— Сделай мне лицо Гарма! — на бегу приказал он Белочке.
Будь у Стрижа время, он непременно бы удивился покладистости «квартиранта» — демон беспрекословно выполнял все его требования. Понял, наверное, что сейчас не время на капризы и шуточки.
Взбежав по лестнице, он нос к носу столкнулся со стражником, за спиной которого стоял маг.
При виде расхистанного, босого, залитого кровью графа воин растерянно замер, подарив Лёхе бесценные мгновения. Стриж, понадеявшись, что его веса хватит, на полной скорости врезался в стражника, толкая на мага. Оба Змея врезались в дверь темницы, прямо в охранное плетение.
Стриж упал на ступеньки и закрыл голову руками.
Яркая вспышка вызвала невольные ассоциации с имитацией ядерного взрыва. Осторожно приподнявшись, он увидел, что от мага, принявшего на себя основной удар, остались лишь тлеющие обрывки одежды да обугленные куски мяса и костей.
Стражнику просто оторвало голову. Его тело упало на колени и медленно завалилось набок, но крови не было — обрубок шеи словно чем-то прижгли.
Перешагнув через труп, Лёха аккуратно, мечом, толкнул дверь, приоткрывшуюся от удара двух тел. Вышел в коридор и наткнулся на взгляд молоденькой служанки, испуганно закрывающей рот ладошкой.
Лёха прикинул расстояние — далековато, метров пять, одним прыжком не достать. Да и покойный стражник уже поднял тревогу. Так что криком больше, криком меньше — роли это не играет.
Развернувшись, он побежал по коридору к лестнице на второй этаж. Через секунду по ушам резанул полный ужаса женский вопль.
От выхода послышались тревожные голоса и лязг оружия. Им вторили с другого конца коридора, за спиной беглеца.
Выматерившись, Стриж прибавил скорости. На втором этаже на окнах не было решёток — можно выпрыгнуть во двор без риска переломать ноги. В какой-то момент его накрыло ощущение дежавю: снова дом Змеев, и снова он убегает на верхние этажи.
На лестничной площадке он врезался в слугу, протирающего пыль с картин. Прежде чем тот успел раскрыть рот, Стриж оглушил его эфесом меча. Падая, слуга дёрнул штору и за окном показалась полоска светлого неба над лесом.
Выходит, пытка длилась всю ночь.
На втором этаже беглеца встретили лязг стали и отрывистые команды. Похоже, что его планы спрятаться среди хозяйственных построек и переждать, когда Змей пошлёт своё воинство прочёсывать лес, окончательно накрылись медным тазом.
«Обложили, как волка, — мрачно думал Лёха, поднимаясь выше. — Что ж вам, суки, не спится-то.»
Сейчас его единственная надежда — найти укромный уголок в самом замке и переждать. Попытка прорыва — смерть.
В какой-то момент лестница превратилась в винтовую. Стриж понял, что его загнали в донжон. Всё, приплыли — выше башни не убежишь.
В памяти всплыли слова графа, оброненные в пыточной. Что он там говорил — будет в донжоне, у артефакта?
Ну что же, ваше сиятельство. Сами напросились. Подыхать — так с музыкой. И если повезёт — то получится прихватить с собой на тот свет старую паскуду Гарма. А если очень повезёт — то и его ублюдочного пустотника.
С этими мыслями Стриж побежал вверх. Демон угрюмо молчал, очевидно, в кои-то веки полностью согласившись со своим носителем и настроившись на последний и решительный бой.
Лестница закончилась неожиданно. Свернув за поворот, Лёха с разгону за малым не воткнулся головой в дверь, украшенную охранными плетениями.
И что гораздо хуже — дверь сторожили трое латников из личной охраны Гарма. Увидев залитого кровью беглеца, они вскинули клинки.
Лёха развернулся и припустил обратно. Двое из стражей кинулись за ним, оставив третьего на посту. За поворотом беглец резко остановился и упал на четвереньки. Бегущий первым латник не успел затормозить и, споткнувшись о Стрижа, кубарем покатился вниз по лестнице.
Его напарник попытался ткнуть Лёху шпагой, но тот, не разгибаясь, отпрыгнул на несколько ступенек вниз, чудом сохранив равновесие. Оба замерли, оценивая ситуацию. Латник осторожничал, не зная, чего ожидать от убийцы, сумевшего оклематься после пыток и нагишом удрать из камеры, а Стриж прикидывал шансы на успех задуманного маневра.
Подпрыгнув, он легко взбежал на два шага по стене и, с силой оттолкнувшись, «рыбкой» перелетел через голову воина. Латник вскинул шпагу, но опоздал совсем чуть-чуть — острие клинка прошло в считанных миллиметрах от ступни Стрижа.
Приземлившись у него за спиной, Лёха упёрся руками в ступеньку и, распрямившись, будто освобождённая пружина, с силой лягнул обеими ногами в спину воина.
Взревев, тот выронил оружие и с грохотом последовал за своим коллегой.
А Стриж на максимально возможной скорости вновь побежал вверх. Другого пути у него не было.
Оставшийся на посту латник, увидев вернувшегося беглеца, вскинул шпагу. Лёха, не снижая скорости, поднырнул под клинок и всей массой врезался в защищённый бронёй живот воина. Этого толчка хватило, чтобы латник попятился, врезавшись в защитное плетение.
Стриж вновь упал на лестницу, закрывая голову руками.
В этот раз вспышка была куда ярче. Волосы Лёхи затрещали, опалённые огнём, кожу пальцев стянуло от жара, а над головой просвистели стальные осколки.
Едва он вскочил на ноги, как дверь распахнулась и на пороге возник Гарм собственной персоной.
Белочку даже просить не пришлось. Прежде чем Гарм успел рассмотреть стоящую перед ним фигуру, Лёха вонзил ему в живот костяной шип и втолкнул обратно в комнату.
Сознание машинально фиксировало обстановку. Круглая комната, в центре которой на алтаре, украшенном изображениями пурпурных змей, возлежала грубо выполненная золотая змеиная голова вроде тех, что показывают в фильмах про майя и ацтеков. На стене — зеркало, точная копия висевшего у фамильного артефакта Кречетов. И перед зеркалом — эльф, застывший с маской в руке.
— Отлично, — хищно ощерился Стриж. — Оба здесь. Не придётся искать…
Гарм хрипел, быстро покрываясь инеем. Остроухий уронил маску и вскинул руку.
«Не дай ему попасть в нас заклинанием!» — рявкнул демон.
Лёха и без подсказок сообразил, что магия эльфов может быть опасна для пустотников также, как и демоническая. Во всяком случае, проверять это на собственной шкуре совсем не хотелось.
Прикрываясь Гармом, словно щитом, он ногой захлопнул дверь. Атаковать с помощью магии эльф не спешил, явно не желая попасть в графа. Он перемещался по комнате, вынуждая Стрижа постоянно двигаться по кругу.
Это напоминало безумный танец из ночного кошмара: Лёха едва не вальсировал, прижав к себе леденеющий полутруп, что, казалось смотрел на него удивлённым взглядом. И всё это под аккомпанемент ликующего рычания демона.
Того, что эльф выбежит и позовёт помощь, Стриж не опасался. Ушастый не самоубийца — знает, что будет ему и его хозяину, если вскроется нарушение имперского закона.
