Валентина следила за его действиями и кусала губы. Потом достала телефон и нажала вызов.
— Кому вы звоните?
Судя по лицу женщины, ей тоже никто не ответил.
— Куда она могла уехать, Валя? — сурово спросил Макар.
— Ей некуда ехать. У нее никого нет. Она же девчонка совсем…
— Глупая?
— Нет, сами вы… — огрызнулась Валя. — Серафима замечательная! Добрая, ответственная…
Чердынцев усмехнулся.
— Вы не верите мне, потому что не знаете ее! — ответила на его ухмылку Валентина.
— Ладно. Возможно, мне и знать ее не придется. Пусть с этим разбирается полиция. Но подвергать ребенка опасности, я считаю, ни одна ответственная мать не станет. Получается, у вашей замечательной Симы или снесло крышу, или крепко прижали преступные обстоятельства. Короче, вот вам мой телефон на всякий случай. Если она позвонит, объясните ей, что нужно прийти в полицию и рассказать все как было. Лично у меня нет никакого резона преследовать эту вашу Симу, но вы же понимаете, Валя, что преступление не может остаться безнаказанным.
Чердынцев сунул в руки остолбеневшей соседке свою визитку и направился на улицу. Настроение его было испорчено, будто он обляпал собачьим дерьмом дорогие брендовые туфли. Но ведь он сам полез во все это, так что винить кого-то другого было бессмысленно.
Уже сидя в машине, он понял, что безумно хочет спать. Несколько километров по городу Макар боролся с приступами зевоты и оцепенения, которое вдруг на него напало. Здание гостиницы нашел сразу, но из автомобиля вышел только минут через десять. Рядом со входом уже горели фонари, и Чердынцев наблюдал за тем, как все ярче и ярче становился их свет в то время, когда сумерки накрывали город.
Нужно было просто открыть дверь и выйти. Сделать несколько шагов. Но у Макара вдруг заложило уши, а к горлу подступил ком. Он перевел взгляд на узкую аллею, ведущую к отелю, и увидел два темных силуэта. Влюбленная парочка. Девушка смеялась, и голосок ее разливался колокольчиком в морозном вечернем воздухе.
«Тогда тоже было холодно… — подумал Макар. Стянув перчатки, он провел пальцами по своей ладони. — А у нее была такая тонкая нежная кожа… Я до сих пор чувствую ее руку в своей руке…» Вздохнув, он устало выбрался наружу. Взяв с заднего сидения дорожную сумку, закинул ее на плечо. Снег скрипел под ногами, отзываясь так знакомо и четко, что Чердынцеву показалось — вот сейчас Она скажет: «Только не спрашивай меня ни о чем, ладно? Ни кто я, ни где живу… Не надо…»
— Идиот… — глухо проговорил Макар и открыл дверь гостиницы.
Все здесь осталось прежним — небольшой холл с приглушенным светом, неудобные диваны и слишком низкие столики, шкаф с двумя полками второсортного чтива и конторка, за которой все так же восседала… Нет, сейчас на месте вечно спящей пенсионерки сидела миловидная женщина с вязанием в руках. Напротив нее на стене беззвучно мерцал экран небольшого телевизора. Макар достал паспорт и положил его перед дежурной.
— Здравствуйте, мне нужен одноместный номер. Люкс.
Дежурная покивала, шевеля губами и продолжая быстро-быстро перебирать спицами. Макар взглянул на экран и снова зевнул. Часы показывали шесть, а у него было ощущение, что он уже вторые сутки на ногах. Когда он повернулся обратно, то увидел ключ с зеленым пластиковым кругляшом. Чердынцев дождался, когда будет сделана запись, а затем направился по ковровой дорожке в сторону лестницы на второй этаж. Когда остановился у двери номера, то вновь почувствовал сильное головокружение.
Этого просто не могло быть…
Щелкнув замком, Макар сглотнул и коротко выдохнул. В тесном коридорчике зажегся свет, и в зеркале Чердынцев увидел свое уставшее, озабоченное лицо. Да, пять лет назад это зеркало отражало самонадеянного и упрямого мальчишку, который думал только о себе. И который легко согласился ни о чем не спрашивать ту, которая тихо ушла из его номера и жизни, пока он спал.
— Идиот…
Глава 13 Серафима
Ближе к полудню вдруг выглянуло яркое солнце, и все вокруг стало как будто радужнее, теплее и пронзительнее. Илюша и Чихун, словно оглашенные, носились друг за другом, и Симе никак не удавалось их угомонить. С другой стороны, разве можно придумать более интересное занятие для ребенка, если у него есть собака? В конце концов Сима смирилась с воинственными криками Илюши и звонким лаем щенка, попросив, чтобы они хотя бы не скакали по лестнице вверх-вниз. Сама она то и дело поглядывала в окна, чтобы убедиться, что рядом с домом никого нет, и надеясь, что этот тарарам не слышно с улицы.
Конечно, в доме было холодно. Сима уговаривала себя тем, что как только начнет темнеть, она займется растопкой печи. Если получится разжечь и удержать огонь, то ночевать можно будет внизу, на маленьком диванчике. Главное, не уснуть раньше, чем догорят дрова и нужно будет закрыть вьюшку.
О том, как это делается, Сима знала не понаслышке — в детстве они с бабулей ездили к ее бывшей коллеге, которая переехала в деревню. Серафиме было все интересно — и дом, и огород, и две племенные козочки, из шерсти которых коллега сучила пряжу. Симе был подарен большой клубок, из которого она потом месяца три вязала согревающий пояс для бабули. Пряжа щекотала пальцы и пахла животинкой. Сима очень старалась — училась вывязывать ровненькие петельки, а потому ее пальчики быстро уставали. Но как же восхищалась бабуля каждый раз, когда они прикладывали пояс и решали, сколько еще нужно добавить сантиметров в полотно…
— Мам, картошки хочу! — подлетел Илюша. Щеки его раскраснелись, волосы растрепались, а глаза сверкали абсолютным счастьем. Кажется, он уже настолько обвыкся, исследуя каждый уголок, что забыл о том, что собирался домой.
— Картошки? — растерялась Сима.
— И каКлету, — закивал Илья. — Вот такую! — развел руки в стороны.
Серафима ощутила, как по спине пробежал холодок. То, что им придется какое-то время пробыть на старой даче, еще можно было объяснить ребенку, а вот отсутствие еды, вряд ли… Она судорожно пыталась найти выход, глядя на сына. Щенок развалился на полу, в самой середине солнечного пятна. Скоро и он попросит картошки и котлет…
— А давай, мы с тобой в магазин сходим? — на одном дыхании выдавила Сима. — Может, там есть даже что-то повкуснее?
— И Чихун с нами пойдет! — твердо заявил Илья.
— А ты спроси у него. Может, он захочет остаться? Дом ведь нужно кому-то охранять?
Мальчик присел на корточки и положил ладошку поверх мохнатого собачьего живота. Щенок дернул всеми четырьмя лапами, устраиваясь поудобнее, и скосил на Симу блестящие глаза.
"Что ж поделать, придется идти. Нужно еще немного времени, чтобы решить, как быть дальше", — с тоской подумала Сима. В голове ее вертелись мысли о том, чтобы позвонить Валечке Андреевне, но Сима старательно гнала их прочь — нельзя подставлять соседку. Мало ли…
— Надо поменять тебе водолазку, милый. Ты вспотел, пока бегал. А на улице холодно…
