Макаров тут же падает к моим ногам.
Он все-таки сидел, оперевшись спиной на дверь. Так что он вваливается в комнату, потеряв баланс, а его голова опускается точно на мои мокрые стопы.
Даже жалко, что не на кафель!
— Привет, — произносит он без тени замешательства, продолжая лежать.
Он даже извлекает из этого выгоду — его наглый взгляд крадется выше по моим ножкам.
Я отступаю, выдергивая стопы из-под головы Макарова, и с внутренним удовлетворением отмечаю, что он все-таки прикладывается макушкой об пол. Пусть с детской высоты, ему все равно полезно.
— Я не играла в большой теннис и не хочу слушать о нем. О большом бизнесе тоже.
— Ты что-то не в духе сегодня, — замечает Макаров.
С него всё как с гуся вода.
Я смотрю в его хитрые зеленые глаза сверху вниз и лишь шумно выдыхаю. Потом разворачиваюсь и иду обратно в ванную, чтобы привести волосы в порядок. Я останавливаюсь у большого зеркала и беру полотенце с полки. Стоит бросить один взгляд через отражение, как массивная фигура Макарова вырастает за спиной.
Он подходит ко мне. Тормозит у второй раковины.
Номер задумывался для двоих, так что здесь есть, где развернуться.
— Ты подбираешь ключик? — спрашиваю его, собирая волосы полотенцем. — Ты то жесткий, то ироничный. Сегодня, я так понимаю, домашний вариант продемонстрирован.
— Я не продумываю каждый свой шаг.
— Значит ты развлекаешься, — я киваю.
Я откидываю полотенце и начинаю наносить крем на лицо.
— Я хочу, чтобы ты расслабилась, — добавляет Алексей. — Привыкла ко мне. Я не извращенец, не урод, я нормальный мужик. Меня учили не обижать девочек.
И он совершенно рутинным жестом тянется к упаковке, на которую нанесена надпись “дентал кит”. Там зубная щетка и паста на одно использование. Макаров разрывает пакет и выдавливает весь тюбик на щетку. Я почему-то завороженно наблюдаю за этим, словно впервые вижу, как представитель противоположного пола чистит зубы. Потом правда прихожу в себя и вспоминаю, что хотела подсушить волосы феном.
Его металлическая ручка как раз торчит из стены. Он оказывается довольно мощным, я сушу волосы и украдкой наблюдаю за Макаровым. Он выглядит расслабленным и даже немного уставшим. Как и полагается после рабочего дня.
А вместе мы выглядим как обычная пара.
Словно старательно репетируем наши вечера в поездке. Там точно будет один номер на двоих, как-то странно снимать отдельные люксы сразу после свадьбы.
— Но мы же не будем спать в одной кровати? — выпаливаю, выключая фен.
Бровь Макарова изгибается.
Это и правда выходит странно. Я размышляла о происходящем про себя, а заключительную фразу выдаю вслух. Я выдерживаю его напирающий взгляд через зеркало и вижу, как он наклоняется к крану и умывается.
— В договоре очень размытые формулировки…
— Ты вообще слушаешь, что я говорю? — жестко обрывает меня Макаров.
Он протягивает ладонь и касается изгиба моего локтя. Он едва ощутимо нажимает, придавливая ткань халата.
— Или ты ждешь, что я закину тебя на плечо и потащу силой в кровать?
— Сразу предупреждаю, я буду царапаться.
— Не сомневаюсь, — он усмехается.
Макаров выключает воду и вытирается моим полотенцем, после чего отправляет его в угол для химчистки. Еще секунда и он молча уходит, не забывая подобрать бокал с пола. Макаров умудрился не разбить его, когда упал к моим ногам.
Я разворачиваюсь и упираюсь поясницей в мраморную столешницу. Дверь осталась открытой, так что я слышу его шаги. Потом звон ресторанных крышек для блюд.
Не урод.
Нормальный мужик.
В голове всплывают его слова.
Только совсем чуть-чуть манипулятор. Мне не дает покоя мысль, что спектакль с Артуром устроили его люди. Я не могу знать наверняка, но подозрение точит и от него не отмахнуться. Так что в добряка Макарова я не верю, себе дороже. Кто знает, что на самом деле спрятано в его душе?
Я переодеваюсь и вхожу в гостиную. Телевизор работает без звука, а Макаров сидит за столом.
— Мы будем жить под одной крышей, но спать в разных комнатах, — произносит он, замечая меня.
— Хорошо.
— Только прекращай сторониться меня. Вылет через неделю, а ты напрягаешься каждый раз, когда я подхожу ближе.
Он выдвигает стул рядом с собой.
— Ты голодная?
— Да, — признаюсь. — Сегодня был сумасшедший день. Я видела еду только утром и то на уроке, меня учили как правильно справляться с брускеттой и пастой.
— Здесь можно не церемониться.
Макаров смахивает лишние приборы, оставляя рядом с моей тарелкой лишь одну вилку.
— Я не кусаюсь, — добавляет он для верности.
На этот счет я сомневаюсь, но решаю все-таки подойти.
— Значит, учили не обижать девочек, — произношу, опускаясь на стул. — Чему еще учили в детстве?
— Серьезно? Ты психолог, я не забыл. Я слова не скажу о своей семье, особенно о матери. Я ваши штучки знаю.
— Бывал на психотерапии?
— Я только где не бывал.
— Под следствием?
Макаров смеется.
— Один раз, — он проводит ладонью по подбородку. — По молодости, по глупости. Эту строчку уже стерли из моей биографии.
— Оу, значит у меня теперь есть компромат на тебя.
— Ты не знаешь, по какой статье.
— А ты не скажешь мне?
Он щурит глаза.
— А ты угадай.
Мне становится любопытно. Я концентрируюсь на его волевом лице, а Макаров подыгрывает мне — он откидывается на спинку и расправляет плечи, чтобы мне было удобнее рассмотреть его.
— Ты рисковый и любишь авантюры. Плохо понимаешь слово “нет”.
— Пока подходит что угодно.
— Ты угнал машину? — кидаю первое, что приходит на ум.
— Черт, так неинтересно, — в его голосе слышится настоящая досада.
— Попала?
— У меня был один приятель, ему подарили крутого британца с раллийной раскраской. Он был из мажорской семьи, так что меня даже угрызения совести не мучили.
— А ты не был из мажорской семьи?
— Нет, Ирина, — он кривит уголки рельефных губ. — Ты не поймаешь меня. Я не буду говорить о семье.
Глава 15
На следующий день случается выезд из отеля. Я показываю охраннику, где моя сумка с вещами, и спускаюсь на парковку. Макаров уже сидит в машине. Он кивает мне, отрываясь от сотового. Но его внимание быстро возвращается к экрану, так что становится ясно, что он предельно занят.