— Ну так, это… — протянула Урсула и взмахнула рукой в сторону, — халумарская.
— А где они сами? — тут же переспросил я, озираясь по сторонам.
— Так, наверх пошли. Я сказала, где ты, юн спадин, остановился, они и пошли. А Пушка вона, в саду. А они не только пушку поставили. Там телег разных пол-обоза.
Буркнув: «С вашего позволения», я метнулся вверх по лестнице. В комнате уже была целая делегация из четырёх человек, и ни одного знакомого лица.
— День добрый, — сразу поздоровался один из них. А я перевёл взгляд на кучу цветных глянцевых журналов на столе, и Катарину, листающую один такой. А ещё в комнате прибавилось коробок и ящиков, половину названий из которых я даже прочитать не смог.
— День яси, — поздоровался я по местному.
Говорить продолжил тот, кто поздоровался.
— У нас ещё несколько лазерных дисков. От Петра Алексеевича, от профессора Глушкова, а ещё из министерства отдельное.
Глава 10. У страха глаза велики
— Мужики, что, даже чаю не попьёте? — спросил я, глядя на собирающихся коллег-прогрессов.
Их старший дождался, когда помощники не принесут оставшиеся коробки, и только потом ответил:
— Знаешь, Юра, где появляешься ты, там всегда какая-то хрень происходит. Не было тебя, демоны и инквизиция ни капельки не вспоминали про нас. А сейчас надо разгребать кучу такого дерьма, словно нагадило стадо мамонтов, страдающих недержанием. Так что мы пошли. Удачи!
— Что, даже по описи не передадите? — растерянно спросил я.
— Да мы заранее все списали. И тебя тоже, — пробурчал недоброжелательный коллега, но всё же подвёл меня к ящикам, на которых имелись лишь инвентарные номера и пломбы. Всего шесть ящиков. А потом он буквально подтащил меня за локоть к окну и кивнул на что-то стоящее внизу. Выглянув, я увидел самый натуральный контейнер-трёхтонник, поставленный на телегу, такой наверняка тянуть буду не меньше чем шестёрка волов. А ещё имелась пушка, похожая на сорокопятку времён Великой Отечественной войны, хотя и разукрашенная в яркие цвета. Если вспомнить, что камуфляжа на Реверсе не придумали, а армии щеголял весьма пёстрыми нарядами, то ничего предосудительно не было. Здесь же имелся и фургон с красным крестом на тенте.
— Всё в наличии. Всё опечатано, — снова пробурчал коллега и пробежался напоследок взглядом по имуществу. Потом сверился с ведомостью, а сунув бумаги в небольшой дипломат и вручив мне дубликат документа и коробочку с лазерным диском, дёрнулся к берету, чтоб по местной привычке сделать откланяться с размахиванием головным убором, но спохватился и лишь прошипел сквозь зубы вместо ругательства. А затем и исчез за дверью, громко хлопнув.
Я сконфуженно проводил его, сел на кровать и уставился на ящики со всем этим барахлом. Внутри чувствовалось некое говно, ведь действительно виноват во всём произошедшем, но и не виноват в то же время. Я же не напрашивался на все эти злоключения. Вот прям, пошёл, как в компьютерной игре, и брал квесты. Ба-а-альшущие такие восклицательные знаки, совсем как бейсбольные биты, которыми меня словно по голове отфигачили. Ведь на самом деле я просто оказался крайним.
Но делать нечего, коробки сам себя не распакуют. Я вздохнул и поглядел на стопку листов. Там оказалось несколько разделов. Первый — оружие. Второй — оборудование. Третий — документация. Четвёртый — «от профессора».
Почесав в затылке, я подошёл к самой ближней коробке. В первую очередь вскрыл ящик «от профессора». Там находились непонятные приспособления, похожие на кучу самодельного барахла с радиорынка. И приписка: «Если бы в рядах прогрессоров был маг, ему бы пригодилось в учёбе».
— Суки, — процедил я. — Раскусили.
Отложив приборы в сторону, потянулся к другому имуществу. А там всё было несколько понятнее: обычная замена утраченному и сломанному оборудованию, новый тепловизор, несколько квадрокоптеров с камерами, лазерные дальномеры, большая антенна. А ещё куча моделек карет и корабликов вперемежку с обычными сувенирами: матрёшки; расписанные под хохлому деревянные ложки, кружки и тарелки; выточенные на высокотехнологичных станках и разукрашенные алюминиевые солдатики разных эпох, начиная с викингов и римских легионеров и завершая бравыми гусарами; шапка-ушанка; магнитики со смайликами и прочий мелкий хлам, который наверняка полагался мне для раздачи местным должностным лицам в виде памятных подарков. Больше всего мне понравился набор миниатюрных статуэток с крылатыми валькириями, держащими в руках дорожные знаки и трёхцветный фонарь, парадирующий светофор. Девушки стояли в разных позах. Так, например, со знаком «СТОП» — выставив перед собой руку в призыве остановиться, воительница со знаком «60» — прикладывала к лицу ладонь на манер козырька. А ещё было забавно, что все модельки карет выполнены с логотипами известных фирм.
