– Привет, княжна.
– При… – начала я, но осеклась и перестроилась: – Доброе утро, милорд! Чем я могу вам помочь?
По понятной причине я сразу вообразила, что он явился по мою душу. А иначе зачем было вставать за моей спиной? Но Элвин качнул головой и ответил:
– Ничем пока. Я пришел посмотреть на Аштара.
Я медленно выдохнула. Очевидно, драконы все-таки подозревают демона в воровстве, хотят окончательно убедиться в его невиновности, прежде чем откинуть эту версию. Но Элвин не шагал в другой конец зала, а продолжал стоять и рассматривать меня. Ну вот, а только недавно получилось на время забыть, в какие непотребные штаны я была вынуждена нарядиться! И дракон продолжил, переведя взгляд снова на мое лицо:
– Но раз уж я застал тебя здесь, то не удержался от наблюдения. Позволишь замечание? – Я на вопрос не ответила, лишь хлопала глазами. Ему ведь мое разрешение и не требуется: – Сожми кулак крепче, княжна, и бей так, как будто твой соперник – не твой сердечный друг. Иначе вы до самого экзамена будете друг друга нежно ласкать, а потом оба завалите этот предмет.
Все студенты-новички вокруг замерли, а учитель, наоборот, наконец-то ожил и подлетел к нам:
– Ваша светлость! – Надо отдать ему должное – он хотя бы пытался изобразить строгий вид главного здесь. – При всем уважении, но они начинающие. И пока учатся только уворачиваться от прямого удара!
Элвин оторвал от меня взгляд желтых глаз и перевел на него:
– А есть какой-то смысл в защите без контратаки? Для какой цели она уворачивается, если не бьет в ответ? Терпеливо ждет, когда все-таки не успеет увернуться?
Учитель начал озираться, пытаясь отыскать Ин-Тара – пусть магистр отвечает на неудобные вопросы, а простой исполнитель не уполномочен! Но Ин-Тар, судя по всему, был очень занят: там, вдали уже стоял столб из пыли и пламени, и, вероятно, студенты на том краю зала далеко не только защищались. Элвин тоже так подумал, раз подошел ко мне и попросил тихо:
– Бей. Ударь, как тебе показали.
– Что, простите? – у меня теперь не только голос, но и ноги задрожали. – А что делают с теми, кто ударит драк-шелле?
– Бей, княжна. Я просто покажу тебе, что именно тренировать и как сделать этот урок не таким бестолковым.
Я медленно подняла руку, сжала слабый кулак и очень-очень медленно, осторожно протянула к его плечу. Но кулачок мой сопротивлялся и замер в сантиметре от серебряной вышивки на его пиджаке. Я подумала еще, зажмурилась и все-таки слегка толкнула костяшки вперед до самой ткани. Глаза открыла, лишь когда Элвин безудержно рассмеялся надо мной. А потом громко протянул:
– О черт, что ты наделала? Ты выбила мне плечевой сустав. Я теперь до конца жизни на обе ноги хромать буду.
Студенты вокруг заулыбались, а я глядела исподлобья. Смешно ему, конечно. Пошел бы сам и ударил какого-нибудь… императора!
Но Элвин развернулся к зверолюду и попросил:
– Ты бей. Сам же разрешаю. У тебя хоть кишка потолще княжеской?
Сегор поразмышлял и все-таки выполнил – резче, чем сделала я, но все же без вложения силы. Элвин развернул корпус точно так же, как нам показывали, но левой рукой перехватил его за запястье и двинул локтем в шею. Тоже не особенно сильно – по крайней мере, зверолюд даже не поморщился, только судорожно сглотнул.
– Понял? – уточнил дракон. – Согласись, в этом куда больше смысла. Покажешь княжне, что защищаться гораздо веселее, если противнику притом больно.
И сразу же пошел от нас, без дальнейших объяснений и прощаний.
А нам с Сегором и правда стало веселее тренировать уже немного усложненный трюк. Я хоть и косилась временами в сторону, но Элвина больше не видела. Он, наверное, посмотрел на Аштара и вышел из зала, поскольку больше его здесь ничего не интересовало.
Глава 7
Я старалась не дергать лишний раз Мариту надеждами и страхами. Но сама притом думала, что почти случайное знакомство с шелле еще может обернуться возможностью. Они почти такие же, как другие люди: смеются, шутят, злятся, дружат и преследуют собственные интересы. Им что-то нравится, а что-то поперек горла – и этим они весьма похожи на простых смертных. Пропасть между нами велика, но преодолима, если мы попадем в область их интересов. Марита с каждым днем все успешнее осваивала утонченные манеры и нужные знания, с ее внешностью она вполне может завоевать сердце того, кто ей поможет. Я же со всем усердием взялась за изучение кулинарии и садоводства, лелея мечту оказаться в роли служанки доброго господина, если судьба все-таки развернется и поможет мне завоевать дружеское участие кого-то из милордов. Главное – не спешить.
Вот только спешка зависела не только от наших решений. Через три дня, когда уже после вечерней молитвы я улеглась спать, принесли записку с просьбой срочно явиться к драк-шелле Ео. Я обескураженно застыла в воздухе, глядя на настенные часы, указывающее очень непотребное время для визитов девушки к молодому человеку. Но Марита даже не напряглась:
– Похоже, есть новости по краже перстня, и Элвин хочет обсудить их с тобой. Не с лекций же он должен тебя выдергивать!
– Допустим… – медленно проговорила я. – Тогда иди со мной.
– Но меня не приглашали, Айса, – она улыбнулась. – Я как раз изучаю этот параграф! «Нет ничего более вопиющего, чем выглядеть навязчивой в поисках внимания высокопоставленной персоны», – уверенно процитировала она. – И брось уже это жеманство. Драк-шелле не станет тебя насиловать. А если и станет, то успей ввернуть просьбу о нашем с тобой освобождении, потом расслабляйся и считай про себя овец – мамуся говорила, что это здорово помогает отвлечься.
Она зычно расхохоталась – уже от многого Марита отучилась и высокую речь почти освоила, но этот искренний и неприкрытый смех еще долго будет выдавать в ней крестьянку. Благородные дамы так душевно, так счастливо и открыто не смеются, это неприлично для не столь счастливых и открытых особ. Я смущенно улыбнулась. Весело ей, конечно, ведь это не ей с детства вбивали в голову, чтобы до знакомства с великим князем я даже в сторону мужчин глядеть не смела, и уж тем более – оставаться с ними наедине. Но в университете порядки простые, тут никому до подобного дела нет. И скорее всего там же ждет Майер, оба драк-шелле в любом деле заодно.
Я быстро переоделась в простое темно-бордовое платье и поспешила на улицу, поскольку время и без того было позднее. И уже на бегу сама начала тихо посмеиваться над шуткой Мариты.
Слуга перед его дверью меня узнал, слегка склонил голову, но уточнил:
– Вас ожидают?
И после моего кивка распахнул дверь. Вот только в приемной никого не было.
– Милорд! – позвала я. – Милорд, я пришла!
У некоторых студентов такие покои, что с одного конца до другого не доорешься. Я прошла к двери в столовую, уже менее уверенно втиснулась туда, но это помещение вообще было затемнено.
