— Посмотрим, — подмигнула ему демоница и исчезла.
— Интересно, — пробормотал Стриж, вытираясь насухо, — в этом мире есть какие-то профильные специалисты? Мне, похоже, срочно нужен хороший психиатр.
Торжество по случаю выдвижения претендентов на место нового главы Кречетов назначили на завтрашний вечер, к прибытию представителя императора, так что нужды торопиться и загонять лошадей не было. Последнее Лёху особенно радовало, учитывая его посредственные навыки верховой езды.
По возвращению в дом старосты он застал стол, уставленный нехитрыми деревенскими яствами. При их виде у Стрижа потекли слюнки. Его спутницы уже вовсю завтракали: графская дочь блистала манерами, а вот Миа набивала себе рот без затей и церемоний, налегая больше на растительную пищу, но не забывая и демонстративно таскать кусочки от блюда с мясом. Причитания старосты, что челяди накрыт отдельный стол, она попросту игнорировала.
— Он тоже будет есть за одним столом со мной, — пресекла возражения открывшего было рот старосты Лаура.
— Как скажете, ваша светлость, — смирился староста.
Вопреки киношному образу хитрозадого толстяка, здешний глава поселения больше походил на отставного солдата: худой, жилистый мужик с характерной выправкой и умными карими глазами. Лёха бы не удивился, если выяснится, что староста тоже из бывших «анператорских егерей», или другого рода войск. В принципе — разумно: кто-то должен уметь организовать крестьян для обороны в случае нападения демонов.
Повинуясь жесту сидевшего напротив Лауры Итара, староста с домочадцами убрались прочь, оставив гостей трапезничать.
Итара компания наёмников явно не смущала. Судя по тому, что успел увидеть Лёха, этот рубежник больше времени проводил «в поле» со своими бойцами, чем в приличествующем аристократу обществе. И простые солдаты явно ценили и любили командира, делившего с ними все тяготы и радости походной жизни.
— Я бы хотел переговорить наедине, кузина, — утолив голод сообщил Итар.
Он бросил выразительный взгляд на Лёху и Мию. Те вопросительно посмотрели на Лауру.
— Подождите за дверью, — приказала та и пустотники вышли, прихватив с собой несколько пирожков.
— Как у бабушки в деревне, — вздохнул Стриж, усаживаясь на крыльцо.
Откусив кусок пирожка, он замолчал, провожая глазами двух пацанов с самодельными удочками.
— Мы тоже так ходили, — поведал он Мие.
Чёрт знает, что его вдруг потянуло на детские воспоминания, но остановиться Лёха не смог.
— Только с закидушками вместо удочек, — продолжал он. — Там был пруд зарыблённый, в аренде, ловить разрешали за деньги. А купаться — бесплатно. Вот мы с пацанами закидушку в траве спрячем, а сами в сторонке плещемся. Потом втихаря, как обходчики пройдут, улов вытянем — и в лес. На костре жарили… Эх, лафа была.
— Лафа была, когда я съела трёх магов, — бесцеремонно встряла в разговор Белочка. — А сегодня — ни одного.
В этот раз она опять вернулась к облику девушки-клоуна. Усевшись рядом со Стрижом, демоница обиженно надула губки.
— У нас на рыбалке никогда не знаешь — поймаешь ты, или тебя, — Миа невесело усмехнулась.
Опёршись о перила, она уставилась куда-то вдаль, словно желая рассмотреть лес за деревенскими стенами.
— Как у вас — с удочкой, или этой твоей закидушкой, не посидишь, — девушка посмотрела на пирожок в руке, словно вспоминая, что с ним делать. — Напасть могут с любой стороны. Самые хреновые — спинки. Это бескрылые птицы, хищные, живут под землёй. Твари улавливают малейшую вибрацию, точно определяя, что там такое. Человек — в аккурат под их размер. Если вот так сидеть на берегу — успеет подкопаться и напасть.
— Ого, — Стриж присвистнул. — Птица — под землёй?
— Ага, — кивнула Миа. — Учёные говорят, что так они эволюционировали. Пару миллионов лет назад это были просто нелетающие птицы. Рыли норы, чтобы укрываться от врагов. Ну и постепенно перешли на подземный образ жизни.
— Во даёт мать-природа, — восхитился Лёха. — А как тогда рыбачите?
— По-разному, — пожала плечами Миа. — Смотря на кого рыбалка. От сетей до гарпунной пушки или глубинных бомб.
Стриж хотел спросить, на кого надо охотиться с глубинной бомбой, но за спиной резко распахнулась дверь. Мимо прошагал мрачный, как туча, Итар, с силой вбивая каблуки в доски. Плащ за спиной вился, напоминая крылья атакующей хищной птицы.
Даже не посмотрев на «телохранителей» кузины, он спустился с крыльца и направился к путевому камню.
Проводив его взглядом, Миа с Лёхой переглянулись и зашли в избу.
— Чего это он? — поинтересовался Стриж у сидевшей за стором Лауры.
Та подняла задумчивый взгляд, не прекращая крутить в руках фрукт, напоминавший мандарин.
— Считает моё намерение заявиться на место лидера клана безумной затеей, — пожала плечами графиня. — Заявил, что я не справлюсь.
В чём-то Стриж был с ним согласен. Ожидать, что подросток потянет такой пост было довольно оптимистично.
— А ты справишься? — прямо спросил он, садясь напротив девчонки.
— Я должна, — с решительным блеском в глазах ответила та.
— Точно? — пожала голос Миа. — А может лучше помочь кому-то из своих, более опытных. Тому же Итару. Станешь его правой рукой, будешь в безопасности, поможешь возродить клан…
Слушая её Лаура закусила губу и вертела в руках мандарин.
— Может я бы так и сделала, если бы была уверена что он, или кто-то другой не снюхался со Змеями, — ответила она. — А если не снюхался сейчас — может сделать это позже.
— Даже после того, что сделал Гарм? — изумилась эльфийка.
— А что он сделал? — вскинула бровь Лаура. — Моё слово против его. Даже если мне поверят — я не смогу объяснить как сбежала из поместья и кто убил Феба.
Тут она была права: даже если сделать вид, что она понятия не имеет кем был незнакомец, вызволивший её из плена, Гарм не успокоится. И вряд ли кто-то откажется разменять родственницу на союз с сильным кланом в столь непростые времена.
— Кланы будут продвигать своих ставленников, с которыми у них сложились деловые отношения, — невесело продолжила Лаура. — Опытных политиков. И далеко не каждый из них рискнёт отношениями со Змеями из-за меня. И, тем более, из-за вас.
— А мы тут причём? — не понял Лёха.
— Если станет известно кто вы, — отвела она взгляд, — вас просто убьют. Или исправят печать, дополнив её плетением покорности. Никто не станет рисковать, имея дело с подобными существами.
То, что она озвучила это, дорогого стоило. И пусть Стриж и Миа с самого начала опасались такого развития событий, её признание означало то, что девчонка этого не хочет.
За окном послышались удивлённо-взволнованные восклицания селян.
